– Либо Андрей – дурачок. Чертов троечник! – Я не могла скрыть негодование. – Пропустил беременность при исследовании трупа.

– Не будем терять время, поехали к нему, – сказал Тимур, вставляя ключ в замок зажигания.

​

​

***

​

Но добрались до морга мы с Тимуром в тот день, лишь, когда на поселок опустилась кромешная тьма. Я вышла из машины метрах в трехстах от здания. Пройдя вперед, оглянулась: автомобиль, оставшийся позади, теперь был скрыт за ивами. Луна уже не казалась идеально круглой. От нее, как и от меня, словно оторвали кусок.

Во мне росла тревога. Вглядываясь в черноту ночи, я вдруг живо осознала, как боюсь поселка с красивым названием Лунный. По его улицам бродит человек, убивший Катю Марочкину. Ходят люди, считающие, меня сообщницей Влада, убившего обеих девушек. _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Будто я придала ему сил для убийств на расстоянии. Добычей кого из этих обезумевших людей я могу стать? Кто может выскочить из темноты? Сердце ухало в груди, и я ускорила шаг в направлении​ здания морга. Этого перевалочного пункта для мертвых, но возможно спасительного для меня.

– Привет, я думал, ты уже уехала из поселка, – взволнованно смотрел патологоанатом, открывая мне дверь.

– Ты же знаешь, что не отступлю, – сказала я, щурясь от света, исходящего из распахнутой двери здания.

– Проходи. Настойчивая же ты, однако. И бесстрашная. После таких событий ходишь по моргам по ночам. – Он запер входную дверь.

Мы направились по узкому коридору в кабинет доктора, в нос ударил характерный запах разложения и формалина.

– Ты ночуешь здесь? Когда я позвонила, ожидала, что назначишь встречу в своем доме.

– Входи в мой кабинетик. Присаживайся. Сейчас объясню. – Андрей перевел дыхание. – Каролина, в этом поселке творится что-то очень страшное. Понимаю, что это глупо, но спрошу: вы случайно на маскараде злых духов не вызывали?

– Нет, конечно. Это был просто праздник.

– Просто праздник?! После обычного праздника не происходят друг за другом такие чудовищные вещи!

– Что ты имеешь в виду?

– Мне позвонили из милиции и сказали, что погибла еще одна девушка.

– Еще одна?!

– Да. И вскрытие нужно делать немедленно. Хотят знать причину смерти. Надеются найти хоть какие-нибудь улики, которые помогут поймать убийцу. Поэтому меня срочно вызвали в морг.

– Значит, это убийство не вешают на Влада?

– Нет. По крайней мере, милиция его вины здесь не усматривает. Местные жители, конечно, могут с ними не согласиться.

– Андрей, ты должен постараться выполнить судебно-медицинское исследование верно, не упустив ни одной детали. Это может помочь расследованию.

– Каролина, думаешь, я этого не понимаю? Или делаю что-то не верно?

– Андрей, выполняя вскрытие Кати Марочкиной, ты не мог что-то пропустить?

– Пропустить? Что, например?

– Беременность.

– Беременность?! Ты держишь меня за дурака?! Я бы не сделал такой ошибки! С чего ты взяла, что девушка могла быть беременна? – негодовал Андрей.

– Есть такие подозрения.

– Послушай, я прекрасно отношусь к тебе, – успокоившись, продолжил доктор. – Но подобными высказываниями ты можешь испортить мне репутацию. Я прошу этими подозрениями ни с кем не делиться.

– Ладно, извини. Возможно, я зря сомневаюсь в твоих профессиональных качествах.

– Спасибо. Рад, что ты все же осознаешь это.

– Ты не мог допустить такой ошибки. – Произнесла я, наблюдая за одобрительной улыбкой доктора. – Ты намеренно скрыл информацию о беременности Кати.

Выражение его лица, расплывшееся в улыбке мартовского кота сменилось ошарашенной миной.

– Андрей, когда мы первый раз разговаривали с тобой в этом кабинете морга, я рассматривала книжный шкаф, – я старалась говорить спокойно, – ​ Среди всего прочего я увидела там красно-белый бумажный конверт «Kodak», такой, какой используют для упаковки готовых фотографий. Когда я пришла на следующий день за фотографиями с места преступления, конверт лежал так же, и ты взял именно его и отдал мне. Почему же ты не дал мне эти фотографии в первый раз? Дай догадаюсь. Они были нужны тебе для подражания. Для того чтобы убийство Кати было максимально похоже на убийство Алисы. Ты думал, что в таком случае ни у кого не возникнет сомнения, что убийца – один и тот же человек.

– Не говори глупостей! Неужели у меня не может быть других фотографий?!

– Во-первых, ты вообще не любишь фотографироваться, я это помню. У тебя есть только детские фото и общие с классом.

– А во-вторых?

– А во-вторых, кто держит личные фотографии в морге?

– Почему обязательно личные?! Я работаю в морге, и все фотографии, находящиеся здесь, предназначены для диссертации.

– А вот это – еще одна твоя ложь. Я узнала, тема твоей диссертации не имеет никакого отношения к травмам тупыми предметами. Она связана с проблемами планирования семьи. Только, как показала жизнь, твоя оценка по теме диссертации – это двойка.

Андрей тяжело дышал, казалось, вот-вот его голова вскипит как котел, и из ушей повалит пар.

– Я разговаривала с твоим научным руководителем – Игорем Германовичем. Он рассказал мне, что его дочь собирается за тебя замуж. Выгодная партия, да? Игорь Германович Абрамов – это твой пропуск в научное сообщество. А тут Екатерина Марочкина, которая беременна и может все испортить…

– Подумай сама, неужели, если бы я был виновен, то стал бы помогать тебе с расследованием?!

– Ты помогал для того, чтобы отвести от себя подозрения. Чтобы я даже на секунду не смогла подумать о твоей виновности. И, заметь, помогал ты не милиции, которая может представлять для тебя угрозу, а мне, той, кого никто не слушает. И ты ведь не сказал никому, что Катя беременна, хотя это очень важно для расследования.

– Слушай, уходи лучше, – Андрей сел на диван и схватился руками за голову. – Я знаю, что ты хочешь помочь ему, но ты же не думаешь, что после твоего «разоблачения» я побегу в милицию сдаваться?! У тебя ничего не выйдет.

– Послушай, Андрей, в милиции уже знают об этом.

Андрей ошарашенно посмотрел на меня.

– Ты все рассказала?

– Мы с Тимуром вместе занимались расследованием. Сейчас в комнате находится небольшая видеокамера, которая окажется скоро в милиции.

– И что?! Отнесешь видео в ментам? Какого черта! Как ты могла?! Мы же, кажется, даже дружили в детстве!

– Неужели стоила кандидатская диссертация жизни твоего ребенка, Андрей!

Андрей вскочил с дивана.

– Не смей меня учить жизни! Думаешь, все было так просто: задумал и хладнокровно убил. Ты даже не представляешь, сколько мук я испытал из-за смерти этой девушки! Я не позволю тебе меня сдать?! – процедил он сквозь зубы и в следующее мгновение достал из верхнего ящика стола нож и набросился на меня. Я в ужасе отпрянула назад, но Андрей вдруг выронил нож из внезапно ослабевшей правой руки, и стал с ужасом на лице смотреть то на свои резко посиневшие пальцы, то на меня.

– Как больно! Это белуар тебе помогает, что ли, так на расстоянии?!

В комнату вбежали Тимур, его отец и еще два милиционера.

– Ты в порядке, Каролина? Я испугался за тебя. Все так мгновенно произошло, мы среагировали настолько быстро, насколько смогли. Пришлось ломать входную дверь, – Тимур был взволнован.

– Все нормально, отделалась легким испугом.

На Андрея надели наручники.

– Аккуратно, у меня рука болит. А девушка? Эй, товарищ милиционер, а где же обещанная новая погибшая девушка.

– Нет никакой девушки. Вы арестованы. – Отец Тимура сурово посмотрел на задержанного.

– Как это нет? – стушевался Андрей. – Вы заманили меня сюда как в ловушку? Да?

Мы с Тимуром грустно переглянулись, наблюдая, как задержанного начали выводить на улицу. Как тот метался и кричал слова оправдания.

Тимур подошел ко мне ближе и прошептал: «Жди меня у машины». Я слегка кивнула и быстрыми шагами устремилась прочь из морга. Выйдя на улицу, глотнула свежего воздуха. Разрывая тьму, беспрестанно работали проблесковые маячки на автомобилях милиции и скорой помощи, в которой сидел опустивший голову Андрей. Врач осматривал его руку. Я направилась к машине Тимура, по-прежнему стоявшей за деревьями.