– Как его звали?

– Дмитрий Михайлович Калистратов-Боровицкий. Потомок древнего дворянского рода по линии матери. Дмитрий так и остался в моей памяти высоким молодым человеком.

– Потом кто-нибудь обнаружил в озере живые существа или растения? – спросил Белобородов.

– Нет.

– А ваш товарищ так и не нашёлся?

– Нет. Сгинул вместе с лодкой.

– А его коллеги продолжили исследования?

– Среди членов нашей экспедиции есть биологи, которые занимаются этим вопросом. Пробы воды они брали по всему озеру. Пока не обнаружили ни циклопов, ни дафний, ни инфузорий. А после Дмитрия осталось много записей. Семьи у него не было, и все его работы дальние родственники передали в институт, где он работал.

– Вы с ним работали в разных учреждениях?

– Да. У нас с ним был разный профиль работы. Но с некоторыми его записями я ознакомлен. Он работал над проблемой создания животных, которым бы не требовалась пища. Он бредил мечтой избавить мир от голода. Его опыты были настолько фантастическими, что боюсь, ты мне не поверишь.

– И в чём же они состояли?

– У него в квартире после его гибели обнаружили множество колб, в которых плавали заспиртованные зародыши мышей с зеленоватой кожей. Одну белую мышку, которая жила в клетке, я тогда взял к себе домой. Она прожила у меня более трёх месяцев. И ничего не ела, словно ей было достаточно воздуха и света… Жаль, что такой человек так рано ушёл из жизни.

– А его работы кто-нибудь продолжил?

– Нет. Но его портрет теперь висит в холле научно-исследовательского института, где он работал. Но это за другие его заслуги перед наукой, – вздохнув, сказал Ильичёв и замолчал.

– Так на какой мы сейчас глубине? – бодрым голосом спросил Алексей, стараясь отвлечь Ильичёва от нахлынувших воспоминаний.

– Судя по показаниям приборов – пятьдесят метров. Длины тросов хватит на двести с лишним метров.

– Хорошая батисфера, – похвалил аппарат Белобородов.

– Мы опустимся только на семьдесят метров, а потом нас поднимут. Это пробный спуск.

– Так мы не опустимся на дно?

– В этот раз – нет.

– Жаль, – грустно сказал Алексей.

– Ну вот, мы уже достигли глубины в семьдесят метров. Ты удовлетворил своё любопытство? В озере тела утопленников искать бесполезно. Будем надеяться, что они, по неизвестным нам причинам, ушли в тайгу и заблудились, и их ещё можно спасти, – Игорь Ильич попытался успокоить расстроенного Алексея.

– Пора всплывать. Сейчас свяжусь с судном, – Игорь Ильич надел наушники и нажал на кнопку, расположенную на панели управления.

В этот момент батисферу сильно качнуло и стало трясти. Погас не только прожектор, освещавший безжизненную толщу воды, но и отключилось освещение внутри батисферы.

– Связи с судном нет, – с тревогой произнёс Ильичёв.

Батисферу снова сильно тряхнуло, и она быстро опускаться.

– Вот и всё, – упавшим голосом произнёс Игорь Ильич. – Тросы лопнули.

– Как могли лопнуть такие прочные тросы? Из-за чего?

– Откуда мне знать? Похоже, мы, всё-таки, достигнем дна. Только это мало что даст лично нам, и всему человечеству в целом.

– Неужели это конец?! – вскричал Белобородов. – Как глупо!

– Воздуха нам хватит часа на три, а затем нас ждёт мучительная смерть от удушья.

– Но у меня уже закладывает уши. Мы погибнем раньше.

Увлекаемая течением в сторону, батисфера накренилась.

И тут в иллюминатор проник свет.

– Откуда на такой глубине свет? – изумился Алексей.

– Держись! – не ответив на вопрос, крикнул Ильич.

Последовал сильный рывок. Белобородов ударился лицом о панель управления. На рассечённых губах он ощутил солоноватый привкус крови.

А потом началось ещё более быстрое падение. Через стены батисферы послышался шум бурлящей воды.

– Что происходит? – спросил Алексей.

– Ничего не понимаю, – проговорил Ильичёв.

Батисфера накренилась и покатилась вниз. Послышался звон стекла. В разбившийся иллюминатор хлынула вода. Батисфера ещё раз перевернулась и остановилась…

– Георгий Иванович, связи с батисферой нет! – крикнул Борис.

– Так не тяните время – поднимайте батисферу. Ещё не хватало чрезвычайного происшествия! – воскликнул руководитель экспедиции.

Заработали лебёдки. Георгий Иванович насторожился: тросы наматывались быстро, не встречая сопротивления, словно на них не висела тяжёлая батисфера. Спустя несколько минут из воды вылетели обрывки четырёх тросов.

– Какой ужас! – схватившись за сердце, произнёс Георгий Иванович и сел на скамейку возле борта.

– Может, наденем акваланги и нырнём? – растерявшись, предложил Борис.

– Акваланги ещё не подвезли. Да и не позволю я больше никому соваться в это озеро! – закричал Георгий Иванович.

Вся команда судна и научные сотрудники столпились возле борта. Георгий Иванович стал вызывать по рации спасателей. После переговоров он, опустил голову и отрешённо произнёс:

– Ничего не поделать. Ни спасатели, ни военные ничем не могут помочь. Поступило штормовое предупреждение.

– Да вы только посмотрите, чем это срезаны тросы! – воскликнул Борис. – Это чем же так можно было отрезать стальные тросы? Кто это сделал? Георгий Иванович, вы же говорили, что никаких животных в этом озере нет.

Георгий Иванович внимательно осмотрел место обрыва каждого троса и вынес заключение:

– Края тросов словно оплавлены. Тросы лопнули не из-за большой массы батисферы. Тогда место разрыва выглядело бы иначе.

– Да вы лучше на небо посмотрите, – сказал капитан судна. – Какая туча надвигается! Надо скорее идти к берегу. Эх, столько сил и средств затрачено, чтобы наше судно сюда доставить! Не хватало теперь и его утопить вслед за батисферой.

Судно направилось к берегу.

Ветер налетел неожиданно, когда из нависшей над озером тяжёлой тучи ещё не успели упасть на палубу первые капли дождя. Поднялись высокие волны. Они перекатывались через борт судна, обдавая людей потоками ледяной воды. Люди, находившиеся на палубе, поспешили укрыться в трюме.

Георгий Иванович зашёл в рубку. Рулевой с трудом удерживал штурвал. Капитан что-то кричал. Георгий Иванович посмотрел на озеро, над которым бушевала гроза. Молнии рвали чёрное небо на части и били в центр озера, словно притягиваемые гигантским магнитом. Георгию Ивановичу стало страшно. Потом он представил, что сейчас испытывают Ильичёв со своим товарищем в тёмном замкнутом пространстве батисферы, и вздрогнул от пробившего его озноба.

Возле берега заглох двигатель. Огромная волна подхватила судёнышко, словно скорлупку, и швырнула его на сушу. Следующая огромная волна обрушилась на судно и поволокла его назад. Озеро урчало, словно гигантский хищный зверь. Затем огромная волна снова выбросила судно на низкий каменистый берег, и оно осталось лежать, накренившись на один борт.

Волны стали стихать. Из трюма на берег выбрались промокшие и перепуганные буйством стихии люди. Освещаемые сполохами молний, они карабкались по крутому склону на обрыв. В это время озеро, собрав все свои силы, обрушило огромную волну на низкий берег. Когда волна откатилась, судна на берегу не было. Не было и вертолёта, на котором к Свинцовому озеру прилетели Олег и Катя.

Когда ураган закончился, спасшиеся люди долго стояли на крутом обрыве и смотрели на успокаивающееся озеро. На берегу не оказалось ни выброшенных водных растений, ни рыбы.

Георгий Иванович сидел на сырой земле, обхватив голову руками. Гибель людей в батисфере и затопленное судно вместе с дорогостоящей аппаратурой поставили крест на продолжении научных изысканий на Свинцовом озере.

Как и предполагал Георгий Иванович, так и случилось. Экспедиция была свёрнута по решению руководства института. Берега Свинцового озера снова стали пустынными на долгие годы…

Мобильник Алексея долго не отвечал. Анна начала волноваться. Она прогоняла от себя мысли о возможном несчастье. В средствах массовой информации не было ни одного сообщения, связанного с экспедицией на Свинцовое озеро. Анна позвонила в институт, где работал Ильичёв. Там ей сообщили, что Ильичёв и находившийся с ним Алексей Белобородов погибли в Сибири, утонув в озере. Их тела до сих пор не найдены. А когда Анна узнала, что по адресу Алексея Белобородова были направлены документы, подтверждающие его гибель, она вскрикнула и без чувств упала на пол…