– Игорь, я предлагаю…

– Олег, ты меня опять удивляешь. Я же говорю, нормальный святой. Если отобрал кольцо у чистых – значит, не согласен с их действиями! Высока вероятность, что после демонстрации нашего пернатого во всей красе, дед отдаст кольцо добровольно.

– Я бы не стал на это рассчитывать, – задумчиво пожевал губами мой напарник. – Но попробовать стоит!

– Тогда так и поступим. Применить силу всегда успеем, главное успеть подготовиться.

– Я предупрежу связного, – вынырнул на мгновение ангел.

– Как только явится Ники, сделаем то же самое. Пусть армии будут наготове в любой момент вмешаться в ситуацию.

Уложили нас там же, в ведомстве. Сдвинув выделенные кушетки, получили вполне приемлемые кровати. Уже под утро мне под бок нырнула Ники и горячо зашептала:

– Извини, задержалась. Гончая нашла душу, но достать ее оказалось нелегко. Попала под ответственность Сайриса. Сам знаешь, как он относится к своему имуществу. Пришлось выменивать. Он меня вконец замучил. Торговался, словно не обычную душу у него забираю, а перспективного темного! Вот, держи.

Маленькая искра перешла в мою энергоструктуру, в специально приспособленное ответвление для хранения душ.

– Отлично. Как управимся – отблагодарю.

– Я не сомневалась! Кстати, твой управляющий очень интересовался, когда ты вернешься. Пока тебя не было, на домен уже более тридцати раз нападали. Герцог Раар сумел-таки отсечь Тисские болота вместе с прилегающей территорией, но от остальных отбились.

– Главное, что концентраторы не захватили. Отбивать их потом было бы гиблым делом.

– Нет, там все в порядке. Повелитель лично объявил твои владения «патронатом короны до возвращения владельца». Так что будь спокоен, против него дураков нет воевать.

– Откуда такая щедрость?

– Тебе перечислить? Душа мира – раз, возможность уничтожить кольцо, после чего мир откроется для духов – два, твоя мать – три.

– Что? – поперхнулся я.

– Да, Нахма лично заявилась к Повелителю, выясняя, как он мог позволить ее сыну попасть в такую трудную ситуацию. Новости достигают Гирейхаза медленно, но все же достигают. Говорят, Повелитель прятался под троном от разъяренной демоницы. Если бы не срочно вызванные Старшие, то от замка мало что могло остаться.

– Да… Матушка может. Повелитель мне не поверил, когда я еще в детстве говорил ему, что домен моей матери ничуть не меньше чем у него. А, может, даже и больше. Еще тогда она умудрилась присоединить к своему миру энергопотоки большей половины своей системы миров. Сейчас, возможно, уже и всю систему захватила. При помощи отца вряд ли это трудно сделать. Хорошо хоть сюда не явилась. Трудно представить, что она могла натворить.

– Она хотела. Но Старшие вместе с Повелителем сумели-таки ее убедить, что так она только создаст для тебя дополнительную опасность.

– Еще не хватало! – нервно передернуло меня. – Я от нее ушел и больше никак не связан с ее миром! Не имеет права вмешиваться!

– Да успокойся ты, не придет она, говорю же.

– Ладно. Ты спи, а я пойду, поработаю с душой. Нужно ее подготовить.

– Угу, – зевнула Ники и отвернулась, закопавшись в одеяло. Пришлось буквально ползти по стене, чтобы ненароком не наступить на демоницу. Хотя, надо было просто ее перешагнуть… Мда, не подумал.

– Эй, Олег! – пнул я мирно сопящего напарника. – Дело есть!

– Сдурел? – швырнул в меня Олег подушку. – Времени сколько? Сейчас однозначно нифига не утро, иначе, вместо твоего мерзкого голоса, меня бы будил милый звук будильника моей мобилки. Дай поспать!

– Да ты ответь на пару вопросов – и спи себе дальше!

– А давай я отвечу на эти вопросы утром? Никакой сверхважной информации у меня точно нет, я бы знал об этом!

– Нет, ты вчера ходил узнавать насчет Золотова. Скажи мне, где его тело? В каком морге?

– Ни в каком! Его вчера семье отдали. Сегодня похороны. А сейчас, наверное, традиционное ночное бдение.

– Тьма! Адрес скажи! Срочно!

– Блин, Игорь! Ты настоящий демон! – зевая, свесил ноги с кровати Олег.

– Ясно, что не искусственный. Так дашь адрес?

– Куда я денусь? Ты же мне покоя не дашь, пока не получишь желаемого. А я еще не верил, что ты – воплощение зла. Вот оно, доказательство! – Бурчал Олег, копаясь в своей сумке. – Держи!

Я подхватил небольшой блокнот, весь исписанный аккуратным почерком напарника.

– На последней странице адрес! А теперь, сгинь, нечистая сила! Пока светлым благословением не оделил!

– Ты уже расписываешься за своего херувима? – хмыкнул я.

– А мы с ним в данном случае сошлись во мнениях! Иди, давай!

– Оделяй.

– Чего-о? – поползли на лоб глаза Олега.

– Где там твой пернатый? Дай мне свое благословение.

– Обезумел? – засветились глаза Олега. – Ты же демон! Знаешь, что с тобой будет после этого?

– Так ты не меня оделяй. А дай это оделение мне с собой.

– Что ты задумал? – не унимался херувим.

– Слушай, пернатый, ну какая тебе разница, что я задумал? Видишь душу? – показал я свой энергетический карман. – У меня должок перед ним. Его убили из-за меня, хотя я обещал, что не допущу подобного. Я обещал, что буду защищать его – и не выполнил обещания. Понимаешь? Я должен все исправить! Со светлым благословением шансы могут повыситься в разы!

– Хорошо, – тяжело вздохнул ангел. – Я дам тебе благословение. Но с одним условием. Ты НИКОГДА больше не будешь называть меня пернатым, цыпленком, воробушком и тому подобными сравнениями!

– Эк тебя задевает, оказывается! – хихикнул я, но увидев, как нервно дернулся ангел, решил согласиться. – Договорились. Клянусь Тьмой, что не буду больше обзывать тебя.

– И остальных ангелов, – попытался развить успех херувим.

– Нет! Только тебя! – рыкнул я, старательно удерживая над ладонью черный язычок Тьмы. – Согласен или нет? Если нет, то я пойду пробовать и без твоего благословения. Но в этом случае договор не действителен!

– Ну, хоть так, – неуверенно пробормотал ангел. – Согласен.

Тьма последний раз полыхнула в ладони и развеялась, оставив за собой ощутимый след темной магии. Удовлетворенно кивнув, херувим сформировал в руке маленький шарик Света, напитывая его исцеляющим Порядком и жизнью. Аккуратно накрыв шарик Тьмой, я поспешно спрятал его в карман и направился к выходу.

– Удачи! – пожелал мне в спину Олег. Оборачиваться я не стал.

Двери квартиры были не заперты. В свете лампад и свечей грустные женщины в черных одеждах тихо переговаривались между собой. Увидев меня, одна из них встала со стула и приблизилась.

– Вы что-то хотели?

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался я, рассматривая изрезанное морщинами, печальное лицо. – Вы супруга Аркадия Степановича?

– Да, – всхлипнула женщина. – Меня зовут Зинаида Михайловна. Вы знали моего мужа?

– Знал… Разрешите мне пройти к нему?

– Проходите, конечно. Почему вы решили прийти именно в такое время? – спросила она, пропуская меня в одну из комнат.

– К сожалению, раньше никак не получалось. А мне очень хотелось увидеть его до похорон, – ответил я, осматривая комнату.

Тусклое освещение от висящих перед иконами лампад, завешенные зеркала. У дальней стены стоит обитый красной тканью гроб, крышка от которого аккуратно лежит в стороне. Посреди комнаты, на большой двуспальной кровати лежит тело Золотова. Смерть заострила его черты лица, кожа обвисла и пожелтела. Вокруг ногтей на руках и на сомкнутых глазах видны черные стежки. Осмотрев тело магическим зрением, я с удовлетворением констатировал, что вскрытие не проводили. Интересно, почему его в морге тогда так долго держали? Но так мне даже легче будет работать. Закрыв глаза, стал аккуратно работать магическими потоками, восстанавливая разлагающееся тело. Работы предстоит… Ну да сам виноват. Нужно было лучше заботиться о своих людях. Будет мне урок. Я сидел неподвижно. Видимо, присутствующие решили, что так я прощаюсь и выражаю свою печаль. Так что беспокоить меня никто не стал. Наоборот, все отступили в другую комнату, позволив мне побыть с телом наедине. Ну, почти наедине. Супруга генерала осталась в комнате. Лучше бы она вышла, шок сейчас поймает на всю оставшуюся жизнь. Хотя… Явление умершего мужа, самостоятельно выходящего из комнаты, тоже мало впечатлений не оставит. Прежде чем приступить к процессу оживления, я внимательно осмотрел Зинаиду Михайловну и постарался укрепить ее организм, особенно сердце. Мало ли что. Женщина крепкая, ей еще жить и жить.