Рене: (тихо) ОК гугл, кто такой Бражник?
Хлоя: (с небольшим деланным смешком) Мальчик, ты ищешь ответ в интернете? Спроси своих родителей – они там были!
Изумлённый Рене оборачивается к Але и Нино.
Аньес: Где они были?
Хлоя: В «Republic Palace», когда там проходила битва модельеров. Самые известные и влиятельные французские модельеры представляли свои коллекции на суд жюри. Непонятно как, но к участию допустили Маринетт. А её одноклассники решили ей помочь и выйти на подиум. Так, Аля? Нино? Натаниэль? Роуз? Аликс? Что же вы все молчите, будто в рот воды набрали? Или не помните ничего о том вечере? Память стирали не вам. Акумизирована была Оливия. (Оливия краснеет.) И Оливия ничего не помнит? Может, вспомнит Эдриан? Он даже не был охвачен волнением за дебют Маринетт и её команды, ведь сам он вышел на подиум в одежде, созданной его отцом.
Аликс: Мы все там были. Мы все всё помним. Недаром год спустя ты собирала весь парижский бомонд в «Republic Palace», пригласив всех участников того конкурса, и распиналась, как ты счастлива, что город теперь свободен. И Маринетт абсолютно верно сказала, как именно надо освобождать город от страха.
Хлоя: Да, Маринетт, твою акцию тоже все запомнили. Выпустить моделей на подиум в арестантских робах и объявить их трендом сезона… только ты могла до этого додуматься.
Принц Али: Мы благодарны мадам Агрест за эту благотворительную акцию. На деньги, полученные от продажи этих костюмов, были проведены операции пятнадцати тяжело больным детям. Все они теперь здоровы, а двое из них помогают фонду в проведении различных акций.
Хлоя: Послушать такие речи, так семейство Агрестов - ангелы во плоти.
Эдриан: Тебя задевает то, что это неправда, или то, что ты в меньшинстве?
Хлоя: Лично меня ничего не задевает. Задетыми пусть чувствуют себя те, кто скрывает своё истинное лицо от других, надеясь, что никто не сорвёт с них маску, если они будут делать разные добрые дела и помогать всем, кто с ними рядом.
Маринетт: Мы передадим это Леди Баг и Супер-Коту.
Гости смеются. Из кухни выходит Сабин с огромным блюдом на подносе.
Сабин: Утка с крыжовником.
Парсеваль: Знаменитый рецепт семейства Агрестов? Ммм, какой аромат!
Гости поспешно окружают Сабин, здороваются с ней, восхищаются ароматом утки.
Аньес: Так кто же был Бражник?
Алекс: Я тебе расскажу. Только потом, когда поужинаем, и нас отпустят в детскую.
Рене: (к Эмили) Так это правда?
Эмили: Правда, только не вся. Вся будет после ужина.
Хлоя: (подойдя близко к Маринетт) Считаешь себя очень умной, да, Маринетт? Решила, что сможешь посадить принца и жену кандидата в президенты за один стол со своим дражайшим свёкром?
Маринетт: А ты, вероятно, решила, что сможешь смутить меня этим вопросом?
Хлоя: Твоя самоуверенность выглядит очень глупо.
Маринетт: Рада, что ты оценила.
Хлоя: Не думай, что все забудут или простят, Маринетт. Не думай, что сможешь свести это на нет легко и непринуждённо.
Маринетт: Можешь недооценивать дипломатию сколько угодно, я не собираюсь ею пренебрегать ради твоего удовольствия. Твоя семья показала мне, насколько это хороший и действенный метод. Нет никаких оснований полагать, что он окажется абсолютно бесполезным.
Хлоя: (язвительно и громко) Увидим.
Натали: Прошу всех к столу.
Все постепенно проходят в столовую. На своих местах остаются только Габриэль и Парсеваль.
Парсеваль: Мда. Не позавидуешь Огюстену Рамо. Отец женил его на Хлое по расчёту, и теперь ему терпеть это… сокровище…
Габриэль: Всего лишь ещё одно доказательство того, как я был слеп, когда планировал женить на ней Эдриана. Её отец Андре Буржуа после долгого пребывания на посту мэра Парижа сам баллотировался в президенты, и его отель приносил немалую прибыль. Я руководствовался при подборе невестки такими критериями, как статус и приданое, и сейчас содрогаюсь от страха при мысли, что мои тогдашние планы могли осуществиться.
Парсеваль: Хлоя Агрест? Брр, это было бы ужасно! Стервозная кокетка, которая палец о палец не ударит ради кого бы то ни было, кроме себя, она же полная противоположность доброй, умной, трудолюбивой мадам Маринетт!
Габриэль: Мне невероятно повезло. У меня лучшая невестка на свете.
Парсеваль: Трудно представить, кто, кроме мадам Маринетт, мог вынести на себе ношу главного дизайнера почти погибшего дома моды. Она спасла компанию! Я всегда поражался её смелости и уверенности, когда, казалось, не было никакого выхода, а она находила. Поддерживала производство, оставаясь ночами, если было нужно, сама садилась за швейную машинку; не позволяла коллективу пасть духом, в одиночку выступала против совета директоров, превращала противников в союзников… Каково было смотреть на тех, кто входил в здание фирмы, исполненный желанием разорить нас, а выходил в одежде, которую она создала!
Из дверей столовой выходит Маринетт и подходит к Габриэлю и Парсевалю.
Маринетт: Месье Агрест, месье Парсеваль.
Парсеваль: Да-да, мы идём. Мы говорили о вас, мадам Маринетт.
Габриэль: Я долго размышлял, но никак не смог понять, каким образом ты сумела одеть в свой костюм Жоржа Рамо. Я хорошо знаю, что он был за человек в те годы. Он никогда не упустил бы шанса разорить меня и ни за что бы не согласился даже притронуться к твоей одежде. Как ты это сделала?
Маринетт: Мы предложили инвестировать деньги в дом моды. Опасаясь, что другие потенциальные инвесторы, которые были приглашены с ним, подпишут договор, он решил пролить на бумаги кофе. Но я успела подставить под струю блюдце, и кофе пролился на него самого. Он стал возмущаться, что ему испортили костюм. Неужели у человека, пришедшего в дом моды, может возникнуть проблема с одеждой? Разумеется, я предложила ему другой костюм.
Габриэль смеётся.
Габриэль: Не каждый готов обливать будущих инвесторов кофе. Понятно, почему он согласился подписать договор. Понял, что ты не остановишься ни перед чем.
Маринетт: Гости ждут вас. Я понимаю, месье, что Хлоя…
Габриэль: Не извиняйся. Я не собираюсь портить праздник тебе и твоим гостям. Они и без того побывали сегодня в неловком положении. Плодить напряжённость между людьми в рождественские каникулы - не лучшая идея.
Парсеваль: И всё же, Габриэль?
Габриэль: Спрашивай.
Парсеваль: Ты не знаешь, кто скрывается под масками Леди Баг и Супер-Кота?
Габриэль: Нет, не знаю. Если бы я знал, то не потерпел бы поражения в «Republic Palace». Но с тех пор много воды утекло. Я больше не пересекался с ними.
Парсеваль: Ты по-прежнему их ненавидишь?
Габриэль: Я равнодушен. Живы ли они, здоровы ли, празднуют ли Рождество в этот вечер или прозябают под мостом, голодные, раненые и несчастные, - мне абсолютно всё равно. (Протягивает руку Маринетт.) Пойдём, Маринетт, твои гости обеспокоены нашим отсутствием.
Маринетт берёт Габриэля под руку, и они вместе идут в столовую. Парсеваль следует за ними.
СЦЕНА 5
Детская комната. Входят Эмили, Алекс, Рене и Аньес.
Алекс: (закрывает дверь) И никто нас не подслушивает.
Аньес: Ты обещал мне сказать, кто скрывался под маской Бражника. Кто это?
Алекс: Это дедушка Габриэль.
Аньес: Твой дедушка Габриэль?
Эмили: Да. Наш дедушка Габриэль в прошлом был Бражником.
Аньес: Но мама сказала, что он в тюрьме! А ваш дедушка у вас дома.
Эмили: Видишь ли, если дедушка будет постоянно сидеть в камере, то его охранники будут работать и в Рождество, и во все другие праздники. Поэтому законом предусмотрено послабление. На выходные или праздники заключённых могут отпустить домой к родственникам. Им надевают на ногу браслет, который показывает их местоположение. Пока дедушка не покидает пределы дома, ничего не происходит. Как только он выйдет, на компьютере в тюрьме будет тревожный сигнал, и наряд полиции выедет в то место, которое указывает браслет. Снять или испортить его невозможно.
Рене: Твой дедушка - самый опасный преступник в мире, и он приехал к вам на каникулы, а ты ничего об этом не говорила! В голове не укладывается!
