Помимо конфет и сувениров для мамы и бабушек, а также наборов с особенными сортами виски для папы и обоих дедов, Ромка привез подарок и мне тоже – коробку с духами, «которых нет и не будет ни у кого, только у тебя» – так он сказал. Аромат духов был необычен, я даже не поняла сначала, нравится он мне или нет. Духи пахли морем, ветром, рассветной свежестью, какими-то незнакомыми цветами или травами, и еще чем-то горьковатым и непонятным.

– Какой странный аромат, никогда не думала, что духи могут так пахнуть.

– Парфюмер сказал, что «именно такой аромат может быть у девушки с таким лицом и таким именем, но он должен быть на твоей коже, чтобы полностью проявиться. Во флаконе это просто набор запахов, а на твоей коже он станет ароматом Афродиты. Только такой аромат может быть у Богини Любви». Так мне сказал парфюмер.

– А откуда он знает про мое лицо? Или у тебя есть моя фотография?

– Да нет, он не фотографию видел. Илья давно уже прислал мне твой портрет по электронной почте, точнее, фото эскиза к портрету, а я переслал парфюмеру, тоже давно.

– Как интересно… завтра попробую духи, сегодня я уже пахну маминой «Пантерой» с головы до пят. Между прочим, а как они называются эти мои духи?

– «Афродита» они называются, как же еще? На донышке флакона посмотри. Извини, если тебе не нравится запах. Мне говорили, что этот парфюмер необычайно талантлив, почти мистик.

– Запах необычный, завтра проверю на коже, посмотрю, как будет.

Особой уверенности в том, что духи мне подойдут, у меня не было, но расстраивать Ромку не хотелось, он ведь хотел, как лучше, поэтому я его поблагодарила. Обняла и поцеловала в щеку и почувствовала, как сильно забилось его сердце от моего поцелуя. Честно говоря, у меня тоже было странное ощущение родства с ним, какой-то близости и даже нежности, что меня удивило. Нужно Мишке рассказать, она у нас специалист в таких делах.

Ромка остался с нами ужинать и веселил мою семейку смешными рассказами о своей жизни в Лондоне, уехал поздно, перецеловав дамам ручки. Правда, меня он еще и приобнял слегка, и чмокнул в район носа перед уходом.

– Очень приятный молодой человек, – чирикнула мама и вопросительно глянула на папу.

– Паренек неплохой и с чувством юмора, – со вздохом подтвердил папа.

– На Дитку смотрел, как Пашаня на горячую котлету, так бы и слопал, да горячо, – хорошего в этом мало… – недовольно процедил дед Помидоркин.

– Ну куда тебя опять заносит, ну причем тут кот Пашаня с котлетами? Что ты на парня напал… ну влюблен он в нашу Диту… что в этом плохого, может, наоборот, все хорошо будет, – бабуля Помидоркина, отчитывая деда, даже руками всплескивала.

– Роман не просто влюблен в нашу девочку, он влюблен с очень серьезными намерениями, Рубен, ну ты хоть подтверди, что я права, ты же хорошо знаешь его семью, такие солидные, респектабельные люди со средствами, да и Роман сам по себе далеко не нищеброд какой. Слышала я про этого парфюмера и его цены. Диткины духи обошлись Роману в цену большой квартиры в нашем областном центре, не меньше, скорей всего, даже много больше. Такие деньги не выбрасывают за флакон духов для обычной подружки, такое дарят той, на ком хотят жениться, вот так… – почему-то с сильным армянским акцентом сказала бабушка Оганян, хотя всю жизнь говорила без акцента.

– Марго дорогая, ты права, как всегда, но я думаю, что мы не должны вмешиваться в отношения Диты и Романа. Ей 24 года, она взрослая и сама решит, кто ей подходит, а кто нет. Да, мне нравится Ромка, и я уважаю его родителей, но Дита – моя единственная внучка, ее счастье для меня важнее всего. Ромка или не Ромка, я приму любого, кто сделает ее счастливой. Не надо на нее давить, придет время, и она сама выберет, – дедуля Оганян вдруг вылил себе в бокал оставшийся в графине кларет и выпил залпом.

– Уважаемые бабушки, дедушки и родители, мне не совсем понятно, с чего это вы все вдруг так возбудились и начали обсуждать мое возможное замужество, о котором я сама еще даже и не задумывалась. Мы с Ромкой друзья, просто друзья успокойтесь, ради Бога, к чему такие волнения, – засмеялась я.

– Дитка, – засмеялся папа, – мы просто тебя ревнуем. Мы растили тебя все вместе, я построил этот огромный дом, чтобы мы все могли жить вместе, и чтобы всегда было кому за тобой присмотреть. Я не доверял чужим людям, нянькам и другим. Ты была нашей малышкой, нашей маленькой девочкой, которую нужно было беречь, учить и охранять. А сейчас ты выросла и скоро от нас уйдешь, и нам даже думать об этом больно.

Тут у бабушек и мамы подозрительно заблестели глаза, а оба деда стали вздыхать и отворачиваться от меня. Вот никогда не думала, что взрослые и пожилые люди могут вести себя как ребятишки в детском саду. Я не выдержала и сдалась, то есть торжественно поклялась, что когда я выйду замуж, то я, мой муж и наши будущие дети будут жить в этом доме, который тогда полноправно можно будет назвать общежитием или коммуной. Все развеселились и решили попить еще чайку.

Когда я вернулась к себе в комнату и проверила свой телефон, то увидела, что пропустила несколько звонков от друзей и знакомых. Ромка, Мелка и Мишка прислали сообщения, Ромка так даже целых четыре.

Мелка напоминала, что у Ильи открытие выставки в 11 утра, чтобы я не забыла прийти в галерею, будет пресса и телевидение. Так… будильник переведем на 7 часов, надо хотя бы пару часов позаниматься до выставки.

Мишка писала, что кандидат в мужья номер 3 наконец-то сдал все позиции, то есть пригласил Мишку в ресторан, накормил, напоил и натанцевал, потом под звуки аргентинского танго встал на одно колено, попросил ее руки и надел кольцо с бриллиантом карата на три ей на палец. Мишка сказала «Да!», все вокруг заорали «Ура!» и стали их поздравлять. Мишка написала, что насчет замужества можно и не особо торопиться, но кольцо очень красивое и поносить его несколько месяцев будет очень приятно, а там видно будет, выходить замуж или возвращать кольцо.

Ромка писал разные смешные глупости, а в последнем сообщении, как и Мелка, напоминал об открытии выставки и просил, чтобы я утром надушилась подаренными духами, а он будет меня обнюхивать там, на выставке, ему интересно. Тоже мне юморист доморощенный, – обнюхивать он меня будет, видите ли. Хотя мне и самой интересно, как эти духи проявятся на моей коже.

Утром я проснулась раньше, чем планировала, то есть не в семь утра, а около шести, и сама удивилась, с чего бы это. У меня было ощущение, что сегодня произойдет то, от чего моя жизнь резко поменяется. Предчувствие это не было радостным, а каким-то тревожным и странным. Никогда ничего подобного я не испытывала раньше и поэтому стала нервничать. Чтобы избавиться от неприятных ощущений, села заниматься, не умываясь, даже зубы не почистила, но чувство непонятной тревоги не проходило. В голове то и дело звучало: «Ну начинается…» А что именно «начинается»? Ответа на этот вопрос мне никто не дал.

К восьми утра меня начало потрясывать, и заниматься я уже не могла вообще. Вышла в сад, хотела пробежаться по дорожкам и залюбовалась первым снегом, выпавшим ночью. Мягкой легкой снежной шубкой были покрыты деревья и кусты, пушистый снежок укрыл клумбы и даже ступеньки крыльца, а на крыльце сидел, и, наверное, тоже любовался снегом любимец деда Помидоркина рыжий кот Пашаня. Делать пробежку мне сразу же расхотелось, жаль было портить своими следами нетронутую прелесть первого снега. Я вернулась в дом, выпила свою обязательную чашечку кофе, заела ложкой конфитюра, съела бутерброд с сыром и пошла приводить себя в порядок и готовиться к посещению выставки.

После душа нанесла подаренные Ромкой духи, как положено, на все пульсовые точки тела, не удержалась и побрызгала чуточку на волосы. Духи были резкие и странные, но я обещала Ромке их попробовать, а обещанья надо выполнять. Они оказались, к тому же, нестойкими, потому что минут через 15 запах пропал, исчез совсем, как будто я духами и не пользовалась. Пролетел Ромка с парфюмером, это уж точно.