Литмир - Электронная Библиотека

– А это обязательно?

– Еще как, – неожиданно сказал И-гуа. – Как же это возможно: явился на Турнир – и не знает древнейшей традиции, с ним связанной!

– Тихо, – цыкнул на коня Вирель. – Еще не хватало, чтобы кто-то услышал твое ржание. А вообще-то И-гуа прав. Даже лошади знают, что на балу принцесса знакомится с рыцарями, которые будут биться за ее руку.

– Тогда мне лучше там не показываться, – сказал Тристан.

– Наоборот, ты обязан туда пойти, – покачал головой Вирель. – Древние традиции нерушимы. К тому же на этом балу принцесса выберет рыцаря, угодного ее сердцу. И даст ему знак.

– Какой еще знак?

– Никто не знает. Однажды знаком была заколка принцессы, а в другой раз – карлик, который находился у нее в услужении. Главное, как гласят народные поверья, тот, кому принцесса даст знак, станет победителем и женится на ней.

Тристан вздохнул. Раз так, пойти, конечно, нужно. Из толпы прямо ему навстречу выехал толстомордый всадник с пухлыми ногами. Подле него шагал сутулый человек, чей нос едва не касался земли. Тристан сразу же узнал кина Бутуза и Хабара и поспешно опустил забрало шлема. Вирель, который не мог спрятать лицо, скрылся в толпе.

– Как-то это несолидно, – важно говорил кин Бутуз. Он держался за бок. Видимо, последствия падения с лошади все еще давали о себе знать. – Я, такой известный рыцарь, – и без оруженосца.

– Тоже мне наука – мечи да латы таскать. – Тристан только теперь заметил огромный синяк под левым глазом Хабара. – Да возьмите вы в оруженосцы любого мальчишку.

– Да дело же не в этом, – рассердился кин Бутуз. – Оруженосец должен быть под стать хозяину. Чистый, аккуратный, опрятный, чтобы при взгляде на него сразу становилось ясно, что его господин – человек знатный и влиятельный, а не какой-то странствующий оборванец.

– Многие рыцари вообще обходятся без оруженосцев, – возразил Хабар. – Теперь ставка делается на советников. Вон воин в ржавых латах, – он указал рукой на Тристана, – вообще один.

Кин Бутуз смерил Тристана презрительным взглядом. Тот вздрогнул. Ему показалось, что взгляд его бывшего хозяина проник под забрало. Но кин Бутуз только хмыкнул.

– Ну, правильно, доспехи-то ржавые, – сказал он, – значит, денег нет. Вот он и один. А приличному рыцарю без оруженосца никак нельзя.

Бутуз и Хабар скрылись в толпе. Тотчас же появился Вирель.

– Ничего у нас не выйдет, – сказал Тристан, – слишком рискованно. Меня могут узнать.

– Кто?

– Кин Бутуз, например. Хабар, принцесса.

– Думаешь, она запомнила наши лица? – Вирель скривил губы. – Но даже если она тебя узнает, что с того? Она считает, что ты рыцарь.

Они были теперь в левой части Королевской площади. Тут располагалось два мраморных фонтана, вокруг которых стояли рыцари. До крыльца, на котором уже установили трон для короля, было достаточно далеко.

– Прошу прощения, ваше мужество, – обратился к Тристану один из герольдов, – это ведь вы Рыцарь Бедных?

Тристан кивнул.

– Будьте так добры, ваше мужество, пройдите вперед к вашему месту. Там стоят самые известные участники Турнира.

Тристан пустил И-гуа шагом, легонько ткнув его рукой в бок. Конь негодующе повел крупом, но повиновался.

Рядом с ним расположились Гнусомунд и Тафгай, крепко сжимавший щит с девизом «Эх, круши!», а также еще несколько рыцарей в роскошных доспехах и в сопровождении внушительных свит. На общем фоне особенно выделялся огромный урл в черных латах. Выглядел он жутко: свирепый взгляд, лицо, разукрашенное узорами, стоящие дыбом волосы и ожерелье из зубов на шее. Точь-в-точь такие же зубы торчали у него из закрытого рта, прижимая верхнюю губу. В носу было продето железное кольцо.

– Похоже, это и есть Глуншул, – прошептал Тристан.

– Да, это я! – внезапно выкрикнул тот резким и грубым голосом. – Я Глуншул, Урлий Царевич. А ты, Рыцарь Бедных, как видно, не знаешь, что урлы обладают острым слухом. Это одна из многих вещей, в которых мы превосходим людей.

– Ни в чем вы нас не превосходите, шелудивые твари! – воскликнул проходивший мимо человек в красно-белом плаще с леопардом.

– Кто это тут хрюкает? – Вперед выступил урл с расплющенным носом. – Гусухэ, – обратился он к Глуншулу, – можно мне пырнуть его под ребра?

Человек в красно-белом плаще положил руку на рукоять меча.

– Попробуй, – сказал он грозно, – и, клянусь, я срублю твою мерзкую голову.

Глуншул бросил на рыцаря звериный взгляд.

– Давай, Зурв! – прошипел он и кивнул тому урлу, который хотел пырнуть человека в красно-белом плаще ножом.

Тот, впрочем, тоже был не один. За его спиной стояли несколько воинов, одетых, как и он, в красно-белые плащи с леопардом. Их было меньше, чем урлов, и стычка не сулила им ничего хорошего. Глаза Зурва сверкнули злостью, ноздри раздувались. Семь или восемь урлов из свиты Глуншула встали чуть позади него, выжидая момент для атаки. Воины в красно-белом приготовились защищаться.

Как раз в ту минуту, когда две враждующие группы уже собирались броситься друг на друга, толпа расступилась перед седым воином с роскошными серебряными усами. На спине у него тоже развевался красно-белый плащ. Увидев этого человека, урлы поспешили отступить назад, лишь Глуншул остался стоять на месте. Лицо его перекосилось от гнева и ненависти.

– Спокойно, друзья мои, – без тени страха промолвил воин. – Мы не станем обнажать мечей против тех, кого король более не считает врагами Амбинии.

– Этассан, – прошипел царевич, – Этассан, ухшымылк.

– Не смей оскорблять коннетабля этим мерзким словом, – выпалил один из воинов, но Этассан остановил того властным жестом.

– Добрый день, царевич Глуншул, – сказал он. – Надеюсь, вы пребываете в добром здравии.

– Ты заплатишь мне за каждого моего собрата, что пал от твоей руки. А особенно за гибель моего отца Бызубза. Дай только встретиться с тобой на поле боя…

– Вот тогда и посмотрим, – сказал Этассан спокойно и сдержанно. – А пока, царевич, не смейте обнажать оружия.

Глуншул оскалил черные зубы, но Этассан безо всякого страха повернулся к нему спиной и как ни в чем не бывало удалился. Леопардисты последовали за своим командиром.

– Урлы и члены Лиги Леопарда люто ненавидят друг друга, – тихо шепнул Вирель. – Слишком много крови было пролито во время войны. Мир положил конец сражениям, но не унял жажды мести. Когда-нибудь я и об этом сложу песню. Это будет самое великое из моих творений.

Едва Этассан скрылся, как рыцари принялись обсуждать его появление, заставившее урлов поджать хвосты.

– Такого воина, как Этассан Защитник Севера, не было со времен кина Эгланда, – сказал воин со шрамом на лбу.

– Воин как воин, – усмехнулся Тафгай, – вы, кин Форхорт, просто никогда не видели в деле степняков. Хотя, должен признать, Этассан среди нас не затерялся бы.

– Это вы, кин Тафгай, не видели в деле Этассана, – покачал головой рыцарь со шрамом. – Я бился вместе с леопардистами в битве на Покатой вершине, где пал Бызубз, отец Глуншула. В какой-то момент урлы прорвались к ставке князя и четверо из них бросились на него. И только Этассан выхватил меч, как все четверо уже лежали на земле.

Тристан слушал Форхорта с живым интересом, но тут заиграли трубы, и рыцарю пришлось прервать свой рассказ. Двери дворца открылись, и государь выступил на крыльцо. Он вел под руку Алькорту. Принцесса широко улыбалась, но все равно почему-то выглядела немного печальной. Что же касается Иарана, то он полностью соответствовал представлениям Тристана о том, каким должен быть король. Густая борода, большие брови и зеленые глаза, точно такие же, как у его дочери, с той лишь разницей, что взгляд короля был суров и строг. Голову его украшала золотая корона с семью зубчиками.

Рыцари склонились перед королем и принцессой. Иаран сел на трон, Алькорта разместилась рядом с ним на низком, обитом бархатом стульчике. Тристан только теперь заметил, что с Алькортой и Иараном на крыльце находится и вторая принцесса, Инфанта. Она задорно улыбалась толпе рыцарей.

14
{"b":"676613","o":1}