Флоренс вздохнула, она усердно записывала конспект по истории Японии, иногда делая пометки цветным маркером, пока в дверь не раздался легкий стук. Обычно ее никто не тревожил до обеда, но сейчас часы показывали без трех минут одиннадцать, и девушка удивленно уставилась на дверь. Та в свою очередь приоткрылась, внутрь бесшумно прошмыгнул Крис. Он быстро оказался у стола, и, положив записку, сразу исчез из комнаты. Флоренс несколько минут взирала на небольшой клочок бумаги, прежде чем взять его в руки.

«Привет, прости что так. Но Рэнджин после того инцидента старательно не подпускает меня к тебе =(— девушка улыбнулась, легкой нежной улыбкой, — Ты ничего ему не говорила? Уверен нет. Надеюсь, ты не будешь делать глупости, ведь ты нужна мне еще живая, чтобы поговорить. Но не думаю, что до этого бала представится такая возможность. Сейчас-то я едва уловил момент, когда Кейко вышла по делу. Постарайся избавиться от записки, а то боюсь, что кое-кто меня просто убьет, и я сейчас не про хозяина. Крис =)»

Почерк был не аккуратный и беглый, сразу было видно, что парень писал быстро, дабы никто не заметил. Флоренс скомкала бумажку в руке и, все еще улыбаясь, прикрыла глаза. Он тоже переживает за нее. Несмотря на слова Хикару, Крис был все равно хороший, по крайней мере, для нее. Но её улыбка тут же завяла от понимания того, что она может сделать ему больно. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь испытывал те же болезненные чувства, что и она, но так хотелось обзавестись хотя бы одним единственным другом. Смогут ли они стать простыми друзьями?

После того инцидента прошло несколько дней, и когда Флоренс после занятий спускалась вниз в зал чтобы помочь, она частенько болтала с кем-нибудь из вампиров. И почти все описывали Криса, как сердцееда и бабника. Точно так отзывалась о нем Хикару, и что-то в этот момент менялось в ее вечно горящих веселыми искрами глазах, словно ей не хотелось так говорить про него. Но правда была на лицо, и она желала предостеречь хотя бы ее. Флоренс успокоила Хикару, сказав, что ее совершенно не интересует Крис, она понимает его поведение и, конечно, не попадется на уловки, снова. Тогда в глазах блондинки вновь зажигались искры, и она тащила девушку есть сладости. Вернее, вытаскивать их из-под рук недовольного Даниеля, который что-то при этом бурчал на английском.

Флоренс прикрыла глаза и откинулась на спинку стула, обдумывая поведение Хикару. Неужели ей нравится Крис? Или может, она одна из тех, кого он обманул? Тяжело вздохнув, девушка поняла, что ей нужно возвращаться к учебе. Голова совершенно не хотела думать, занятая предстоящими событиями. Казалось, даже часы замедлили свой ход и вместо привычно быстрого «тик-так», девушка слышала нехотя тянущиеся «тииик-таааак». Она чувствовала, словно тело наполняло липко-тягучее чувство, это была не боль и не раздражение. Но оно было не менее неприятным. Предчувствие. Что-то не так. Оно медленно проникало сквозь кожу, и, слившись с кровью, наполняло ее внутренности. Не так. Что-то. Самым ужасным было то, что Флоренс было не с кем поделиться своими мыслями. Рэнджин лишь сошлется на то, что она слишком сильно за них переживает, остальные наверняка поддержат его. Вот только это не было похоже на привычное переживание. Это было именно предчувствие, что-то подсказывало ей — нужно бежать. Беги! Флоренс неосознанно соскочила с места.

— Прости, я напугал тебя? — раздался слегка удивленный голос Рэна.

Флоренс действительно не заметила его присутствия, в последнее время это становилось более привычным, чем ее умение чувствовать его присутствие, несмотря ни на что. Они отдалялись друг от друга, сами того еще не понимая. Брешь все сильнее разрасталась, и когда она превратится в дыру, будет уже поздно, что-либо предпринимать. Вот только никто из них не мог признаться в этом, упорно делая вид, что все в порядке, они словно два барана уперлись рогами, не желая сдвинуться. Страх сковал сразу обе стороны.

Девушка слегка испуганно смотрела на него, вернее даже не на него, а сквозь, словно видя там нечто совершенно свое. Рэнджин же подумал, что она испугалась именно его. И улыбнувшись, еще раз извинился. Только тогда Флоренс уже сосредоточила свой взгляд на нем.

— Ничего, — еле слышно произнесла она и села.

Мужчина внимательно посмотрел на девушку, но ничего не сказал. «Нервничает» — лишь и подумал он.

— Хотел озвучить тебе планы касательно маскарада. У нас почти все готово, на момент проведения бала ты останешься на квартире у Куро, — он задумался, — это в принципе все, что я собирался сказать.

— Хорошо, — снова, еле шевеля губами, произнесла Флоренс. — Правда, как-то мало похоже на неделями составляемый план, — не сдержалась она.

— Не думаю, что есть смысл озвучивать его весь, ведь даже у стен есть уши.

Девушка кивнула, соглашаясь. Но если честно, ей вовсе и не хотелось знать подробности плана, это пугало ее. Да именно пугало, словно бы чувствуя себя новым предвестником беды, она не хотела слышать, что они будут делать. Боясь того, что все это будет слишком не убедительно, и она начнет переживать еще сильнее, тем самым побеспокоить Рэна еще больше, а это может пагубно повлиять на него. Сейчас это было не к месту.

Не смотря на то, что им успешно удалось уговорить того «оборотня» помочь, девушку не отпускало чувство тревоги, ей казалось, что слишком все просто. Что-то точно не так, не может быть все таким… Она сама ругала себя за такие мысли, но ничего не могла с этим поделать. И от этого ей еще сильнее не хотелось узнавать, что же на самом деле они придумали. Чувство страха не покидало ее ни на минуту, Флоренс не могла нормально сосредоточиться на учебе, казалось, что сейчас все крутится лишь вокруг этого бал-маскарада. Ей хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, чтобы Рэнджин вернулся домой, и они могли продолжить привычную спокойную жизнь. Но что-то внутри злорадно хихикало и шептало, что ничего не будет как прежде. Такая приевшаяся фраза, но от этого она не становится менее зловещей и пугающей.

— Эм, ты в порядке? — Рэнджин приблизился к столу, внимательно смотря на притихшую девушку.

Она положительно кивнула и сделала вид, что продолжает заниматься, записывая в тетрадь информацию с экрана. Рэн постоял некоторое время перед столом, словно собираясь что-то сказать, но с его губ не слетело, ни слова, и он ушел. Флоренс внешне спокойно записывала лекцию, еле сдерживая чувства, что переполняли ее. Рука начала дрожать, и, когда она уже совсем не могла управлять дрожью, а почерк начал ужасно скакать, Флоренс отбросила ручку. Уперев локти в стол, она сильно сжала ладонями предплечья, как бы обнимая себя. Девушка зажмурила глаза, она совершенно не знала, что делать. Она опустила голову, уткнувшись лицом в сплетение рук.

***

После обеда Флоренс решила помочь внизу, она понимала, что если не будет ничего делать, то просто сойдет с ума. Даниель позволял ей практиковаться в английском, давая разные указания на иностранном языке. Девушке это было на руку, она числилась ученицей в одной из очень престижных школ с лингвистическим направлением, но у нее всегда были проблемы с английским, особенно с разговорной частью. Наверное, сказывалось то, что она в принципе мало разговаривает. Когда она сдавала экзамены по японскому языку и литературе, все учителя сошлись на том, что она разговаривает так, словно выросла в прошлом веке. Ее речь была литературной и правильной, в ней почти не было просторечий или сленга. Просто она не общалась со сверстниками и слышала только речь Рэнджина, который был далеко не из этого века. Правда, чем больше она находилась в клубе, тем сильнее чувствовала, что ее речь претерпевает изменения. Весь персонал клуба говорил просто, используя сленг и прочие прелести современного языка. Поначалу ей было сложно воспринимать их, но теперь это уже было привычно и обыденно. Словно все эти годы она говорила именно так, и никак иначе.

— What do you think about this cake?

— It’s tasty. I like it.