Они провели остаток вечера в клубе, после чего, Рэнджин вел уже полусонную девушку домой. Завтра состоится бал. Рэнджин специально заранее продумал сегодняшний день, дабы как можно сильнее отвлечь девушку, и умотать ее. Ему нужно было подготовиться к предстоящей встрече.

Он ушел в свою спальню, и еще долго сидел там в одиночестве. Рэн ставил вокруг себя невидимые барьеры, загонял все ненужные эмоции подальше. Вспоминал все известные ему приемы и уловки, возвращал себе концентрацию внимания, заставляя себя забыть о ненужных сейчас вещах. Вампир просидел так до самого утра, пока не услышал легкие, словно у кошки, шаги девушки по направлению к ванне. Наверное, он никогда не перестанет удивляться ее легкости движений. Мужчина чувствовал, как напряжение в доме нарастает с каждой минутой. Молчание за завтраком, и вновь пальцы, сжимающие изрядно потрепанного медведя так, что костяшки побелели. Все в таком же молчании, они одеваются и собираются. Вместе выходят и садятся в машину. Радиоведущий сегодня в ударе, но пассажиры не смеются. Они оба с напряжением ждут, когда остановится автомобиль, ведь именно тогда момент расставания настанет. Пусть и на один вечер. Но в их сердцах зародилось смутное чувство тревоги, которое, ни один из них не облек в слова. Это заставляло обоих сжимать руки в кулаки, и нервно смотреть на сменяющий за окном пейзаж.

Ворота во двор многоэтажки были открыты, и у одного из подъездов уже стояли Карин и Куро. Машина остановилась и, обменявшись напряженными взглядами, они пожелали Рэну удачи и направились вместе с Флоренс внутрь дома. Девушка в последний раз посмотрела на быстро удаляющуюся машину и, прикрыв глаза, пожелала: «Пусть все будет в порядке. Я отдам все, лишь бы с ним ничего не случилось».

«Хммм, — злорадная ухмылка. — Все говоришь?»

Флоренс сидела на односпальной кровати в комнате для гостей. Девушка все чаще смотрела в окно, каждый раз после этого нетерпеливо переводя взгляд на часы. Из-за слишком малого времени между повторами, в пейзаже ничего значительно не менялось. Время медленно ползло к назначенному часу. Флоренс пыталась отвлечь себя чтением, но руки дрожали настолько, что она не могла разобрать ни буквы. Карин с Куро расположились в зале за просмотром какого-то фильма. Они предложили девушке присоединиться, но она отказалась, понимая, что так будет нервировать не только себя, но еще и их. Флоренс один раз выглядывала из двери: Куро и Карин сидели на полу, опираясь спинами на диван, и смотрели фильм. Они посмеивались друг над другом, Карин тыкала Куро в бок, в то время как парень пытался заключить ее в объятия. Флоренс улыбнулась — это было очень мило. Они не скрывали свои чувства друг к другу. А ведь еще недавно девушка так рьяно ревновала Рэна к Карин. После того, как она увидела их так, это казалось ей глупым поступком из далекого прошлого. Теперь же она им завидовала, белой завистью — Флоренс была за них рада и мечтала о таком же. Девушка и представить себе не могла, что вечно хмурый и чем-то недовольный Куро может так улыбаться. В его улыбке было столько нежности — ему-таки удалось заключить Карин в объятия так, чтобы она не могла тыкать в него.

Флоренс тихо затворила дверь, дабы не нарушать их уютного спокойствия. Девушка не успела дойти до кровати, как в дверь раздался стук. Она замерла, прислушиваясь, словно могла услышать что-либо кроме стука своего собственного сердца. Стук повторился, но голосов из-за двери слышно не было. Совершенно не похоже на тех двоих, что располагались всего секунду назад перед телевизором.

— Да? — только и оставалось произнести ей.

Дверь распахнулась: на пороге стоял совершенно незнакомый субъект, не внушающий и толики доверия.

— Ну вот, наконец, мы и встретились, — произнес он уже знакомым голосом.

Флоренс словно парализовало. Этот голос она уже слышала. Мужчина смотрел на нее, мягко улыбаясь, как улыбается человек, смотря на глупые, но милые действия котенка.

— К сожалению, я не встретил вас на балу, пришлось прийти за вами сюда лично, — его улыбка стала шире. — Я сопровожу вас, и надеюсь, вы подарите мне свой первый танец.

Флоренс с ужасом взирала на мужчину. Позади него появились еще двое в строгих черных костюмах, одним словом — типичные охранники. Сам начальник парада был одет вычурно: облегающие кожаные брюки, высокие сапоги на шнуровке, белая рубашка с широкими рукавами, на которых были вырезы от плеча, соединенные яркими красными лентами, завязанные бантиком на конце. На плечи был накинут черный пиджак с двумя красными сердцами в углах, напоминая игральную карту. На щеке, под глазом, так же было маленькое сердце. Но сам цвет глаз вызывал ужас — кроваво-красный взгляд внимательно следил за реакцией девушки.

— Ах, где же мои манеры! — театрально закатив глаза, произнес он. — Мое имя — Накаи Рюу, король Хоккайдо. Можешь не представляться, — она и не собиралась, — я хорошо знаю, кто ты — а вот это уже настораживало.

Страх в глазах девушки сменился раздражением, переходящим в злость. Сердце громко стучало, перебивая остальные звуки. Флоренс вспомнила о находящихся в другой комнате Карин и Куро. Она стрельнула глазами за спину Накаи, но не увидела ничего кроме двух бугаев в черном. Словно уловив ее мысли, Рюу улыбнулся, и произнес:

— Они всего лишь спят, можешь не волноваться.

Мужчина уверенным шагом прошел мимо девушки к кровати. Тенями за ним скользнули подчиненные. Флоренс увидела Карин и Куро, лежащих на полу. Злость накатила еще более сильной волной, едва не стирая все остальные чувства, за последней каплей последует девятый вал, что уж точно сотрет остатки самообладания. Вот только что она может сделать? Лишь глупо и бесполезно злиться?!

— Я принес тебе небольшой подарок!

Он махнул рукой в сторону кровати, привлекая внимание девушки. Она развернулась. На кровати уже лежало красивое длинное серебристо-золотое платье с рюшами, на тонких лямках. Почему все хотят одеть ее в платья с рюшами, словно стиль лолиты каким-то образом замыкался на ней? На полу стояли, словно хрустальные, серебристые туфельки с розочками на носах.

— Я думаю, одеться вы сможете сами, — с этими словами Рюу вышел из комнаты, за ним испарились его «тени».

Флоренс пару минут смотрела на платье без единой мысли. Что ей делать? Она понимала, что сама не сможет противостоять трем сильным вампирам. Страх стал пробираться под кожу, заставляя покрываться липким холодным потом. Эта была горькая и неприятная правда — она совершенно ничего не может сделать против трех мужчин, а тем более против вампиров. Пришлось переодеваться. Как только она надела вторую туфельку, тут же раздался стук в дверь. Флоренс не успела ничего сказать, как дверь распахнулась.

— Я думаю, ты готова. Что ж, пошли! — мужчина разговаривал так, словно подрабатывал конферансье в местном театре, громко и чётко выговаривая каждое слово, правильно расставляя акценты.

Все пошло прахом с самого начала. Рюу поставил специальные барьеры, и «оборотень» не смог быть кем-то кроме самого себя. Но никто, абсолютно никто не обратил на это внимание, их все так же спокойно пропустили в зал. Они разделились, договорившись через час встретиться у одного из столов. Рэн аккуратно обходил танцующие пары. Он был рад, что это был бал-маскарад, и он мог спокойно пройтись по залу, не боясь, что кто-нибудь изъявит желание поболтать со старым знакомым. По центру зала кружили пары; компании стояли у столов с едой. Рэнджин сразу уловил присутствие не только вампиров, но и людей. К своему величайшему облегчению, он так и не почувствовал ауры демоницы, но это еще не значило, что она не заявится на праздник. Больше всего вампира настораживало отсутствие хозяина бала. Рюу даже не вышел всех поприветствовать, что вообще-то было его любимым делом. Красоваться перед всеми в своих нарядах.

Рэнджин продолжал лавировать среди присутствующих, нигде подолгу не останавливаясь, пока его не окликнули — тихо, но этот голос он бы не спутал с другим. Мужчина развернулся на каблуках. Если бы его сердце все еще билось, в этот момент оно точно бы остановилось. Рюу под руку вел прекрасную представительницу слабого пола, в которой Рэн не мог не узнать свою подопечную. Они быстро приблизились к нему. Сквозь аккуратную красивую маску было видно, как она испуганно и виновато смотрит на него, словно пытаясь извиниться за свое присутствие. Рэнджин холодно смотрел на прибывших, не выдавая своих эмоций.