— Мне казалось, что ты против питья кофе без молока или сливок, — ей нужно было что-то сказать, чтобы отвлечься от дурных мыслей.

— Я против этого, если его пьешь ты, — Рэнджин чуть наклонился. — Человеческому организму вредно употреблять крепкий чёрный кофе, особенно на голодный желудок.

— Знаешь, как это называется? Дискриминация! По расовому признаку, — Флоренс скорчила рожицу и подняла палец вверх, как обычно делают во всех аниме.

Рэнджин слегка улыбнулся и щелкнул ее по лбу, слегка подавшись вперед.

— Ай!

Флоренс потирала пострадавший лоб ладонью, и, насупившись, смотрела на еще более раззадорившегося мужчину. Веселящийся вампир моментально получил сдачу в виде резкого и четкого пинка под столом.

— Эй! — теперь пришла очередь вскрикивать Рэна.

Он сощурил глаза, положив сжатые в кулаках руки на стол, полностью копируя сидящую перед ним девушку. Не понятно, сколько бы они так просидели, если бы не подошедший официант с заказом. Он удивленно посмотрел на этих двоих, и, поставив заказ на стол, скрылся за ширмой. Они же, смутившись, что их застукали за таким странным делом, теперь молча, поглощали принесенные пирожные. Вернее девушка уплетала пирожное, а Рэнджин пил кофе, понемногу отламывая от своего десерта. Флоренс, быстро справившись со своим угощением, посмотрела на медленно исчезающий десерт Рэна.

— Если хочешь, можешь попробовать.

Флоренс словно ребенок рьяно закивала и, радостная, отломила кусочек своей десертной вилкой от пирожного Рэна. Он наблюдал, как она наслаждается, находясь здесь. Она улыбалась ему и рассказывала, как сложно ей дается английский, особенного его разговорная часть. Потом жаловалась на математику, которая вроде ей нравилась, но лишь тогда, когда все получалось. Девушка сопровождала свою речь ярким жестикулированием. Она каким-то образом умудрилась вымазать свой нос в сливках, попутно еще мазнув на щеку. Рэнджин взял салфетку, и притянув, не ожидавшую этого девушку, за подбородок к себе, аккуратно протер те места, где находилась сладкая масса. Щеки Флоренс зарделись, и как только он разомкнул пальцы, она быстро отстранилась.

— Я не маленькая.

— Ага, я вижу.

Ее глаза горевшие пару минут радостным огнем, вдруг потускнели. Камешек на ее шее, горевший ярким желтым цветом, теперь переливался коричневым. Рэнджин напрягся, такая резкая перемена из-за какой-то шутки. Но через мгновение лицо девушки вновь засияло, и она продолжила с улыбкой что-то рассказывать. Теперь он не жалел тех денег и времени, что потратил на поиск этой подвески. Настоящее свойство этого камня было выявление чувств. Такие камни раньше использовали для распознавания скрытых мотивов или выявления лжи. Женщины дарили их своим суженым и наоборот, дабы проверить их верность. Но было у них и совершенно другое предназначение. Когда еще они не были распространены, камни эти использовали для контроля эмоций у носителей скрытой силы. Например, если сила эта имела демоническое начало. Нужно было уметь контролировать носителя, но этого не сделать, если не знать, что он чувствует, потому и были созданы монахами и магами эти странные камни. Они недолго были в обиходе, их создало закрытое сообщество, которое погибло при нападении демона — какая ирония. Секрет их создания исчез вместе с этими людьми, как и большинство самих камней. Но из-за того, что они когда-то просочились в народ, по сей день можно было найти отголоски этих творений. Рэнджину пришлось приложить много усилий, дабы раздобыть один единственный осколок. После чего ему пришлось искать мастера на все руки, который сможет из артефакта сделать украшение, не повредив источник. Этот кулон был показатель его собственной слабости — он привязался к девушке сильнее, чем того хотелось бы. И теперь ее непредсказуемое поведение сильно влияло и на него. Рэн больше не мог предугадывать ее действий, и читать эмоции, словно открытую книгу. Ему пришлось сильно постараться, чтобы найти выход из ситуации, при этом, не запятнав свою репутацию.

Ребячество порождённое одной маленькой ошибкой. Мужчина прикрыл глаза, чтобы через мгновение открыть их вновь и продолжать делать вид, что внимательно слушает своё чадо. Которое неожиданно решило стать кем-то большим в его жизни, чем мимолётным воспоминанием.

Подвеска, что красовалась на груди девушки, была затянута темно серым цветом, что совершенно не вязалось с ее улыбкой и яркими жестами. Почему же ее так сильно задевает эта тема с возрастом? Вампир тяжело вздохнул.

— Пошли дальше, — перебивая ее, произнес он.

Рэн, расплатился по счету, и они вместе вышли из кафе. Народу внизу уже поубавилось, столики были заняты, но вход был полностью свободен. На город опустились сумерки, постепенно переходящие в ночь. Огни озарили улицы, заменяя звездное небо, но даже ярые любители ночной жизни не могли сейчас находиться на улице, не боясь подхватить простуду. Вновь шел дождь. Духота словно окутала окрестности. Рэнджин и Флоренс направились в сторону клуба, сейчас для них самым важным было, что там работал кондиционер. Дома этот божественный агрегат был исключительно в двух комнатах: в зале, и в спальне девушки. Но возвращаться так рано совершенно не хотелось. Они негласно старались продлить этот вечер на сколько это было возможно. Оба чувствовали, как внутри разрастается чувство тревоги, нервы натягиваются до предела. Никто не произносит вслух ни слова, боясь озвучить страшные мысли, и привлечь и без того идущую по пятам беду, еще ближе.

Ловить такси в час пик в выходной день было бесполезно, и поэтому они поторопились на ближайшую станцию метро, где, проехав пару остановок, вышли в нужном им квартале развлечений. Через пару зданий, они уже могли видеть яркую вывеску клуба. Хоть спешить насквозь вымокшим было уже бесполезно, они, всё же, ускорились и побежали чуть ли не наперегонки в сторону входа.

Флоренс невольно бросила взгляд на барную стойку, но там вновь не было Криса. Мужчина перехватил ее взгляд и посмотрел туда же. Неужели она так беспокоится за этого парня? Внутри неприятно кольнуло. Это задевало его, заставляя злиться. Лишь на миг, но в голове промелькнула мысль: «Смотри только на меня». Миг, но этого хватило, чтобы Рэнджин почувствовал себя ужасно неловко, будто бы мальчишка, увидевший в первый раз женскую грудь. Он одернул себя. Почему в последнее время его посещают настолько странные мысли? Раньше бы он даже бровью не повел. Но сейчас внутри что-то взрывалось, когда он видел на ее лице печаль или заинтересованность в ком-то еще. Все началось с того момента, когда он впервые привел ее в клуб. Будто бы повернулся невидимый рубильник, и внутри все замкнуло. Ему это совершенно не нравилось, внутри каждый раз, будто все вставало к верху дном. Рэнджин терял свою хватку, чего делать было ни в коем случае нельзя. Это может дорого ему стоить. Вдруг он вспомнил разговор с парнями:

«— Хей, Рэн-сан, давно рядом с тобой даже женщин не видно, — Крис.

— Не всем быть такими как ты, — грубый ответ Ренджина.

— Но все же, раньше ты обращал, хоть и ненадолго, свой взор на прекрасных дам.

— Не хочу с ним соглашаться. Но придется, — Куро. — Может, поэтому вы так раздражительны»

Если подумать, то с момента, как он взял к себе на воспитание Флоренс, он не заводил ни с кем даже романов на одну ночь. Он и раньше не был приверженцем таких отношений, но все же, даже у него были желания. Но он просто не мог этого сделать, после появления в доме этой необычной, по его мнению, девчушки. Она заставляла его видеть в этом что-то плохое, и чувствовать себя виноватым даже в мыслях. Особенно когда ее необычно большие, словно кукольные глаза смотрели на него, таким чистым невинным взглядом. И ему не хотелось самому мараться, и тем более тянуть ее за собой. Но может все-таки стоит прислушаться к советам друзей и познакомится с кем-нибудь на балу? Наверное, он так и сделает.

Кого он обманывает? Он всегда был достаточно консервативен в этом отношении, и заводил романы только в том случае, если ему действительно была симпатична партнерша. И не смотря на количество прожитых лет, он не мог рассказать ни об одном романе на одну ночь. Он всегда легко сходился с женщинами, только если инициаторами отношений были они. Рэн не знал, что именно в нем было столь привлекательного, что всегда находилась пара тройка дам, желающих пробиться сквозь его выставленную годами стену. Единственной кому не пришлось биться о нее кулаками, была Флоренс. Сама того не понимая, она нашла в ней дверь, и беспардонно распахнула ее, еще тогда в лесу, среди ручейков и пения птиц. Абсолютно безмолвно она ворвалась в его жизнь, украшая стену детскими и не очень рисунками.