— Я задал вопрос, — протянул Ройан.

— Н-не могу точно сказать, — рыдал пленник. — Может Вардон, Иссачи, Воркс…

— Стоп, — схватил фойре за окровавленный подбородок. — Кого ты назвал последним?

— В-воркс, — выдавил тот.

Фойре вспомнил, что когда уходил от группы с его слепком, к их главарю обратились по этому имени. К этому индивиду у мужчины тоже были вопросы.

— Где сейчас Воркс? — спросил он, недовольно дернув хвостом.

— Ушел по следу пацана.

— Какого пацана? Точнее излагай! — гаркнул фойре.

— Один пацан убил братьев Тошар и собрался давать показания на системе лжи в Гильдии для департамента, не знаю имени, честно, — пылко горланил пленник. — Из-за того, что пацан с отрядом, господин приказал вести их. Но если появится случай — зачистить.

— Когда вышли?

— Неделю назад. Охотники готовились основательно, болтали, что отряд сопляков набрал заданий.

— Значит, Каин…

— Нет, Воркс, его зовут Воркс, — застонал связанный мужик.

— Да понял я, заткнись уже, — скривился фойре и одним движением сломал шею пленнику. На нем не было рабской вещицы, значит работал за деньги. Тех, кто с ошейниками, фойре старался не убивать.

Мужчина накинул пальто и, подняв со стула шляпу, направился к выходу из особняка. Предстояло узнать, в какую сторону отправился отряд, и идти по следу красномордого. Помимо информации, фойре двигала месть. Он не мог простить потерю мешка с добром и позорное метание по лесу только из-за того, что у него не было с собой камней, в отличие от преследователей. Слепок маны слишком неприятная вещь в отсутствии защиты.

— Что ж, беспамятный ты наш, неплохо устроился, — буркнул фойре. — Я-то думал тебя звери сожрали.

Глава 68

Тварью, вытягивающей из деревень разумных, оказалась мерзкая на вид ящерица, только размером с человека и прямоходящая. Причем Дерек пояснил, что это редкая мутация-эволюция местного аллигатора. Часто бывает, что мана животных почему-то слишком агрессивно воздействует на организм, заставляя их быстро развиваться нестандартным путем. Точного объяснения этому феномену не было, по крайней мере в научных кругах Фариды.

Упитанный барон морщился и кривился, когда паладинша выставила голову твари, как доказательство. Этого можно было и не делать, а часть тела доставить уже в Гильдию, но как оказалось, если заинтересованное лицо засвидетельствует выполнение, перевозки гниющей плоти можно избежать.

Грязная работенка, в общем.

Пришлось бродить по болотистой местности по щиколотку в вонючей жиже и оценивать каждый след, труп, кости. Но в итоге нам повезло, и мы наткнулись на недоеденную руку.

При каждой возможности я разрушал сотворенный огненный нож и мог уничтожить его уже с метрового расстояния. К сожалению, чем дальше предмет, тем сложнее это давалось и больше уходило времени на сам процесс. Как и маны. Я заметил, что стоимость самой маны на распыление ножа превышает затраченную на его сотворение ровно на пять фер. Нормально это или нет, я не знал, но даже так — я был доволен.

Метр, на данный момент, максимально дальнее расстояние, на котором я мог разрушить нож за мгновение. Что весьма впечатляло по сравнению с тем, что было раньше. Сейчас магия разрушения, как практическая способность, начала проявлять свои качества.

Касательно природных материалов — сложнее. Разрушать на расстоянии естественный булыжник было непросто. Связь между молекулами была сильной и нерушимой. Да, я мог разрушить, но это занимало время. С другой стороны, беря предмет в руку и бесконтрольно выпуская кучу маны с намерением разрушить, я делал это так же просто и быстро, как и с огненным ножом.

Меня так и подмывало опробовать силу разрушения на других видах структур. Вдруг огонь — единственное, что я мог уничтожить?

Под пристальным наблюдением Рубаки, выполняя работу часового, я смог зачаровать магией огня весь лук. Он начинал пылать, но не жег мою кожу. Выпущенная стрела из усиленного огнем лука покрывалась пламенем сама, как только цеплялась за тетиву, если я не отпускал подпитку маной первоисточника. Что удивило, присмотревшись к сетке частиц, я заметил временное уплотнение их соединений, что вследствие физически усиливало натяжение. Заметив эту особенность, я понял, что усиленное оружие ценно не только умением, внедренным в его структуру, но и увеличением крепости самой молекулярной сетки. В случае с наконечником это играло роль в пробиваемости предметов, а также в крепости древка. Сломать стрелу, короче, становилось не так легко.

Было очень дискомфортно, что я не мог использовать свои навыки в бою, так как это не должно быть по карману бедному рекруту.

Развлекаясь с разрушением, я не мог выкинуть из головы слова Дерека о невозможности влияния на природные структуры. Если разрушители этого не могут, то кто я? Новый вид? Старый-забытый вид разрушителя?

Вдруг это различие кто-то сможет прочесть, и меня запрут в каком-нибудь местном исследовательском центре, где будут проводить эксперименты, пока я не тронусь крышей? Перспектива так себе.

Но все-таки самым удивительным событием в моем продвижении был сам Сосуд и его отображение в голове. Картинка-голограмма появлялась настолько четко и ощущалась так гармонично, как если бы я видел натуральный макет прямо перед собой. Вместе с этим, я мог призвать этот образ в любое время, абсолютно спокойно и без мысленного напряга.

В свободные минуты Саманта уговаривала учиться бою с холодным оружием, и каждый в отряде, включая Волода, говорил о превосходстве своего. В результате, все закончилось на том, что только Дерек согласился "учить" без свитка, которые тоже существовали. Даже Фамира отмахнулась, сказав, что это слишком сложно и она плохой учитель.

Боевые свитки внедряли навыки владения определенным оружием, но впоследствии физические тренировки все равно были необходимы, так как знание не влияло на мышцы и реакцию. Мне, конечно же, такая радость не светила, ведь стоили они дороже свитков обнуления Сосуда.

Я слабо представлял себе, как буду бегать с двуручником и луком за спиной, но Дерек заверил, что можно взять полуторный, который в свою очередь немного легче и короче. Обдумав варианты, я убедился, что мне нравится эта идея, и лук, честно говоря, не совсем мой стиль. Я всегда был бойцом ближнего боя, и учитывая магию огня, навыки убийства клинком мне будут весьма полезны. Да что тут говорить, умение размахивать металлом будет полезно в любой ситуации…

— Каин, ты так пригрел яйцо, будто собираешься его выносить, — хохотнул Дерек, покачиваясь верхом.

— Вот выношу и скажу фас на всех болтливых хохмачей, — вернул я смешок и потуже обвязал будущего грифона-переростка. Разбить желтое яйцо было бы самым идиотским окончанием нашей прогулки длиной в полторы недели.

После болот мы прыгали как козлики по гористой местности, выслеживая Желтого Цапха и его кладку. Зима за неделю вступила в свои права и постоянно радовала ледяным ветром и порошила сухим снегом. Было не сладко, особенно учитывая, что я всю жизнь прожил в теплом климате и снег видел только на горнолыжных курортах.

— Ну вот, и ты тоже стал занудой, — театрально расстроился целитель. — А я-то думал, что мы как братья уже. Даже оружие будет одинаковым!

— Все правильно, Каин, нечего позволять ему садиться на голову со своими шуточками, — отозвалась паладинша.

Наш путь лежал в Каира, где отряду следовало сдать яйцо, а мне Фенкса. Прошло достаточно времени, и я возвращался с надеждой на развязку, хоть и понимал, что такие люди просто так не сдаются. Еще день в дороге, и мы должны были добраться до города.

— Как новообретенному брату и шутнику, я могу предложить тебе это яйцо, — протянул я булыжник размером с футбольный мяч целителю. — Ты, как старший, должен принять дар и…

— Нет уж, — отмахнулся Дерек величаво. — Тебе доверено, ты и неси. А как новообретенные братья мы с тобой лучше по бабам сходим да в таверне посидим.