И губы его вдруг побелели.

Он не пошевелился, не вскрикнул, никакая гримаса не исказила его лицо. Фелд и Фодат, наверное, так ничего и не заметили — пока Сигетнар не вскочил и не бросился к пульту, чтобы начать судорожно терзать переключатели.

Точки с экрана исчезли.

— В чем дело? — спросила Леферия. — Они что, не попали в цель?

— Ракеты всегда попадают в цель. Если их не сбивают средствами противоракетной обороны, которых у мотхов нет. Но прошло слишком мало времени… Рассатас!

— Ракеты испарились? Значит, у мотхов она есть, эта оборона, — буркнул Фелд. — Запусти еще раз…

Сигетнар не удостоил его ответом. А в следующий миг уши заложило от пронзительного искусственного звука.

Над дверью замигала красная лампочка, ей в унисон вспыхивала другая, на пульте. Сирена выводила рулады, но Сигетнар не торопился ее отключать. Его руки застыли над кнопками, а потом метнулись к соседним рычагам. Экран слева мигнул, сменив табло с показателями на белый фон… а затем на небольшую черную надпись.

Леферия не успела прочитать. Надпись погасла. Вместе с экраном. Мотнув головой, Сигетнар дернул за какой-то переключатель, и сирена умолкла. Вид у него был недоумевающий и неверящий. Словно только что все присутствующие стали свидетелями некоего события, а Сигетнар все еще не мог осознать, что оно произошло.

Вот только не было никакого события… Или было?

На центральный экран вернулась россыпь красных точек, но теперь они оккупировали его противоположную, верхнюю часть.

— В чем дело? — повторила Леферия.

Сигетнар помолчал, прикрыв глаза. Потом посмотрел на нее.

— Мотхи перехватили ракеты и развернули их на Таондар. Запоминайте: выйдете отсюда — не возвращайтесь в третий корпус, идите вперед, пока не наткнетесь на лестницу, она ведет в центральное здание Управления. Там наверняка нет засады, я дам пульт, возьмете со стоянки любую машину и езжайте в Рагдонский туннель. Вход напротив, Леферия, ты должна помнить дорогу. Оттуда успеете нырнуть в Хадрат…

— Погоди, какой Хадрат, — перебил Фодат. — Ракеты летят сюда? На Оньяр? И сейчас разнесут его в щепки? Но здесь же бункер, разве нет?

— Да здесь-то бункер… Думаете, вам проще будет выбраться, когда ракеты сотрут город с лица земли? Сейчас хоть можно попасть в Хадрат через лазейку! После попадания ракет ее не останется, туннель рухнет. Я сомневаюсь, что вам захочется оставаться здесь, когда на пепелище придут мотхи. Мы не можем сидеть в бункере вечно.

— И ты предлагаешь нам бежать, — зло сказала Леферия. — Какая забота! Но если бы я могла, я бы давно была в Хадрате! Ты забыл, что я должна была тебя отравить? Без этого Судии меня уничтожат, как только я появлюсь!

— А ты меня сейчас отравишь, — улыбнулся Сигетнар. — До удара около часа. Успеешь приготовить яд?

— Что?

— Я говорю, отрави меня. Ну же, Леферия, не теряй времени! Ракеты были моей последней надеждой. Если мотхи сбросят их обратно на Оньяр, Таондару конец. Мне некуда бежать, в отличие от вас.

Теперь даже Фодат смотрел на него округлившимися глазами. Сигетнар прислонился к пульту и нетерпеливо постукивал ногой по полу. За его спиной на экране все так же светились красные точки.

— А ваша противоракетная оборона? И потом, мы же в бункере. Он разве не защищен от подобного удара? — Вопрос Фелда прозвучал, как голос разума.

— Противоракетные установки не отвечают. Бункер — да, он защищен. Но после удара рано или поздно придется выйти на поверхность. Прямо в лапы к мотхам, которые знают, что мы здесь. Я не собираюсь до конца жизни сидеть у них в плену и служить жертвой для Судий. Да, забыл сказать: Леферия, готовь смертельный яд. Тебе же без разницы, чем меня травить?

— Как угодно, чтобы ты больше не мог тянуть хадратскую магию… — Леферия стряхнула с себя ступор, отвела взгляд от Сигетнара и начала поспешно рыться в сумке. — Да, времени должно хватить, у меня есть все заготовки, надо только смешать… Смертельный?

В обычное время она не любила смертельные яды. Слишком простые, никакого простора для фантазии. Человек хрупок, а его тело ненадежно: полно веществ, пары капель которых хватит, чтобы убить его. То ли дело убить всего одну или две черты характера. Знать, что адвокат защитит от гнева Судий, и получать удовольствие от поисков хитроумного решения, правильных ингредиентов, дозировки… Поэтому алхимиков нередко считали нелюдями. И, наверное, не зря. Но сейчас смертельный яд был кстати.

Очень кстати.

Под руку попалась чаша с катализатором, которую Леферия сунула в сумку, когда ее так и не удалось подбросить Ложе Былого. Она аккуратно выставила чашу на свободный стул. Достала свинцовую палочку и перемешала катализатор. Он частично прогорел, но оставалось еще достаточно. Потом принялась отпирать замочки на свинцовой же шкатулке. Там хранилось все самое опасное, едкое и чудовищно ядовитое…

— Ты же допускаешь, что мы доберемся до Рагдонского туннеля, — не унимался Фелд. — Здесь что, единственный в городе командный пункт? Пошли с нами, пролезешь в другой и оттуда запустишь противоракетную систему…

— Другой пункт — в администрации командора. Ее захватили еще позавчера, — спокойно ответил Сигетнар. — Все остальные — не в Оньяре. Мне не дадут туда добраться. Нас и сюда пустили только потому, что это была ловушка. Я думал, что обойду ее… но я не предвидел, что они способны перехватывать ракеты.

…Как обычно: сушеные листья иглодерева, чешуя ужа-уробороса, немного слюды, пропущенной через Мальстрем. Все измельченное в порошок, как и положено для курительных ядов. Леферия до сих пор не знала, решится ли осуществить задуманное, но уже пошла по сложному пути. Для простого хватило бы пары капель, и никаких чаш.

— Наверное, им снова помогают Судии. Или Ложа Былого влила магию через этот проход, который открыла, — рассуждал Фелд. — А Судии… Они как будто ближе, но еще не в городе.

— Скоро будут. Как скоро они приходят к жертве?

— У нас им вообще не приносят жертв…

Леферия смотрела на закупоренное отделение шкатулки.

Взять щипцами, размешать палочкой. Да, она никогда раньше не пробовала так делать. Но иногда нужно просто положиться на интуицию. Интуиция — одно из главных оружий алхимика, важнее знания, нужнее основных ингредиентов. Интуиция…

Пару раз Леферия пыталась спасти свою жертву. Подсунуть более опасное вещество — еще никогда.

— Ты там скоро? Вам еще до туннеля добираться, — окликнул Сигетнар.

…еще никогда. Но что может быть опаснее смертельного яда?

Терять нечего. Всем нечего терять…

Леферия открыла отделение, подцепила щипцами порцию пепельной смолы и в последний раз перемешала катализатор.

Свинцовые щипцы шипели, будто их раскалили и погрузили в холодную воду.

Леферия воткнула в катализатор трубочку для курения и отыскала коробку спичек.

— Я прикурю, и мне придет конец? — скептически уточнил Сигетнар, разглядывая конструкцию. Его лицо не выражало ничего.

— Да. — И ты даже не поймешь, что случилось, мысленно добавила Леферия и встала, опасливо держа чашу. А может быть, и мы не поймем. Всем нечего терять…

— Хорошо. Подожди. Поставь это пока. У меня к тебе одна просьба. Не откажешь мне в последнем желании?

Она опустила чашу на стул и поспешно отдернула руку. Взглянула на Сигетнара — от него это не укрылось, и он усмехнулся со странным удовлетворением. Затем шагнул к Леферии, и ей вдруг стало ясно, в чем заключалось это последнее желание.

Сигетнар осторожно взял ее за подбородок, провел большим пальцем по щеке и коснулся губ своими. Леферия приоткрыла рот навстречу его языку. О нет, она не собиралась отказывать в просьбе. Наверное, в глубине души ей с самого начала было любопытно узнать, каково это — чувствовать эти тонкие губы, покусывать их, ощущать, как чужой язык то ласкает, то ритмично толкается в рот. Понять, жива ли она еще — после Ринеона.

Прохладные. Не горячие, как казалось раньше, а прохладные… А еще сухие. Леферия прикрыла глаза, обхватила Сигетнара за плечи и отвечала на поцелуй, будто на город не летели ракеты, а в мире не существовало больше никого. Щетина немного кололась. Его вторая рука скользнула по ее спине. Леферия чуть выгнулась и подалась навстречу, вжимаясь в его бедра. В голове немного шумело. Сердце колотилось, отчего-то стало жарко. Хотелось продолжения.