— А если я и тебе подолью яд и сделаю идиотом?

— Возможно, хуже не будет, — с неожиданной откровенностью ответил Сигетнар. — Ты не интересовалась, что случилось после того, как мотхи проникли в Оньяр? Облавы не помогли. Они прячутся, перегруппировываются и умудряются ускользать от нас, и единственное, что мы знаем — что они готовят что-то масштабное. Поездка на их территории — последняя надежда. Если бы отравить все это гнездо с их божествами…

— Отравить Судий? — Сердце у Леферии ушло в пятки — не от сумасбродности предложения, а от того, насколько оно совпало с ее недавними мыслями. — Да ты соображаешь…

— Не обязательно Судий. Я понимаю, что это, наверное, невозможно и опасно. Но хотя бы шаманов, которые ведут с ними беседы, — Сигетнар пружинисто вскочил. — Так как? Соглашаешься? Идем на земли мотхов?

— Идем, — сказала Леферия, и на миг почва исчезла из-под ног, как будто она прыгала в пропасть

Она не принимала провидческих эликсиров, но чувство падения было реальнее, чем когда-либо еще.

***

По коридорам тюрьмы разливалась гулкая тишина. Леферия догадывалась, что половину, если не всех, надзирателей распустили на ночь, а Сигетнар вместе с Управлением безопасности подготовил идеальные декорации для предстоящего спектакля. Не удавалось избавиться от мысли, что отчасти это спектакль и для самой Леферии с Фелдом.

А не только для пленного вождя мотхов, который и не подозревал, что скоро его придут спасать те, кто недавно помог ему открыть ворота Оньяра.

— Он тебя узнает, — констатировала Леферия, придирчиво оглядев Сигетнара. Тот вернул окладистую бороду Беспутника — на сей раз приклеенную, — и сменил куртку с форменной нашивкой на старый потертый бушлат. Перед Леферией стоял тот самый Беспутник, которого она впервые увидела в Фуосском лесу. Но теперь она удивлялась, почему ничего не заподозрила тогда.

— Вряд ли он всматривался в газетные снимки. А без этого — вряд ли узнает, я ни разу к нему не наведывался. Только нужно следить, чтобы его не предупредили эти ваши Судии…

Фелд кивнул. Он казался задумчивым. Все трое собрались в захламленном кабинете с несколькими столами, один из которых Сигетнар занимал, когда работал в этом корпусе, и лихорадочно размышляли над планом. Сам план был прост — вытащить из тюрьмы мелкого царька мотхов, воспользоваться тем, что он знает их как помощников, и сказать, что у них есть важное дело к совету старейшин. «Если, конечно, этот совет еще не распался. Среди них нет согласия», — заметил Сигетнар в сторону. В лучшем случае царек проводил бы их, в худшем — пришлось бы пускаться на разные ухищрения, включая эликсир сговорчивости.

Бутылочки с эликсирами остроумия и бодрости и с парой ядов для шаманов стояли здесь же, среди гор каких-то пыльных книг и неизвестных механизмов. Соседство с огромным экраном навевало на мысли, что это и есть компьютеры, о которых говорил Сигетнар, или их детали. Механизмы побольше стояли на полу у столов, у стен громоздились растрепанные ящики, растрескавшиеся шкафы с не до конца закрытыми дверцами, на подоконниках в беспорядке валялись мотки проводов и перочинные ножи…

Сигетнар подошел к шкафу и начал рыться в одном из многочисленных отделений, как вдруг дверь распахнулась. Леферия подпрыгнула от неожиданности. Но вошедший таондарец не выказал никакого удивления.

— Вас отпустить или стрелять? — спросил он.

— Можете пострелять, только чтобы он ничего не заподозрил. Придется ранить кого-то из нас, — невозмутимо ответил Сигетнар, выпрямляясь. — Постарайтесь не смертельно.

— Э-э… — только и выдавила Леферия. — А так, чтобы не ранить, нельзя?

Таондарец с Сигетнаром переглянулись и негромко рассмеялись.

— Я пришел сказать, чтобы вы поторопились, — произнес гость. — Заваруха на Лерской улице разрастается. Когда они начнут давить…

— Уже давили? — напряженно перебил Сигетнар.

— Давили, — гость помрачнел. — Половина наших не выдерживает…

— Войска?

— Там с самого утра войска!

— Антитриггеры?

— Выгорают в три раза быстрее. И не дают стопроцентного эффекта.

— Рассатас, — выдохнул Сигетнар. — Эрс, объявляйте комендантский час. Накройте их зарином, не распыляйтесь на слезоточивый газ. Или сразу чрезвычайное положение, и обработайте все улицы разом…

— А командор… — начал Эрс. Похоже, Сигетнар понимал его с полуслова.

— Мапатт-хар, как не вовремя! Ты сам понимаешь, что если действовать, как он предлагает, мы все будем под мотхами уже через три дня?

— Он не слушает даже Чаррана, на твой план он точно не согласится!

Леферия понимала через два слова на третье, но за спором следила увлеченно. Кажется, неприятности в Оньяре были больше, чем она думала. Но трудно судить, когда торчишь в тюрьме, укрепленной, как бастион… Она приготовилась к очередному залпу возгласов, требований и отказов, но разговор неожиданно выдохся. Сигетнар мотнул головой и негромко сказал:

— Значит, закройте его в камере и действуйте сообразно ситуации. Сообразно, Эрс! Мотхи захватывают Оньяр, почему ты думаешь, что они еще не захватили командора?

— А в Оньяр их провел ты, — посмотрел на него Эрс. — Не только командор опасается твоих советов…

Зрачки Сигетнара чуть заметно расширились. Таондарцы несколько мгновений сверлили друг друга взглядами. Наконец Сигетнар усмехнулся — медленно, со смесью горечи и безнадежного веселья. И Эрс поспешно отвел глаза.

— Мы отправляемся прямо сейчас. Станете стрелять — стреляйте в меня, — бросил Сигетнар и взял со стола пистолет. — Леферия, забирай эликсиры. И возьми вот это, — он бросил ей небольшой кинжал в ножнах. — Рукоять — тактильный антитриггер. Держи его при себе. Фелд…

Адвокату достался складной нож с выпуклой фигурной ручкой.

— Удачи, — сказал им в спину Эрс. Сигетнар чуть заметно кивнул, но не обернулся.

***

Выстрелы прозвучали уже под конец действа.

Камеру мотха, которого предусмотрительно поселили на первом этаже, вскрыли быстро и бесшумно. Решетка поддалась так легко, что Леферия усомнилась, а способна ли эта тюрьма удержать вообще кого-нибудь. И не заподозрит ли мотх подвоха. Но он не заподозрил. Казалось, он ждал, что за ним придут. Удивился он, лишь очутившись во дворе и увидев, что руку ему подавал чужак, а не кто-то из своих.

— Вы… — начал он и нахмурился. Леферии потребовалась доля мгновения, чтобы вспомнить гримасу: адвокаты порой поступали так же, когда быстро подключались к эфиру, чтобы выяснить какую-нибудь мелочь. Адвокатам это было проще… Она оглянулась на Фелда.

Тот не изменился в лице, зато физиономия мотха, бронзово поблескивающая в отсвете прожекторов над оградой, вытянулась.

— Эфира не будет, — сказал Сигетнар. — Но ты знаешь нас и без него. А мы знаем тебя, ол-Ран. Помнишь, кто провел вас в Оньяр?

— Помню, — отозвался мотх, буравя глазами его лицо. — Вы повелеваете эфиром! Вы…

— Нет, мы не божества, — перебил Сигетнар. Остальные домыслы он опровергать не стал. — Но нам дали силу, чтобы мы помогли вам войти в Оньяр. И теперь мы должны попасть к совету старейшин. Понимаешь, кому должны?

Мотх понимал. И, похоже, не сомневался в своих впечатлениях. Простенькая легенда заполнила пробелы так ловко, что Леферия даже задумалась, а не предвидел ли Сигетнар все это с самого начала. Это ведь он настоял, что пробиваться в Оньяр нужно вместе с мотхами… Подозрения таондарцев, высказанные Эрсом, стали немного понятнее.

Хотя подозревать всегда легче, чем предвидеть.

— Но я… Разве вас послали не для того, чтобы спасти меня?

— Мысли божеств неисповедимы, — ответил Сигетнар. — Они все устраивают наилучшим образом. Нам дали знать, что ты отведешь нас к совету старейшин. Ты это сделаешь?

— Сделаю, — сказал ол-Ран.

Сигетнар показал узкую калитку в монументальной ограде и со щелчком и искрами перерезал какие-то провода. Выстрелы загремели тут же, словно кто-то встроил пулемет в замок, и он реагировал на открытие. Свист над головой, желтые проблески россыпями — Леферия пригнулась, безотчетно закрывая голову руками, хотя понимала, что все это лишь часть спектакля. И с удивлением осознала, что ограда осталась позади.