Литмир - Электронная Библиотека

София вернулась в резиденцию лорда Уэстфилда до трех часов – как раз вовремя, чтобы успеть принести ему поднос с полуденным чаем. Еще в коридоре она услышала, что граф резким тоном кому-то что-то приказывал и при этом ругался как сапожник. Софии хотелось верить, что в спальне графа была не новая горничная. Молодая девушка только что приехала из деревни и, когда нервничала, начинала заикаться. София расправила плечи, собираясь войти в распахнутую дверь, надеясь прервать гневную тираду Уэстфилда.

– Проклятье, неужели ты не можешь лежать спокойно? – возмущался он. – Оливия, убери свою голову из-под моей ночной рубашки и засунь свой чертов язык обратно в пасть.

София замерла в оцепенении, глядя на открытую дверь. Ну не может же Уэстфилд развлекаться с женщиной при незапертой двери. Девушка покачала головой и решительно вошла в комнату, но тут же замерла у порога. Уэстфилд отталкивал от себя некое длинное тело, скрытое его покрывалом.

– Бесстыдная сука. Перестань лизать мне пятки!

София развернулась, намереваясь выйти из комнаты, но Уэстфилд уже заметил ее.

– Не знаю, сколько Гарри за нее заплатил, но он полный болван. Она не умеет выполнять даже простейшие команды, хотя огромна, как корова. – Он отодвинулся от остававшейся под покрывалом фигуры. – Она пробыла здесь всего несколько часов, а я уже устал от нее.

София стояла неподвижно, уткнувшись взглядом в поднос, который держала в руках. Томас был прав, у этого человека нет никаких моральных принципов, он развлекается с какой-то потаскушкой, и это при открытых дверях. Хуже того, его нисколько не смутило даже то, что она их застала. Ее мысли прервал голос Уэстфилда:

– Мисс Камден, поставьте проклятый поднос и передайте Хоторну, чтобы он пришел сюда. Может, ему удастся с ней справиться.

У Софии перехватило горло. Дворецкий? Он хочет, чтобы дворецкий поразвлекся с этой женщиной? Если это какой-то отвратительный трюк, чтобы выиграть пари, ему это почти удалось. Она открыла рот, чтобы высказать ему все, что думает о такой моральной извращенности, но в этот момент Уэстфилд поднял край покрывала и сердито взглянул на свою партнершу.

– Оливия, перестань лапать меня, или я выкину отсюда твой большой волосатый зад.

София услышала достаточно, чтобы оценить глубину его нравственного падения. Эта женщина, неважно, каков ее социальный статус, заслуживает большего уважения, чем проявил по отношению к ней Уэстфилд. София, едва не разбив стоящую на подносе посуду, почти швырнула его на комод.

– Вам должно быть стыдно, даже по отношению к своим лошадям джентльмены проявляют больше уважения.

– Хотел бы я, чтобы это была моя лошадь. Почему бы вам не лечь с ней в постель и не посмотреть, каково это будет? А еще лучше, пусть ее приведут в вашу комнату, и вы сможете провести вместе всю ночь.

Единственное, что могло удержать Софию от резкого ответа, – какая-нибудь катастрофа типа землетрясения или наводнения.

– Порочный вы человек! Вы, – она задумалась в поиске слова, которое могло бы передать ее отвращение, – мерзкий язычник, настоящий дикарь!

Она открыла рот, собираясь продолжить свою обвинительную речь, как вдруг широченная морда с высунутым языком высунулась из-под покрывала у изножья кровати. София испуганно вскрикнула и буквально отпрыгнула к двери.

– Боже правый! Что это?

Уэстфилд смотрел на нее как на дурочку.

– Это чертова собака. – Он сдвинул брови. – Боже правый, а вы что подумали?

– Ну… – Ее щеки стали пунцовыми, но суровое выражение исчезло с лица Софии, а на губах заиграла неуверенная улыбка.

Хейден откинулся на подушки и захохотал. Прошло несколько минут, наконец, он вытер влагу в уголках глаз, и его лицо стало серьезным. Сложив руки на широкой груди, он пристально посмотрел на нее.

– Мисс Камден, что вам причудилось? Кого, по вашему мнению, я пустил к себе в постель?

София сглотнула.

– Вы называли ее Оливией и сказали, что Гарри по глупости заплатил за нее слишком много, естественно, я решила…

У нее загорелись кончики ушей, и она сосредоточилась на собаке, которая, казалось, с любопытством смотрела на нее.

– Ну же, продолжайте, – подсказал Уэстфилд.

Она подошла ближе к кровати.

– Думаю, я должна перед вами извиниться, милорд.

Хейден открыл рот, и она уже приготовилась выслушать язвительный упрек, но вместо этого он произнес почти недоверчиво:

– Дверь в мою спальню была широко распахнута. За кого же вы меня принимаете?

Она выдавила слабую улыбку.

– За великодушного человека, сэр.

Граф широко ухмыльнулся.

– За последние несколько лет меня называли по-разному, однако «великодушие» не входило в число моих характеристик.

Он стянул одеяло с собаки.

– Леди Оливия, позвольте вас представить мисс Софии Камден.

Огромная собака, таких София никогда и не видела, перекатилась на спину и раскинула задние лапы. На лице его светлости появилось выражение полнейшего отвращения.

– Реверансы излишни. Мисс Камден, как вы видите, эта дама не сторонница условностей.

– Она ваша?

– Боже правый, нет. Она принадлежит моему приятелю, который отдаст богу душу, как только я до него доберусь. – Собака высунула длинный язык и лизнула его пятки. – Боже, помоги мне. – Уэстфилд подтянул ноги. – Пожалуйста, позовите Хоторна, пусть он заберет эту псину. Хорошо, что он по доброте своей согласился выгуливать ее шесть раз в день, хотя поначалу считал, что достаточно и четырех.

Глава 6

На следующий день, когда каминные часы в спальне Хейдена пробили три раза, он уже знал, что ровно через пятнадцать минут мисс Камден войдет в комнату с полуденным чаем. Эта женщина была точна и организованна, как офицер военно-морского флота. Раздался негромкий стук в дверь, та медленно отворилась, и Мэтьюз, словно вор в ночи, стараясь не производить ни малейшего шума, прокрался в комнату. Хейден увидел в руках лакея костыли и усмехнулся.

– Где ты их нашел?

– Она спрятала их за шкафом в прачечной.

Хитрая бестия. Прошлой ночью он прислонил костыли к прикроватному столику, а утром их там уже не было. На его вопрос, куда делись его вторые ноги, София лишь улыбнулась своими полными, чувственными губами. Хейден свесил ноги с кровати и одернул ночную рубашку. Это одеяние было чертовски неудобным.

– Где она?

Мэтьюз на цыпочках подошел к кровати, словно опасаясь, что София Камден ворвется в комнату, вырвет деревянные подпорки из его рук и обрушит на голову слуги.

– Она на кухне о чем-то беседует с горничной. Наверное, скоро появится.

С губ Хейдена сорвался смешок. Прекрасно. Ему не терпелось увидеть выражение хорошенького личика сиделки, когда она обнаружит, что он вновь на ногах. Балансируя на здоровой ноге, он засунул костыли под мышки и поковылял в свою приватную гостиную. Он уже дошел до дверей, когда услышал позади себя оханье. Проклятье, ему хотелось увидеть выражение ее лица, но разворачиваться на этих чертовых костылях было по меньшей мере опасно. И он продолжил свой путь.

– Милорд!

В ее резком тоне нельзя было не услышать неудовольствия. Мэтьюз, этот трус, пискнул и бросился вон из комнаты. Дойдя до стола из красного дерева, Хейден опустился на стоящий за ним стул с высокой спинкой. Он пытался сохранить на лице выражение невозмутимости, но это было достаточно трудно из-за постоянно пульсирующей боли, возникшей в ноге. Подбоченившись, мисс Камден направилась к своему подопечному. Ее медового цвета щеки окрасились розовым. Надо было признать, что в своем негодовании она выглядела прелестно.

– Вы хоть понимаете, какой вред можете себе причинить?

На скулах Хейдена заходили желваки. Черт побери, эта девчонка выглядела бы еще более привлекательной, если бы предстала перед ним с кляпом во рту. Он выдвинул верхний ящик стола и достал деловые письма, которые требовали скорейшего ответа.

– Мадам, я не собираюсь весь день лежать в постели.

10
{"b":"674991","o":1}