2002

Все, о чем я бы хотела написать в этой статье, можно уместить в одной фразе: «Душа каждого человека – от рождения христианка». Так говорили в древности святые отцы. Чтобы понять смысл высказывания, мне понадобилось немало лет, много чтения и встреч с истинными проявлениями живой веры. Но главное – в мою жизнь вошла Русская Православная Церковь.

Такое должно случиться со всяким русским человеком. Человеком, живущим в России, генетически являющимся русским. То есть знающим и чувствующим Русь от самых ее корней до Небесных высот каждым мигом, каждой клеточкой своего личного бытия. Понимающим, что главным для Руси всегда была святость. Как писал митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн, «Русь не потому Святая, что живут на ней сплошные праведники, а потому, что стремление к святости, к сердечной чистоте и духовному совершенству составляют главное содержание и оправдание ее существования» (здесь и далее цитирую по изданию «Самодержавие Духа. Очерки русского самосознания». Санкт-Петербург, 1995).

Стать верующим – такая же непреложная необходимость, как родиться и взрослеть. Такое происходит с каждым, ибо Господь призывает всех к Евангельскому идеалу.

Что значит вера? То есть как я ее понимаю? Это Божий дар. Счастлив тот, кто получил его во младенчестве. Счастливы и те, кто обретает этот дар в зрелости, в старости… Кто – обретает! Вера есть свидетельство человеческого стремления к полноте собственной личности, ибо говорит о существовании духовной субстанции – души, духа. Проявления этой субстанции как бы неизвестны, потому что не фиксируются физическими органами чувств, но есть другие: зрение, слух, осязание – духовные, они все более и более открываются. Иногда даже говорят: этот человек открытый, а тот – закрыт.

Вера дается нам свыше для того, чтобы мы ясно осознали свое предназначение: стать бессмертными, ибо Царство Божие – это и есть жизнь вечная, но начинается оно на земле. Вера не есть знание. Знать можно многое, а вера – одна. Потому что она есть личное состояние человека. Нельзя приравнивать к духовности мирские понятия культуры, нравственности, права. Все это – только пути входа человека в чистые, тихие воды веры.

Там, за порогом смерти (или бессмертия), мы увидим наконец, каковы мы. Пока же можем только догадываться и верить. Апостол Павел писал: «Вера есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом».

Как-то во время очередной записи телепрограммы «Свеча» митрополит Волгоградский и Камышинский Герман, говоря о вере, заметил: «На этом свете есть верующие и неверующие, на том – только верующие». Лаконичная простота высказанной истины потрясла меня: да, всяк встретится в жизни вечной с Господом Вседержителем, всяк даст ответ за прожитое.

Как жить? Ребенок открывает, по мере взросления, мир, душа его все более приближается к Богу. И сколь прекрасно, сколь живо это приближение, исполненное утрат и обретений! То есть гармонии.

Я всегда удивлялась: почему мне так не нравится рок-музыка и вообще музыкальный китч? То есть раньше, в девичестве, в наивном своем бытии я и слова-то такого не знала – китч. Но – не нравилось… любила другую музыку – простодушную. Или величавую. Или совсем простецкую. Позже, когда стала изучать фольклор, ездить по земле, и вовсе определилась в своих музыкальных пристрастиях: на душу ложилось только свое, русское. Потрясением стало церковное пение вкупе с колокольными звонами. А сподобилась услышать эту чудную симфонию в Казанском соборе, лет восемнадцати, когда к церкви и приближаться было страшно в силу почти всеобщего безбожного состояния.

Но вернусь к музыке. Тогда неосознанно, природно, а теперь опытно, обретенно понимаю, знаю сердцем: душа приемлет гармонию, ждет гармонии, творит гармонию. Святой Афанасий Великий говорил, что мелодия слов есть символ гармонии души. То есть душа ищет того, что в мире земном уравновешивается миром небесным. Об этом до времени не подозревает наша грубая материальная оболочка, но душа – знает. Сердце – ведает.

Сколько раз замечала: хочу сказать сокровенное – рука сама ложится на сердце. Тайна сия проста – в сердце Бог. И когда человек живет сердцем, он редко ошибается. Всегда бы так! Но мы слабы, слепы, сиры, наги, греховны. Мы забыли, что гармония – в основе, в самой основе человека. Нечаянно рвем эту гармоническую связь, оказываемся на поверхности жизни и уже почти равнодушны ко всему.

Но, как гласит русская пословица, страшен сон, да милостив Бог. И однажды наступает однажды, и человек ощущает неведомое доселе сильнейшее беспокойство, тоску, отчаяние почти смертное. Отчего? Оттого, что приходит время покаяния.

Предвижу возмущение: какие грехи? Разве я вор, убийца, предатель? А разве никто никогда никого не обидел словом, делом, помышлением? Разве все мы не предаемся страстям – безразлично каким, вредным или безвредным для других: ведь главный вред может быть тот, что себе во вред.

Есть православная молитва исповедания повседневных грехов, давайте хотя бы отрывок прочтем вместе: «Исповедаю Тебе, Господу Богу моему… вся мои грехи, яже содеях во все дни живота моего, и на всякий час, и в настоящее время, и в прешедшие дни и нощи делом, словом, помышлением, объядением, пианством, тайнодением, празднословием, унынием, леностию, прекословием, непослушанием, оклеветанием, осуждением, небрежением, самолюбием, многостяжанием, хищением, неправдоглаголанием, скверноприбытчеством, мшелоимством, ревнованием, завистию, гневом, памятозлобием, ненавистию, лихоимством и всеми моими чувствы: зрением, слухом, обонянием, вкусом, осязанием и прочими моими грехи, душевными вкупе и телесными… о сих жалея… имею волю каятися…»

Что тут добавить… Никто в другого не смеет камень бросить, ибо каждый грешен, но каждый может быть прощен:

Пришло покаяние. Я затосковала, как никогда до этого. Испугалась, что вся моя последующая жизнь будет моделью уже пережитого, свершившегося. Что так и не доищусь ответа на вопрос, в чем же смысл жизни? Ощутила себя бесконечно больной, уходящей. Тянулось это достаточно долго, пока я не осознала, что меня зовет собственная душа: проснись, проснись, проснись!

Как ни велика сила духовной спячки, сила косности, мы все просыпаемся рано или поздно, мы все начинаем видеть, слышать, осязать духом. Самое замечательное то, что все это не метафора, не иносказание, не красивость. Это самая настоящая реальность. Но чтобы понять, надо пережить.

…Вдруг приснился сон….Вдруг появилась книга….Вдруг постучался в судьбу человек, чтобы произнести неслыханное ранее, сокровенное, пережитое им самим… Много было таких знаков, свидетельствующих об одном: пришел мой черед, и сказала я: «Близко Ты, Господи!»

Так когда-то, очень давно, в 988-м году, случилось и с нашим древним Отечеством. Приняв Православие, оно, после Византии, стало истинным держателем и хранителем веры Христовой.

Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн писал незадолго до кончины: «Сегодня Россия находится на одном из труднейших отрезков своей истории и во многом потому, что подвергается опасности быть погубленным ее духовный организм. Погубленный теми, кому нестерпимой стала ее красота. Гонения на Православную Церковь никогда не прекращались. Ныне, «разрешив» жить и возрождаться православным храмам, монастырям, приходам, государство тем не менее определенно способствует развитию одной из тяжелейших форм гонения – нашествию в страну, издревле православную, иноверцев с их единственной, далеко идущей целью: сделать православных неправославными, затмить сознание русского народа чуждыми ему учениями. Все силы мирового зла ныне сосредоточены на одном: погубить Православие, а носители этих сил рядятся в самые разные одежды, внешне даже благостные, даже белые».