Я удивленно посмотрела на нее.

— Подарок?

— А, это привлекло твое внимание, — ответила она с улыбкой.

Порывшись в своей сумке, она вытащила завернутый сверток и протянула его мне. Я рванула его, как одержимая женщина, открывая прекрасный подарок под ним. Это был чистый дневник, предназначенный для написания Гримуара. Обложка была из полированной бронзовой кожи с мерцающими синими камнями, вставленными в материал. Они тянулись вверх по позвоночнику и пересекали переднюю часть, как клочья моих Оришей, вплетаясь и выплетаясь из рельефных очертаний озера с полной кровавой луной над ним. Я была удивлена, обнаружив стилизованную версию Quetzi в правом нижнем углу, представляющую мое наследие ацтеков. И все же все это меня вполне устраивало. Я и сама не смогла бы придумать ничего лучше.

— Большое вам спасибо! — промолвила я, прижимая его к груди.

— Ты должна мудро выбирать заклинания, потому что, как только они написаны, их уже нельзя отменить, — предупредила мама.

Сквозь туман моего измученного очищением сознания ко мне поплыла идея. Я вспомнила, что Кадар говорил мне о том, чтобы поговорить с ребенком Хаоса лицом к лицу, как это делали люди. Если моя мама хотела, чтобы я была отсталой, придерживаясь старых путей, то это был идеальный компромисс. Для моего первого акта как экстраординарного писателя Гримуаров, я бы написала заклинание, чтобы вызвать ребенка Хаоса.

Я понятия не имела, как начать писать такое заклинание, но решимость была чертовски хорошим мотиватором. Я бы нашла способ получить правильные знания и необходимый сок Хаоса, чтобы заставить его работать, и с небольшой помощью от некой мисс Мерлин, я знала, что мы могли бы получить его на своих пресловутых ногах.

Я также знала, что это может оказаться моим первым и последним заклинанием в Гримуаре. Но мне казалось, что стоит рискнуть. 

ХАРЛИ

Я присела на корточки перед стеклянной коробкой и тихонько постучала. Пернатая змея скользнула ко мне, ее фиолетовые глаза с любопытством уставились на меня. Его язык хлестнул по гладкой поверхности, и мягкое шипение образовало конденсат на стекле. Я улыбнулась, когда он взъерошил свои бело-фиолетовые перья, а его ярко-голубые с фуксией чешуйки зашуршали в каком-то подобии удовольствия.

— Как ты можешь таращиться на эту штуку, как будто она хоть немного симпатичная? — спросил Уэйд, скривившись.

— Потому что это так. Это восхитительно! — Я взглянула на него, забавляясь его неприязнью. — Что тебя так передернуло в этом? Не поклонник рептилий?

— Не фанат зверя Чисток.

— Ты хочешь сказать, что просто проигнорируешь своего, когда он придет?

Он пожал плечами.

— Я бы к нему не привязался, это точно.

— Похоже, ты здесь в меньшинстве, — сказала я, кивнув на Кецци, который толкал перегородку между своей коробкой и зверьком-чистильщиком Сантаны. — Кецци любит его, я люблю его, а Тобе по уши влюблен. И вот ты здесь, боишься маленькой змеи.

— Они просто не мое дело. К тому же ты понятия не имеешь, насколько сильна эта змея.

— А что у тебя за штука? — спросила я, мои щеки внезапно вспыхнули, когда я поняла, что сказала. Он не собирается говорить «ты», придурок. После всей той болтовни, которую я вела в последнее время, он, наверное, уже решил, что я потеряла голову.

Он, казалось, не замечал моего смущения.

— Меня вполне устраивают такие звери-чистильщики, как Тобе. Если бы они все были такими, все было бы намного проще. Вместо того чтобы гадать, нападут ли они на вас, или парализуют во сне, или отнимут у вас жизнь дыхание за дыханием, они могли бы просто сказать вам.

— А что в этом интересного?

— У тебя странное отношение к опасности, Харли, — сказал он с улыбкой.

— Когда живешь на грязных улицах Маунт-Хоуп, ничто больше не кажется опасным. Приставь пистолет к моему лицу, и я просто пожму плечами и отдам тебе свои деньги, — ответила я. — Я думаю, что Кэтрин может быть единственной вещью, которая на самом деле на сто процентов пугает меня. Дай мне тысячу угонщиков вместо нее.

Кецци вздрогнул, его язык вывалился изо рта, а перья взъерошились. Я нахмурилась, глядя на него сквозь стекло. Что у тебя там творится под этими блестящими чешуйками, а? Очевидно, была какая-то причина, по которой змей не любил Кэтрин, не то чтобы ненависть к ней была чем-то новым; у меня было чувство, что мы все могли бы попасть на эту конкретную подножку. И все же одно упоминание ее имени выводило Кецци из себя. Какая бы ссора ни была между ними, она была глубокой.

Я подумала, не поможет ли нам Кецци сразиться с Кэтрин. Если бы он имел на нее зуб, возможно, это было бы беспроигрышно для всех нас. Прямо сейчас, мы определенно могли бы использовать всю помощь, которую мы могли бы получить.

Я все еще была довольно потрясена после моей первой встречи с большим боссом. Казалось невозможным, что нам каким-то образом удалось спастись, сохранив свои жизни, хотя я предполагала, что мы только ухудшили ситуацию во многих отношениях. Я сильно разозлила ее, пытаясь похоронить заживо, и в результате поставила перед нами огромные мишени. Она уже охотилась за мной, но у нас могло бы быть немного больше времени, если бы я не разозлила ее еще больше. Теперь уже не было никаких «если» в отношении нее, только «когда».

— А как ты к ней относишься после той истории с фабрикой? — спросил Уэйд.

— Еще больше перепугалась.

Он кивнул.

— Я не ожидал, что она будет такой… не знаю. Трудно сказать точно, но она была не такой, как я ожидал.

— У нее Мерлин-Шиптон чувство юмора, это точно, — пробормотала я.

— Когда ты была в той дыре, что она тебе сказала?

— Меня испугало не то, что она там сказала, — призналась я. — Это было то, что она сказала раньше, когда все остальные бежали за ней. Она сказала, что убьет меня последней. Она сказала, что заставит меня смотреть, как вы все умираете, медленно и мучительно, и творчески, поскольку это, кажется, ее скорость, и я действительно думаю, что она имела в виду это. — Горькие слезы подступили к моим глазам, хотя я быстро прогнала их. Я не собиралась проливать слезы из-за угроз Кэтрин. Ни за что.

К моему удивлению, Уэйд присел рядом и обнял меня за плечи.

— Мы не позволим этому случиться, Харли. Мы знаем, что она задумала, и будем бороться с ней зубами и ногтями, пока она не сдастся или мы не убьем ее. Она не прикоснется ни к одному из нас, это я тебе обещаю.

— Ты не можешь этого обещать, — пробормотала я, мое сердце бешено колотилось от его близости. Я почувствовала пряный запах его одеколона и заметила едва заметную щетину, пробежавшую по краю его сильной челюсти. Черт, ты красивый ублюдок. Тьфу. Почему ты должен быть таким чертовски милым? Серьезно, это не круто, чувак.

Он одарил меня улыбкой, от которой у меня внутри все сжалось.

— Я только что это сделал.

Когда он был так близко ко мне, мои мысли вернулись к Стелле и тому, как она бесстрашно прыгнула, чтобы защитить Ченнинга от магии Кэтрин. Она любила его так сильно, что чуть не пожертвовала собой, хотя он и не отвечал ей взаимностью. Я чувствую то же самое к тебе, Кроули? Спасу ли я тебя от шара разрушения? Да, наверное.

Осознание осенило. Уэйд сделал то же самое для меня, защищая меня от обломков разрушающейся фабрики.

Подожди… это значит… нет, не может, не так ли?

Я понятия не имела, что с этим делать. Он не думал о своей собственной жизни, когда повалил меня на землю и накрыл вот так. Он думал только о моей безопасности. Конечно, была только одна причина, по которой он мог совершить такую безумную глупость.

Это твой момент, Мерлин. Вы все прижимаетесь друг к другу, он очарователен, и он спас тебя от обвала. Сейчас или никогда.

— Уэйд… можно я тебе кое-что скажу? — Мое сердце колотилось со скоростью мили в минуту, ладони стали липкими и грубыми. Если бы он потянулся к моей руке, то, наверное, подумал бы, что коснулся угря.