— Раффи будет рад это услышать.

Я взглянула на Астрид, которая не так много говорила, как мы с Татьяной. Она прижимала Смарти к груди, когда он играл сладкую песню, ее взгляд был где-то далеко. Все, что ей было нужно, это капли дождя на окне, и она была бы натюрмортом из ромкома. Я толкнула Татьяну локтем и указала на нашего друга.

— Раз уж мы заговорили о романтических отношениях… что с тобой происходит, Астрид? Есть варианты, о которых ты хочешь нам рассказать? — спросила я.

Татьяна кивнула.

— Может быть, некий Гарретт Кайтелер?

Ее щеки порозовели, когда она повернулась, чтобы посмотреть на нас, очевидно вспомнив, что мы все еще были в комнате. Она положила Смарти обратно на стол и неловко заерзала. С таким же успехом я могла бы посветить ей фонариком в лицо и потребовать, чтобы она рассказала мне все, она была так взвинчена. До этого момента я не была уверена, что между ней и Гарреттом что-то есть, но теперь я была уверена. Это было похоже на лицо совершенно влюбленной молодой женщины.

Она пожала плечами.

— Я… он мне нравится.

Я закричала.

— Правда?

— Правда, — прошептала она, глядя куда угодно, только не на меня. — Я знаю, что он излучает эту грубую, резкую вибрацию, и он является главным страдающим синдромом ног в рот, но он забавен, когда находится рядом. Он забавный, и он умный, и он… Ну, кажется, я ему тоже нравлюсь. Я не уверена на сто процентов, но я действительно думаю, что это чувство может быть взаимным.

— Как он мог сопротивляться? Ты просто мечта! — взволнованно воскликнула Татьяна.

— В последнее время он давал мне все эти тонкие сигналы -

шутку здесь, прикосновение там, задумчивый момент время от времени. Кроме того, он реагирует всякий раз, когда я пытаюсь подать ему небольшой сигнал. Я не самый лучший флирт всех времен, но я думаю, что все в порядке. Он довольно много смеется, и я думаю, что это хорошо?

— Конечно, — заверила я ее.

Астрид смущенно подняла глаза.

— Я знаю, что тебе должно быть неловко, Сантана.

— Пфф, о чем ты говоришь? Мы с Гарреттом встречались миллион лет назад. Все это теперь в прошлом, — ответила я, имея в виду каждое слово. — Это было, когда я впервые пришла в ковен, и я думаю, что это было больше от одиночества, чем что-либо еще. Кроме того, все пошло боком довольно быстро.

— По-моему, я никогда не спрашивала тебя, почему все пошло наперекосяк, — сказала Астрид. Она выглядела обеспокоенной, явно готовясь к плохим новостям.

Я пожала плечами.

— Нам просто не суждено было быть вместе. У нас ничего не вышло. Я думаю, что мы были слишком разными, — ответила я, не желая углубляться в это слишком глубоко. Я больше не заботилась о Гарретте в этом смысле, но шрам от нашего горького расставания все еще занимал свое место в моем сердце. Он причинил мне боль и предал меня, его глаза постоянно блуждали, и мне потребовалось много времени, чтобы простить его за это.

— Ты уверена, что это все, что было? — нервно спросила Астрид.

— Неважно, чем мы закончили, потому что все меняются. Важно то, что у нас ничего не получилось. Я уверена, что теперь он хороший парень.

— Как ты думаешь, это хорошая идея, чтобы продолжить это?

Я улыбнулась ей.

— Я думаю, ты должна следовать своему сердцу, моя кайрида. У меня есть только один совет. Держи стражу вокруг своего сердца, потому что он может в конечном итоге разбить его. Может быть, и нет, но это всегда хорошая идея, чтобы защитить себя.

— Несколько недель назад я бы с тобой согласилась. На самом деле, я бы, наверное, вообще держалась подальше, — сказала Астрид. — Но недавно… я не знаю, что с ним случилось. Похоже, Гарретт сильно изменился с тех пор, как они с Уэйдом все уладили. Как будто с его плеч свалился груз или что-то в этом роде. Я не могу этого объяснить. Я не говорю, что назревает крупное возрождение дружбы, но у них есть лучшее представление о том, где они стоят друг с другом. Это, кажется, оказывает довольно замечательный эффект на Гарретта.

— Это здорово, Астрид. Это действительно так. — Я говорила это от всего сердца. Я хотела, чтобы она нашла кого-то потрясающего. Она заслуживала парня-туза, который обожал землю, по которой она ходила. Не было на свете женщины умнее, смешнее и мудрее Астрид Хеплер, и она была достойна лучшего из лучших. Я не думала, что Гарретт подходит под это описание, но это было не мое дело. Если он ей нравится, то больше сил ей.

Затяжная боль от предательства заволокла мой взгляд, о Гарретте Кайтелере. Небольшая заплатка не могла изменить чью-то природу. Гарретт всегда был ослом, и я готова была поставить свою жизнь на то, что он останется ослом… в той или иной форме. Единственная разница была в том, что если Астрид откроет ему свое сердце, а он сокрушит его, ему придется иметь дело со мной. Я обрушусь на него с яростью тысячи мучений и буду носить его яйца как серьги.

— В любом случае, хватит обо мне, — настаивала Астрид. — Я не единственный в этой комнате, у кого есть неоперившийся роман. Татьяна, у вас есть что-нибудь интересное, чтобы рассказать нам?

— Да, чай надо разлить, — подбодрила я ее, ухмыляясь как ненормальная.

Она вздохнула и закатила глаза, но я могла сказать, что она с нетерпением ждала, чтобы рассказать нам о Дилане.

— Все… немного продвинулось, я полагаю. Его очень трудно читать. Иногда мне кажется, что он действительно влюблен в меня, а потом я думаю, что он предпочел бы быть со своими друзьями по колледжу. Вот в чем проблема с американскими мужчинами, они не очень открыты со своими чувствами.

— А русские мужчины есть? — Я одарила ее понимающей улыбкой.

— Нет, пожалуй, ты права, — хихикнула она. — Ну, я говорю, что он не проявляет никакого интереса, но на днях он пригласил меня на свидание.

Астрид усмехнулась.

— Он это сделал?

— Во-первых, он забрал меня из ковена с букетом цветов в руке и взял с собой в это удивительное путешествие по Сан-Диего. Я понятия не имела, куда мы едем, но я решила насладиться незнанием, — продолжила она. — Мы ехали вдоль побережья и припарковались возле маленькой церкви, которая выходит на океан, и у нее есть самое красивое кладбище, которое я когда-либо видела.

Кладбище не казалось мне идеальным местом для свиданий, но Татьяна выглядела почти влюбленной.

— Мы прошли через эту красивую маленькую калитку и сели в тени деревьев на дальней стороне кладбища, — продолжила она. Вокруг было полно духов, благородных, которые довольствуются тем, что бродят в таком прекрасном месте. Они говорили мне, что плохие выходят ночью, а не днем. Пока я шла, я поняла, что он устроил для нас пикник на кладбище, с одеялом и корзиной, полной моих любимых продуктов — мягкий сыр, свежий хлеб, черника, трюфели. Он все продумал. Мы сидели там и разговаривали часами, прежде чем он отвез меня домой. Никаких поцелуев, никакой возни, просто одно из тех идеальных свиданий, где все, что вы делаете, это говорите и узнаете друг друга.

— И ты думаешь, что он не заинтересован? — ахнула я. — Этот человек явно по уши влюблен в тебя. Никто не устраивает пикник, если не любит тебя. И он устроил все это на кладбище, зная, что ты будешь там как дома со всеми упырями, плавающими вокруг. — Я подмигнула ей.

— Ты ужасна, Сантана. — Она усмехнулась, сверкнув застенчивой улыбкой. — Даже не знаю. Видите ли, он был милым и очаровательным на самом пикнике, но потом, как только мы вернулись сюда, он снова стал странным. Вся его уверенность как-то улетучилась, и он стал каким-то изворотливым и странным. Я думаю, что на этой неделе у нас будет еще одно свидание, так что на этот раз я смогу понять его лучше.

— Он просто стесняется, вот что я думаю, — сказала я.

— Но тогда почему он был крутым на кладбище, но странным здесь? Я не понимаю его.

— Я думаю, тебе стоит посмотреть, как пройдет следующее свидание, — вмешалась Астрид. — Чем больше ты узнаешь его, тем больше он будет расслабляться вокруг ковена. Наверное, это место заставляет его нервничать, а не ты.