— Динэй, если ты так давно решил взять меня женой, почему не сказал?

Он немного растерянно и как-то мило смутился, ему было явно непривычно признаваться в таком:

— Боялся… Вдруг ты почему-то сбежишь…Ты такая непредсказуемая. До сих пор не могу понять, почему ты тогда сбежала, да ещё и беременная…

Да уж, он и не поймёт.

Итак два мужа, но первый был хорош, но не мог быть со мной как мужчина, а второй — тиран и деспот.

Я продолжила размышлять дальше о двойном возмещении по всем пунктам моих прошлых желаний.

Отчаянно хотела ребёнка. Пожалуйста Вам — теперь два. Только один в соседнем королевстве. Второй — со мной, под сердцем. Тошнит каждое утро страшно!

Дальше. Хотела, чтобы мужчина был со мной заботливым, пушинки с меня сдувал. Вот тут и дошли до самого невыносимого. Вот тут этот мир перестарался! Или я, дура, зря об этом так сильно мечтала, когда лежала с температурой и не кому было даже суп лёгкий сварить, чтобы я не на пустой желудок лекарства глотала.

Теперь обо мне заботиться иногда сам король, но в основном, по его приказу, куча слуг. Я практически никогда не бываю одна. И пушинки сдувают человек десять, а, чувствую, могут и всем замком начать дуть.

Я мучениченски терпела эту гипер-заботу.

Но наступил день, когда мы должны были ехать на встречу с сыном, а король твёрдо отказался. Я плакала и уговаривала, потом ругалась и кричала, снова плакала, умоляла, пускалась на наши женские хитрости, всё, что придумала.

В общем, и мытьем и катаньем и всё в пустую. Король остался твёрд как скала: сиди дома, беременную в дорогу не пущу.

Во время моих попыток добиться своего он проявлял ангельское терпение, иногда, правда получал немалое удовольствие, но в последнее время, стал сдавать. Поэтому, потихоньку стал избегать меня и тогда я решилась на крайнее средство и объявила голодовку.

Уже неделю король лично кормит меня с ложечки трижды в день, бросая все свои королевские дела. Для окружающих, не знающих о причине моих капризов, я выгляжу невероятно избалованной. От поведения короля по отношению ко мне, вообще, весь замок в осадке.

Когда Динэй входит в комнату и берёт в руки ложку, я не смею ему сопротивляться, тупо страшно. Но больше никто, и ни под каким макаром меня поесть не смог заставить. Я тоже могу быть скалой, когда мне не дают с ребёнком увид

Как-то тёплым летним утром я стояла у распахнутого настежь окна и, держа руки на выпирающем слегка животике, пыталась понять: это шевелится уже малыш или просто в животе бурчит? Вдруг, с улицы послышался тихий отчаянный скулёж, явно приглушённый, но очень жалобный.

Я стремительно ринулась во двор. За мной толпой в ужасе, от того, что я могу упасть, неслись служанки, умоляя идти спокойно.

На площади перед замком стоял обоз из восьми тяжело груженных повозок. На каждой были не только вещи — рядом с возницами на каждой повозке сидели любовницы короля. Возле одной из них скулила, зажав рот кулачком, маленькая принцесса.

Я растерянно оглянулась на Мэрину:

— Что происходит?

Мэрина, пожав плечами, просто ответила:

— Король раздал любовниц.

Я оторопело уставилась на неё, не в состоянии осмыслить новое событие.

— То есть, как раздал? Они же живые!

— Не понимаю, чему ты удивляешься. Бахар тоже своих женщин раздал, когда тебя полюбил. Мы, в замке, тогда ещё про тебя не знали. Он почти полгода отсутствовал, вернулся и всех любовниц раздал, даже не посмотрев ни на одну из них после разлуки. Все удивлялись, пока Бахар тебя не привёз. Если Господин раздаёт всех любовниц после женитьбы — это наивысший способ мужа показать жене насколько она любима.

— Мэрина, а девочка? Дочка? Как можно разлучать дочку и мать?

— Это непреложное правило. Женщин можно дарить, отдавать, раздавать, воровать, продавать, а дети всегда остаются отцу.

Вот уже столько лет тут живу, а от этих слов покоробило.

И всё же… Было безумно хорошо от того, что эти женщины уезжали. Мелькнула мысль, уговорить мужа оставить мать девочки в замке, но я отбросила её. Во первых, она молодая, красивая женщина и ей будет лучше с мужчиной… и лучше не с моим. А за девочкой я присмотрю. Малышку никто не обидит.

Я удобно устроилась в сторонке и наблюдала как окончились сборы и женщины, которые если честно, самим фактом присутствия в замке, нервировали меня, исчезли за воротами.

Я подошла к, потерянно стоявшей, малышке, возле которой, расположились на скамьях и разговаривали о чём то своём, две её няньки.

— Солнышко, вчера в конюшне родился маленький жеребёнок с белой звёздочкой на лбу. Мне нужно его проведать, ты не сходишь со мной? Жеребёнка нужно погладить, он такой маленький и беспомощный, а я не могу наклонятся, потому что неважно себя чувствую, ты не поможешь?

Малышка отвлеклась от своих тяжёлых дум и с интересом посмотрела на меня, потом нерешительно кивнула. И мы пошли гладить жеребёнка.

Когда король пришёл кормить меня обедом, я молча взяла у него из рук ложку и стала есть сама. Он облегчённо вздохнул и улыбнулся.

— Обещаю, если всё будет хорошо с твоим здоровьем, через два месяца после родов поедем на юг, в Северное поместье Бахара и проведём там целый месяц. Я верну тебе все пропущенные дни с сыном.

Я только вздохнула, а что тут скажешь?

Уверена, ни с одной беременной не носились так как со мной. По крайней мере, я не слышала о такой сумасшедшей заботе, ни в одном из миров.

Когда в срок родила крепкого здорового мальчика, радости короля и всего замка, было столько — не передать словами.

И обещание своё Динэй выполнил. Через два месяца после родов я познакомила Бахара со своим маленьким братиком. Старшенькому шёл уже восьмой год. Он так подрос и повзрослел за это время. Целый месяц я почти не расставалась с мальчиком, хотя он норовил сбежать и заняться своими «мужскими» делами с Бахаром и Динэем.

С тех пор, мы снова виделись все вместе каждый месяц. И раз в год, летом, Динэй позволял проводить мне целый месяц в Северном поместье Бахара с обоими мальчиками и его дочерью, которую я со временем тоже стала брать с собой.

Не смотря на то, что Динэй был очень властным мужчиной, мне так или иначе, и не всегда сразу, но в основном удавалось получить желаемое. Наши отношения в постели с годами менялись, я далеко не сразу решилась использовать свои широкие знания предмета. Каждое новое действо заводило Динэя надолго. И я не торопилась со следующим экспериментом.

В целом, мою жизнь в новом мире можно назвать по-настоящему счастливой и я бы не хотела ничего другого.

Скоро Бахару двадцать четыре. Уже двадцать пять лет я в этом мире. Судя по тому юному тельцу, в которое я попала, мне было тогда, когда меня, мокрого бездомного «котёнка» подобрали, лет пятнадцать. Сейчас мне, королеве, лет сорок получается.

Однажды, неудержимо захотелось посмотреть на место, где всё началось и Динэй организовал мне путешествие в мои родные края.

Мы с сыновьями побродили вокруг остатков заросшего лесом сгоревшего поселения, потом прошли дальше по лесу к невысоким крутым холмам. Нигде никаких проходов не видно. Поднялись на поросший густым лесочком холм, нашли спелую, сладкую малину, я сразу стали лакомиться. Я ела и собирала ягоды, через одну, в ладонь, недалеко слышны весёлые спокойные голоса сыновей… Неожиданно я наступила на что-то мягкое, приваленное ветками. Не успела сообразить и провалилась с тихим треском вниз, не успев даже вскрикнуть, летела недолго, но при падении, стукнулась головой.

В глазах потемнело.

— Женщина!:Женщина! Она здесь! Нашёл! — услышала я смутно знакомую речь.

Открыла глаза и в тусклом освещении увидела над собой лицо совершенно незнакомого мужчины. Осторожно напрягла мышцы, слегка пошевелилась: руки и ноги работают. Медленно неловко села. Ой! Голова немилосердно болит. Подняла руку и нащупала под волосами приличную шишку и волосы немного мокрые и слиплись: кровь, похоже.