Когда она приехала, Маша пригласила её присоединиться к небольшой группе девушек, сидевших на диване. Никки сидела особняком в кресле. Присев на край дивана, Люси выслушала вместе с остальными стандартные наставления, а когда все разошлись, последовала за Никки в правую кабинку.

– Привет, – мило улыбнулась подруга, глядя ей прямо в глаза.

– Привет. Я опоздала. Куда мы едем?

– В сауну, милая. Тебе нужно переодеться, – Никки томно переводила взгляд с её простенького вязаного свитера на лицо и обратно. – У тебя есть ещё полчаса. Где одежда, ты знаешь. Когда будешь готова, возьмёшь в баре вино и два бакала. Я буду ждать тебя.

– Да, хорошо, – Люси послушно встала и отправилась в будуарную.

Наспех раскидав текучку, Женя оставил коллегу корпеть в одиночестве над разработкой операции и отправился в другой конец города, по указанному Линой адресу. Да, эта юная леди умеет заинтересовать.

Пристроив свой серенький Шевроле в самом углу пустынной парковки, достал клочок бумаги, где красивым женским почерком был написан адрес девушки, и направился к ближайшему подъезду.

– Извините, – спросил он у женщины, открывшей дверь, чтобы войти, – не скажете, сорок первая квартира в этом подъезде?

– Сорок первая? – обернувшись, переспросила та. – Нет, это Вам нужен следующий подъезд, – и она махнула рукой вправо.

– Благодарю, – едва заметно кивнув, капитан тут же развернулся и зашагал в указанном направлении.

Квартиру долго искать не пришлось. Молодой следователь поднялся на первый этаж и тут же обратил внимание на позолоченный номерок "42". Он повернул голову и увидел на двери справа нужный номер квартиры. Мелодичный звонок трелью разнёсся за дверью, и уже через несколько минут темноволосая, коротко стриженная женщина смотрела на него сквозь толстые стёкла простых незатейливых очков.

– Добрый день, – прервал он неловкое молчание, – Марина Алексеевна?

– Да, здравствуйте, – удивлённо пробормотала хозяйка квартиры, – а Вам кого?

– Разрешите представиться, – глядя на неё сверху вниз, обратил внимание и на поношенную домашнюю одежду, и на простенький интерьер прихожей, – капитан милиции Слыша Евгений Дмитриевич.

– Ах, – тут же вскинулась женщина, – милиции! Проходите, конечно! Проходите! Я надеюсь, Люська больше ничего не натворила?!

– Ну, – реакция матери жертвы была неожиданной, и он немного растерялся, – я такой информацией не владею… Собственно, я сам хотел бы задать Вам несколько вопросов.

– Вопросов? – Марина Алексеевна сразу насторожилась. – А что такое? У неё что-нибудь на работе не так?

– На работе?

– Ну, Вы же оттуда? – женщина усиленно что-то пыталась вспомнить.

– Простите, а где сама Люсинда сейчас?

– Так на работе же. И будет только завтра. Вам она нужна? Чего ж Вам не сообщили, когда она будет дома? Или Вы не… не…

– Из отдела по борьбе с наркотиками, – помог ей капитан.

– Да! Да, да! Вы же оттуда?

– Да, конечно, – немного отстранённым голосом ответил Евгений Дмитриевич, – оттуда.

– Так что Вы хотели спросить?

– А? Да. У Вас всё в порядке? Люси не жалуется?

– Нееет, что Вы! Спасибо за помощь! Вот уж не думала никогда раньше, что наше правительство обустраивает несчастных, ставших жертвами наркотиков! – с каждым словом голос матери становился всё тише, писклявее, а глаза тут же стали влажными.

– Да, безусловно. Извините за беспокойство. Раз у вас всё в порядке, я Вас покину.

– Спасибо! Спасибо Вам!

Провожая его, женщина продолжала повторять слова благодарности, отчего на душе стало кисло и нехорошо.

Конечно, шокирован он не был, но всё же стали слегка неожиданными явные подтверждения его, как могло показаться, пустых, хоть и не лишённых оснований, подозрений. Это не бурные фантазии молодой, подающей надежды, девушки-следопыта. Лина почуяла горячий запах скандального дела. Пусть это и касается её подруги, но дело действительно обещает быть очень интересным.

Капитан первым делом обошёл соседей, однако те оказались неразговорчивыми либо, наоборот, слишком много болтали, не давая при этом абсолютно никакой полезной информации. Лишь одни соседи, живущие на втором этаже над квартирой Максимович, сообщили о том, что на пятом этаже у Люси есть подруги. По словам матери-цыганки, благосклонно согласившейся ответить на вопросы, там живут две девочки-подростка из разных семей. Они кардинально отличаются друг от друга, поэтому достоверно так никто и не знает, с кем дружит Люсинда на самом деле.

Воспользовавшись полученной информацией, Слыша поднялся на пятый этаж, нигде более не задерживаясь. С одной из подруг встретиться не получилось – дома никого не было. А вот в квартире напротив очень даже повезло. Зеленоглазая девушка с рыжевато-медного цвета волосами, открывшая дверь, и оказалась знакомой, дружившей с потерпевшей. Более того, они долгое время, как сказала Алиса, были лучшими подругами, но сейчас Люси ни с кем не общается, даже с ней, и сидит всё время дома. Затворницей она была давно, приблизительно год сидит безвылазно в квартире. Лишь изредка сама же рыжая подруга вытаскивала её на улицу. Навещала её регулярно. Но с осени стало совсем плохо. На улицу Максимович совсем не выходит, друзей избегает, даже в квартиру Алису к ней не пускают.

Зато мужчинам там всегда рады. Все поселковые у Люси дома перебывали. Вечно кто-нибудь на машине приедет, и сразу она, как милая, едет с одним или целой компанией парней. Из-за неё даже убивать друг друга стали. Уже двух пацанов убили, а ещё один – в больнице лежит, ни живой, ни мёртвый.

От такого потока информации Евгений Дмитриевич немного растерялся, однако быстро вник в суть повествования и уже через пять минут после знакомства с зеленоглазой болтушкой уткнулся в блокнот, делая короткие, но несущие важную информацию, пометки. Когда стало понятно, что в квартиру его не пригласят и сесть не предложат, оперся о перила, чуть подтянулся и почти что сел (ну, во всяком случае, так куда лучше). Девушка рассказывала с огромным энтузиазмом, многое, скорее всего, либо додумала, либо приукрасила, но какая-то часть истины всё же в её словах есть, судя по всему. Знать бы ещё, насколько велика эта часть.

После того, как услышал всё необходимое, лишние, наполненные девичьей проблематикой, излияния выслушивать он не собирался, поэтому вежливо, но сухо спросил:

– Скажите, Алиса…

– Просто Алиса, – медовым голосом произнесла девушка, стреляя озорным взглядом зелёных глаз, явно давая понять о своих намерениях.

– Хорошо, Алиса, – всё так же сухо продолжил капитан, – а почему Вы решили, что… как Вы сказали, убийства связаны с Люси?

– Так об этом все говорят.

– А конкретнее?

– Нууу, я не знаю, – замялась она.

– Ну же, не бойтесь, – подбодрил Слыша, даже подарив ей подобие улыбки, – я ведь не могу указывать в этом деле об убийствах только с Ваших слов. Кроме того, если Вас вызовут как свидетеля, Вы сможете подтвердить всё сказанное мне?

– Но Стёпку же правда убили! – Алиса, почувствовав угрозу своей репутации, тут же стала защищаться. – Его зарезали! Это разве не убийство?

– Зарезали? – он быстро перевернул лист, быстро что-то черкнув на чистой страничке. – Кто? И когда это произошло? Не месяц назад?

– Так больше уже.

– Точнее можно?

– Да не помню я! Но это было ещё до восьмого марта.

– Угу, ещё что?

– Что "ещё что"?

– Что всё-таки повлияло на то, что Вы связали смерть этого… Степана с Вашей подругой?

– Я точно не знаю, – Алиса задумалась и тут же слегка скривила губы в брезгливой усмешке, – но ходят слухи, что он тоже её… ну… спал с ней.

– Что значит "тоже"?

– Ну, то и значит. Пойдите к ней, может, и Вам перепадёт, – девушка стрельнула глазами, загадочно улыбнулась и подмигнула, прищёлкнув языком.