========== Глава 10. Слёзы, Часть 1 ==========
Асока так и не отказалась от обезболивающего даже спустя несколько недель. И более того, когда таблетки, всё же, закончились, а врачи не сочли необходимым и дальше выписывать ей рецепты на столь сильные препараты, девушка от безысходности скатилась на другие, менее эффективные и качественные средства. Сначала, искренне убеждая себя, что ей это было нужно, Тано практически опустошила домашнюю аптечку, которую, в отсутствие Энакина приходилось пополнять, чтобы он ничего не заметил. Затем, решив, что этого было недостаточно, тогрута перешла на «допинговое» запивание лекарств лёгкими алкогольными напитками, совсем лёгкими, коими иногда баловали себя не самые примерные подростки. Но и это быстро перестало приносить нужный эффект, от чего с каждым разом градус приходилось всё больше повышать. Организм Асоки настолько привык к такого рода веществам, что и они уже, практически, не пьянили её, а сильная, беспощадная ломка «требовала» большего и большего. И вот однажды, в конце концов, Тано не выдержала. Последний приступ так называемой «посттравматической боли» был столь силён, что тогрута просто поддалась своим внутренним желаниям, физическому велению её истощённого и измождённого всеми этими «пытками» тела.
И вот уже наркоманка покупала очередную дозу КХ-28 у такого знакомого ей и чуть ли не родного Головонога. Асоке с огромным трудом удалось отыскать в дебрях своей ужасной, теперь почти всё время затуманенной памяти его заветный номер коммуникатора, еле выдержать тянущиеся, словно сама вечность, мучительные минуты поездки до притона и раздражённо пропустить мимо ушей все весёлые вопросы дилера о том, куда же так на долго пропала самая главная клиентка наутолана. А потом, Тано, наконец-то получила то, чего так отчаянно требовала каждая клеточка её тела.
Манящая прозрачная баночка с сапфировой жидкостью оказалась в её хрупких руках, лежала на ладонях, «приятно ласкала» подушечки пальцев и всю кожу кистей совсем измученной тогруты. Да, наркоманка не выдержала, да, она собрала все деньги, что у неё были, чтобы опять купить КХ-28, да, она в какой-то степени сорвалась, поддалась извечному соблазну зависимости, но в душе и мыслях Асоки она даже этому находила оправдания. Тано искренне считала, что одна баночка, после столь длительного и мучительного воздержания ничем ей не повредит, вот именно, она купила не пять, не десять, и даже не три флакончика, а всего один, маленький и незначительный. Так как вообще он мог повлиять на неё теперь, когда тогрута твёрдо решила бросить, завязать?
К тому же, каждый имел право хоть раз в год, хоть раз в месяц получать свою малейшую частичку удовольствия, кто-то ел сладкое по праздникам, кто-то покупал дорогую одежду с зарплаты, она же, так же, как и все эти люди и гуманоиды, могла позволить себе хоть иногда небольшое послабление, потакание собственным прихотям и желаниям. Тем более, что Асока искренне полагала, что употребление наркотика тогда, когда терпеть уже было просто невыносимо, очень редко и в маленьких дозах, позволило бы ей держаться во все остальные дни и не сорваться окончательно. Её поведение сейчас было похоже на поведение худеющего, у кого отняли всю возможную вкусную еду на долгое-долгое время, и который решил себя побаловать всего одной конфеткой, чтобы не пойти и не нажраться до тошноты. И тогрута видела во всём этом и логику, и справедливость, и вполне разумное решение.
Отойдя всего на пару шагов от придурковато улыбающегося Головонога, Асока взглянула на собственные ладони с КХ-28, словно на самую дорогую ценность в мире. Сейчас для неё не существовало ничего любимее и желаннее этого наркотика, разве что, пожалуй, поцелуй Энакина… Но, к огромному сожалению, и одновременно огромной радости Тано, в данный момент Скайуокер находился на длительной миссии где-то вне Корусанта. И ждать его здесь в одиночестве было просто невыносимо, как и абсолютно невозможно терпеть в разлуке эти ужасные ломки, каждый день, каждую минуту и секунду страдать духовно и физически. А потому, сейчас наркоманке требовалось что-то, что могло заменить ей ласки любимого, что-то, что могло, пусть и временно, но остановить её боль.
«Энакин, наверняка, понял и поддержал бы меня, если бы только знал, что я переживаю и чувствую», - мысленно попыталась убедить сама себя в том, во что и она абсолютно не верила, Тано, - «Хотя… Ему об этом не обязательно знать. Никому не обязательно знать. Пусть это останется моим маленьким секретом…» - данные слова были последним, что произнесла тогрута, прежде, чем её руки безжалостно сорвали крышку с флакончика, а губы коснулись соблазнительной сапфировой жидкости в ярком и полном наслаждения наркотическом поцелуе «смерти», некой искусственной замене поцелую любви.
И тем не менее, несмотря на то, что до сих пор прочная защита Тано была почти окончательно сломлена, девушка вновь подсела, да, хотя, просто опять вернулась к наркотикам, в присутствии её возлюбленного она по-прежнему старалась держаться, искусно изображая полное выздоровление. И хотя Асока до сих пор мысленно убеждала себя в том, что Энакин понял и принял бы её новое решение лишь иногда позволять себе самые малейшие дозы, тем не менее, почему-то Тано дико боялась открываться ему. В некотором роде, тогрута даже стыдилась своего поведения, своих поступков и своего выбора, отчаянно опасаясь того, что раскройся джедаю правда, и она потеряла бы его навсегда. Потому наркоманка, как-то подсознательно заставляла себя, врать, обманывать, скрываться и держаться в присутствии бывшего учителя. К слову, делать это было крайне тяжело. Дни, проводимые Энакином дома, давались для Асоки как страшнейшая пытка. При нём она не могла употребить ни малейшего грамма дурманящих веществ, и это, чаще всего выливалось в страшнейшие ломки, и в боль и мучения, злость и почти ненависть к любимому. Но тогрута терпела, терпела всё ради него. Благо, в последнее время на миссии Скайуокера вызывали довольно часто, и его почти никогда не было дома. Ну, а к приезду генерала, бывшая ученица всегда успевала подготовиться, чтобы скрыть любые намёки на свой срыв.
Вот и сейчас, пару дней назад узнав, что Энакин должен был вернуться именно сегодня, Асока уже успела привести себя в порядок, тщательно прибрать квартиру, устранив все возможные намёки на её загул, и, конечно же, хорошенько спрятать последнюю, запасную дозу КХ-28. И к прибытию Скайуокера она была полностью готова.
Предвкушая его скорое появление в её маленькой захудалой квартирке, Тано с любовью приготовила вкусный обед и выбрала самый красивый и соблазнительный наряд. Почему-то сегодня, в замен на наркотики, тогруте хотелось куда больше простых разговоров и поцелуев, ведь с той самой первой ночи у них с бывшим учителем так ни разу ничего и не было. Быстро надев на себя алое платье, Асока демонстративно покрутилась перед зеркалом. Её кисти и задумчивый взгляд невольно сползли на живот. На мгновение Асоке даже показалось, что он стал более округлым, но это был лишь небольшой визуальный обман. Тогруте хотелось, чтобы после того раза она забеременела, и сейчас она ждала Энакина уже не одна. Однако этого так и не произошло. Мягко проведя руками по животу, мысленно представляя себя беременной, Тано тяжело вздохнула, думая о том, как она хотела бы, чтобы у них со Скайуокером была настоящая семья, такая, какой она не знала никогда. Возможно, тогда бы тогруте удалось окончательно завязать с наркотиками, но только не сейчас. Казалось бы, в её жизни уже было всё, однако почему же тогда её организм так настойчиво требовал дурманящие вещества? От этих сложных размышлений Асоку отвлёк шум открывшейся двери, и девушка на всей парах полетела встречать своего «мужа».
На удивление Асоки, Энакин совсем не устал на миссии, даже наоборот, был бодр и полон сил, как, впрочем, и какого-то жизнерадостного энтузиазма. Наверное, потому он легко и непринуждённо пригласил Асоку прогуляться по улицам дневного Корусанта, вместо того, чтобы оставаться дома. И это как-то не очень порадовало Тано – среди людей ей было куда труднее держаться без выпивки и наркотиков, дурманящие разум вещества были, казалось, повсюду на этой планете, по крайней мере, спиртное, так просто лилось рекой, даже в сенате и то, постоянно употребляли элитные дорогие вина. И, тем не менее, отказать возлюбленному в его прихоти наркоманка просто не посмела. Её чувства к бывшему учителю были сильнее всего на свете, даже изматывающей болезненной ломки, лёгкий подступ которой Тано уже начинала чувствовать, выходя из дома. Дело в том, что, чтобы привести себя в порядок, перед возвращением Скайуокера домой, убрать все видимые симптомы загула, тогруте приходилось обходиться без наркотиков и прочего на протяжении нескольких дней, что с каждым разом становилось всё тяжелее и невыносимее. Девушку просто трясло, «выкручивало» и ломало от отсутствия в её организме необходимых веществ, и порой ей казалось, что она была готова даже умереть, покончить с собой, лишь бы больше не чувствовать этого. Но Асоке приходилось раз за разом проходить новые и новые «испытания», лишь бы только удержать подле себя его, лишь бы только не разрушить счастье, которое Тано с таким трудом получила, и плевать, что ради этого она должна была каждую секунду страдать, буквально сгорая изнутри от желания принять очередную дозу.
