— Ай-ай-ай, леди Ласинда! — тишину комнаты внезапно прорезал насмешливый хриплый голос. Очень даже знакомый хриплый голос. — Нехорошо поступаете: дверь не запираете, обманываете, по ночам по злачным местам гуляете.

Ласси почти подпрыгнула от неожиданности и машинально сжала ладонью расстегнутый ворот платья. И только после этого растерянно оглянулась. Глаза ее уже привыкли к темноте, и теперь можно было различить очертания предметов, а вместе с ними и человека, который нахально восседал в ее любимом кресле.

— Что вы здесь делаете?! — возмутилась девушка грозным шепотом. Она, может быть, и крикнула бы, но не хотела перебудить весь дом.

— Жду вас, — преспокойно прохрипел наглец, даже не шелохнувшись. А Ласси очень старалась, чтобы ему не было видно, как дрожат ее колени.

«Вот наглец!» — Лас села на кровать, найдя, таким образом, решение самой маленькой из своих проблем.

— У меня к вам дело, — сходу начала она. Раз уж он сам явился к ней, значит, боги милостивы и дают ей второй шанс.

— Вот как, — удивленно усмехнулся тот. Наверное, ожидал, что она и дальше будет возмущаться и грозить ему всевозможными карами.

— У нас в приюте пропал мальчик. Я прошу вас его найти, — четко проговорила Ласси и с надеждой уставилась в темноту.

— Я не работаю за простое «спасибо», леди Ласинда, — отозвалась та хриплым голосом, и Лас облегченно вздохнула. То, что он сразу не отказался, уже было хорошо, а деньги у нее были.

— Я вам заплачу, — немедленно согласилась она.

— Мои услуги стоят очень дорого, леди, — предупредила ее темнота.

— Я заплачу, сколько потребуете, — ответила Ласси, пытаясь вспомнить, сколько у нее на счету, и прикидывая, как быстро сумеет продать, в общем-то, не нужные ей драгоценности.

— Сколько потребую? — хрипло рассмеялся гард. — Одну ночь.

— Что? — не поняла девушка.

— Одну ночь с вами, леди Ласинда. Одну ночь, в течение которой вы будете делать все, что я вам скажу.

— Да как вы смеете?! — уже без всякой дрожи в ногах Ласси вскочила и уставилась в когда-то любимое кресло.

— Нет, так нет, — покладисто ответил мужчина, чем разгневал ее еще больше.

— Убирайтесь! — почти выкрикнула она, указывая на так и не закрытую дверь балкона. — Прочь! Немедленно! Я сама его найду!

— Хорошо, — ответил тот, вставая и подходя к ней, — но тогда я доложу вашему отцу о том, где вы были прошлой ночью, и этой тоже.

Голос его, если не обращать внимания на хрипоту, звучал ровно, в нем не было ни насмешки, ни превосходства, ни злорадства. Ласси почему-то казалось, что мужчина улыбался.

«Разумеется, ему весело!» — раздраженно подумала она. — «Загнал в угол и теперь веселится! Нахал! Наглец! Шантажист!»

Вот только прогонять его Ласси не спешила. Гард стоял к ней так близко, что она чувствовала его дыхание, его взгляд, видела случайные блики на маске и при этом ощущала что-то знакомое, волнующее, заставлявшее бешено бьющееся сердце падать куда-то вниз. И тогда она решилась.

— Покажите мне свою руку…. предплечье! — не менее хрипло, чем получалось у него, потребовала девушка. Мужчина, не сразу поняв, что ей нужно, тем не менее, повернулся к ней боком, и Лас осторожно, словно боясь обжечься, прикоснулась кончиками пальцев к рукаву его куртки, пробираясь выше, пока не нащупала выбитые там цифры. Пять, ноль, пять. Пальцы задрожали, однако Ласси нашла в себе силы проверить, что она не ошиблась. Нет, все было верно. Девушка одернула руку и, ощущая звенящую пустоту внутри, произнесла:

— Я согласна.

Гард ответил не сразу. Несколько мгновений он прожигал ее непонятным взглядом, после чего отрывисто прохрипел:

— Завтра, в десять вечера, Хант-стрит, дом семнадцать, комната двадцать пять, — тут же развернулся, и не успела Лас выдохнуть, оказался на балконе, с которого исчез еще до того, как девушка сделала новый вздох.

Восстановить дыхание получилось не сразу, а вернуть себе спокойствие и вовсе не удалось. Заснула же Ласси только под утро. Казалось, только она закрыла глаза, как тут же на нее накинулась Грета.

— Вставайте, госпожа! — беспощадная горничная раскрыла шторы и стащила с упирающейся девушки одеяло. — У вас же занятия в этом приюте вашем. Потом сами мне пенять будете, что не добудилась!

Точно, приют…. Марти! Лас подскочила, словно ее окатили ледяной водой, а затем, вспомнив о ночном визите гарда, покраснела так, будто ее обварили в кипятке.

— Ох уж эти ваши мытарства, госпожа! — покачала головой служанка, с удивлением наблюдая за хозяйкой. — Шли бы спокойно замуж, а не разгуливали с криками по городу. Срам-то, какой! Опозоритесь, как есть, опозоритесь! Потом и не возьмет ведь никто!

«Может, действительно, опозориться? — мелькнула мысль, и тут же вспомнилось, зачем ее ожидают в доме под номером семнадцать, что на Хант-стрит. Ласси покраснела еще сильнее.

— Не поможет, — сказала она, чтобы хоть как-то отвлечь Грету от разглядывания ее смущенного лица. — Про демонстрации, я думаю, они и так все знают.

Однако свататься к ней всем кому ни попадя это не мешает. Лас подозревала, что стань она подобно Эллис разгуливать в штанах, число желающих приобрести покровительство ее отца не уменьшилось бы. Поэтому единственное, что удерживало девушку от этого шага, было, собственно, мнение родителя.

Кстати, один из желающих — правда, не покровительства, которого у того и так хватало с избытком, а ее саму — обнаружился на первом этаже дома, в столовой: отцовский секретарь преспокойно пил кофе и лениво просматривал свежую газету, хотя нанят был совсем для другого! Впрочем, по странной причуде отца его секретарю многое дозволялось.

Вот, например, столоваться у них в доме, когда тому в голову придет! А на молчаливое неодобрение Лас никто не обращал внимания. Нет, Ласси не смолчала бы, если бы знала, что ее возмущение к чему-нибудь приведет. А так ей просто не хотелось лишний раз показывать, что она обращает на этого секретаря хоть какое-то внимание.

Рэнда она невзлюбила с первого взгляда. Нет, даже не взгляда. Она невзлюбила его еще до того, как увидела. Спустя пару недель после ее триумфального возвращения из института (с дипломом с отличием, между прочим!) отец вдруг ни с того ни с сего завел разговор о своем старом боевом товарище, о том, что у товарища был сын, весь из себя замечательный, талантливый и всякое такое — что было дальше Лас не дослушала, потому как поняла, к чему идет дело. Она ответила категоричным «нет!». До замужества ей не было никакого дела, она только познакомилась по рекомендации институтской подруги с Эллис и была в восторге от ее идей. Отец же привел потомка боевого товарища в дом и представил как своего секретаря. Наверное, думал, что Ласси, увидев этого талантливого и все такое молодого человека, падет к его ногам. Лас, действительно, упала, у себя в комнате на кровать от дикого хохота — одно только сочетание имени и фамилии, Рэндагор Драгор — надо же было придумать! И внешне он ей совсем не понравился — волосы один к одному прилизаны, великолепно отутюженные модные костюмы из слегка мерцающей гладкой ткани, отчего Рэнд ей казался похожим на змею. И смотрел также, и даже заговаривал!

— Как ваше самочувствие, леди Ласинда? — вот, казалось бы, только что читал газету, а стоило моргнуть, как он уже стоял напротив, загораживая выход из столовой.

— Отличное! — Ласси вздернула подбородок и посмотрела на часы. Времени до начала занятий оставалось совсем немного. Зря она зашла в столовую. — Желаю и вам такого же! — Лас обошла мужчину и, только выйдя в холл, выдохнула. Все то время, пока она шла до выхода из столовой, он на нее смотрел своим странным взглядом. Неужели ему заняться больше было нечем? Наверняка отец припас для него множество важных дел, а Рэнд кофе пьет и на Лас смотрит!

Первое время девушка пробовала жаловаться на секретаря, но отец только хмыкал, и она перестала. Решила, что игнорировать того будет лучшей тактикой. К счастью, у странного секретаря и работа была странная — то он находился в особняке по несколько часов в день, причем в любое время суток, то пропадал на несколько недель. Последнее случалось довольно-таки часто, чему Ласси была безумно рада, иначе не выдержала бы и разбила-таки об его голову одну из подаренных бабушке несуразных ваз.