— И чем же? — поинтересовался наглец. Лас, сдерживая гнев, выдохнула и только из благодарности к его предыдущим заслугам одергивать его не стала, а просто молча вышла. В коридоре никого больше не было. Ни гардов, ни управляющего, ни того странного человека, который пытался преградить им путь, ни швейцара.

— Может быть, вас подвезти? — не отставал от нее отцовский секретарь.

— Благодарю, меня подвезет Гаррет, — ответила девушка, прислушиваясь. Казалось, на верхних этажах слышался шум. Там происходили обыски, аресты? Было крайне любопытно, однако за ней по-прежнему шел секретарь, поэтому Лас поторопилась к выходу. К счастью, с ведущей на второй этаж лестницы спустились двое гардов, которые Рэнда остановили. У девушки уже привычно сердце ухнуло куда-то вниз, но задерживаться она не стала. Кучер ее появлению явно обрадовался.

— Тут такое было, леди Ласинда! — взволнованно начал он. — Сижу себе на облучке спокойно, вас жду, а тут как понаехали, словно из тьмы выпрыгнули, а я сижу — двинуться не могу….

— По дороге расскажешь, — почему-то шепотом прервала его Лас, сама отмечая новые повозки рядом со зданием, и быстро забралась в свой экипаж. Вот только стоило тому тронуться, как она почувствовала на себе пристальным взгляд знакомой темноты, которую не перепутала бы ни с чьей другой. Обернуться сил не было. Позади себя она слышала какие-то звуки, казалось, шорохи, шарканье и даже вскрик, но не могла ни двинуться, ни сказать хотя бы одно слово. Гаррет, словно позабыв о ней, тихо выругался и потянул вожжи, вынуждая лошадку поворачивать на проспект. И только на повороте Ласси немного отмерла, чтобы бросить последний взгляд на площадку перед зданием фабричной конторы, где несколько обычных гвардейцев и гардов запихивали задержанного управляющего и еще нескольких человек в крытую повозку. На рукаве одного из темных гвардейцев блестели заветные цифры, и тот, не скрываясь, смотрел прямо на нее. Лас, ругая себя всеми словами, которые знала, снова замерла как кролик перед удавом. К счастью (или, к сожалению) дверь конторы снова открылась, выпуская еще нескольких человек, и среди черных одеяний гардов взгляд девушки тут же выхватил коричневый в серую полоску костюм. Почему-то Лас не хотелось, чтобы Рэнд видел внимание, которое ей оказывал пятьсот пятый гард, поэтому немедленно отвернулась и скомандовала Гаррету ехать быстрее.

— Использовали людей в качестве подопытных животных! — к чаю Ласси все-таки опоздала — прежде чем возвращаться домой она заехала в приют, чтобы поделиться новостями — и позднее появление девушки в бабушкином салоне с рассказом о том, что ее задержало, вызвало неоднозначную реакцию у слушателей. Одни дамы заявляли, что никогда больше не будут пользоваться подобными зельями, другие явно выражали сожаление о том, что тестирование не дало положительного результата, и долгожданный омолаживающий препарат так и не был создан. И те, и другие, впрочем, быстро покинули Бердайнов, и дальнейшее обсуждение происшествия шло уже в кругу семьи (если не брать во внимание замещавшего то ли шкаф, то ли панно на стене секретаря).

— Это просто возмутительно, Говард! — возмущалась бабушка, наседая на сына. — У тебя под самым носом! — отец Лас кривился, но оправдаться не пытался.

— Работникам фабрики намеренно задерживали жалование, чтобы склонить на этот безумный шаг! — добавляла Ласси еще одну ужасную подробность.

— Я завтра же начну организацию фонда в поддержку тех, кто пострадал, — леди Вивиан говорила намного сдержаннее внучки, но почему-то именно вслед ее речам глава тайной канцелярии вздыхал и покладисто кивал. — И да, если ты так и оставишь этот вопрос без внимания, то очень скоро тебя будут беспокоить не демонстрации суфражисток под твоим окном, а самые настоящие волнения, — добавила она совсем буднично, пока подливала себе чай.

— А одиннадцатичасовой рабочий день! — продолжила Лас, вдохновленная неожиданной покладистостью отца. — Работающим женщинам некогда воспитывать своих детей! Я считаю, что работать они должны не более шести часов в день!

— С таким же успехом предприятия тогда можно просто распустить, Ласси, — ее он опять почему-то слушать не стал и, вообще, разговаривал с ней как будто по-прежнему пять лет. Это возмущало девушку более всего остального.

— Вот как! — немедленно вскинулась она. — Ты считаешь это абсолютно нормальным?!

— Именно так, девочка моя. А теперь прекратим этот…..

— Замечательно! — Лас не знала, радоваться ей или еще больше злиться. — Раз ты сам только что это сказал, с завтрашнего дня я работаю одиннадцать часов! Так что можешь меня больше не ждать на чай, дорогая бабушка, — улыбнулась той она и с гордо поднятой головой отправилась к себе.

— Ласси, не дури! — раздался позади нее недовольный голос отца, но девушка и не подумала обернуться. — Ласси! — в голосе уже звучала угроза, но и тогда Лас не дрогнула. — Рэнд, скажи ей! — внезапно обратился он к притворяющемуся мебелью секретарю. Девушка мысленно фыркнула в ожидании скучных и избитых фраз, уже не раз звучавших в этом доме.

— Позиция леди Ласинды не лишена определенной логики, — неожиданно для всех выдал тот, заставив удивленно замереть и отца, и дочь. Лишь леди Вивиан то ли притворялась, что ничего не слышала, то ли не сочла услышанное достойным удивления, так как продолжала преспокойно дегустировать сырный пирог.

— Ну-ка пройдем, — предложил лорд Бердайн своему помощнику.

«Неужели, уволит?!» — с предвкушением, в которое каким-то немыслимым образом оказалась вмешана небольшая толика сожаления, подумала Ласси, когда мужчины проходили мимо нее. Направлялись они в домашний кабинет отца, оборудованный звуконепроницаемой дверью. Однако подслушивать ведущиеся там разговоры девушка научилась давно. Для этого было нужно всего лишь пробраться в комнату отца, а там в его гардероб и приложить к стене обыкновенный бокал. К началу разговора она, разумеется, не успела, но самую интересную часть разговора застала. Судя по гулким звукам, отец выдал какую-то гневную тираду — что именно Лас не расслышала, так как только пристраивала к стене бокал.

— Потому что я намерен жениться на леди Ласинде, — спокойно, четко и без тени сомнения ответил на гневную речь своего начальника Рэнд.

«Что?» — Ласси едва не подскочила от собственного обуявшего ее гнева. — «Вот наглец! Да ни за что!»

А ведь она ему еще посочувствовала. Подумала, что его увольнять будут.

— Когда? Когда рак на горе свистнет? — проявил здравый скептицизм отец Лас.

— Я уже работаю над этим вопросом, лорд Бердайн, — заверил того секретарь.

«Что?!» — Ласси все-таки подскочила и едва не ударилась головой о перекладину.

— Кхм…. И что есть успехи? — полюбопытствовал глава тайной канцелярии.

— Существенные, — уверенности в себе его секретарю было не занимать. Вот только как это все соотносилось с реальностью? Девушка не удержалась от усмешки.

— И какие же? — уже по-настоящему удивленно спросил ее отец. Ласси ответ на этот вопрос тоже заинтересовал.

— Позвольте пока сохранить это в тайне, — выкрутился тот, а Лас снова усмехнулась в полной уверенности, что секретарь блефует. Какие у него могут быть успехи? Или он таковой считает свою сомнительную попытку обнять ее в дверях особняка?

— Не знаю, что с ней делать, — внезапно обеспокоенно выдал отец, а Лас встревожено замерла. — Люсия, ее мать, была кротким ангелом, а Ласси же настоящий демон в юбке! Что за выходки?!

«Почему?! Почему он всегда сравнивает меня с мамой?!» — девушка, не желая слушать дальше, опустила руку с бокалом и устало прислонилась к стене. Она и сама знала, что они разные.

Может быть, то, что ей так не хватает этого источника света и теплоты, и заставляет ее метаться?

Из задумчивости девушку вывел хлопок дверью. Оказалось, отец с секретарем уже закончили свой разговор в кабинете и переместились в соседнюю комнату, то есть в ту, в гардеробе которой по-прежнему пряталась Лас.