— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит?

— Никогда, — тихо, но четко сказала Ласси обманывавшему ею секретарю-гарду и, обогнув того, застывшего словно изваяние, вошла в трактир. Остановив пробегавшую мимо девушку-служанку, она поинтересовалась насчет отведенной ей комнаты и, получив номер, поднялась на второй этаж. Внутри все клекотало от сдерживаемых чувств, но показывать их девушка не собиралась.

«Не дождется!» — рявкнула она на саму себя из-за невольной слезинки, скатившейся-таки по щеке. Все то, что она сдерживала всю вторую половину дня, пока ухаживала за раненым гвардейцем, было готово прорваться через неведомым образом разрушаемую плотину, которую, казалось, она выстроила на совесть.

— Ласси, доченька! — услышала она голос бабушки, когда уже была на верхней ступеньке. — «Надо же, а ведь она еще может быстро бегать!» — улыбнулась Лас про себя сквозь слезы, но сил ответить или хотя бы обернуться не было. Девушка отворила дверь нужной комнаты и, войдя внутрь, сразу закрыла ту за собой и только после этого нащупала шнурок светильника.

— Ласси, не дури! — бабушка уже стучала и дергала дверь.

Тусклая лампа осветила небольшое пространство комнатушки, но стоявшие в глазах слезы мешали толком ту рассмотреть. Поэтому две мужские фигуры у окна она увидела только после того, как пересекла почти половину комнаты.

«Ну все! Вот вы и попались!» — слезы разом высохли, и кипевшая внутри злость обрела новое направление, в котором девушка не собиралась ее сдерживать. Набрав в грудь воздуха, чтобы крикнуть как можно громче — она почему-то знала, что за дверью вместе с бабушкой стоит Рэнд, которой снесет преграду за несколько секунд — но вдруг почувствовала странный запах, который мокрой тряпкой почему-то уткнулся ей прямо в нос. А дальше наступила темнота.

Ласси пришла в себя от тряски, от которой ее тело с почти регулярной частотой ударялось обо что-то твердое.

«Мне это не снится?» — она открыла глаза, но вокруг нее была полнейшая темнота. — «Нет, не снится» — мрачно ответила самой себе девушка, ощупывая деревянную поверхность, на которой лежала. Поверхность оказалась довольно-таки узкой и затем поднималась вверх. Лас резко приподнялась на локтях и больно ударилась головой обо что-то твердое.

«Что это?!» — она подняла руку, чтобы нащупать деревянный потолок своего узилища. — «Где я?!» — Ласси принялась лихорадочно ощупывать все поверхности продолговатого деревянного ящика, в котором находилась. — «В гробу?!»

Действительно, длинный грубо сколоченный деревянный ящик — она сама видела, как в таких хоронили покойных нищих и бродяг. Стало страшно. Впервые в жизни Лас было настолько страшно. Одно дело оказаться перед врагом и посмеяться, пусть и истерически, тому в лицо, другое — обнаружить себя в гробу. И что теперь? Ее похоронят? Заживо? Разумные мысли о том, зачем неизвестным противникам понадобилось бы избавляться от нее таким способом, никак не хотели приходить в голову, вместо них там пыталась расквартироваться паника. Она сначала пробовала надавить на крышку ящика — даже в мыслях ей не хотелось называть это гробом — не добившись результата, стала в ту бить, сначала только кулаками, сдирая кожу на костяшках пальцев, потом и ногами.

Безрезультатно. Кожу на пальцах уже немного саднило, лопатки и затылок тоже начали побаливать от ударов при каждом потряхивании, и запал стал угасать. Стукнув по крышке пару раз напоследок, Ласси остановилась и попыталась-таки здраво подумать. Ее куда-то везли, это было очевидно.

«Везут в гробу!» — напомнила она самой себе, но тут же пресекла заново нарастающую панику. Допустим даже так, их все-таки выследили, и теперь ее куда-то везут.

«В гробу!!!»

«Может быть, у похитителей другого подходящего ящика не нашлось?» — ввернула рассудительная часть Лас подходящее объяснение.

«Да, после того, как неизвестно сколько времени готовились и целый день преследовали, ничего другого не нашлось!» — паника своих позиций сдавать не желала.

«Может быть, гроб для того, чтобы я дорогу не запомнила?» — предложила разумное объяснение здравомыслящая половина.

«Для этого было достаточно завязать глаза!» — возразила паника.

«Лучше уж тогда в гробу, чем сидеть рядом с незнакомыми мужчинами с завязанными глазами» — этим доводом здравая половина усилила свои позиции.

«А если все-таки….»

«Нет! Похитители будут шантажировать отца — это очевидно. Значит, я нужна им живой» — поставила Ласси точку в этом вопросе и задумалась над тем, как долго они едут и, собственно, куда. Приблизительный ответ на первый вопрос можно было найти довольно-таки легко.

«Вряд ли доски в этом ящике сплошные» — девушка прижала ладонь к потолку, и ее кожи коснулось еле ощутимое дуновение прохладного воздуха. Прорехи были, но сквозь них не было видно ни зги, что означало, что еще ночь. Учитывая, что светало около четырех утра, а похитили ее около десяти вечера, везли ее не более пяти часов. Касательно того, куда ее везли, то, скорее всего, в столицу или, по крайней мере, по направлению к той. Однако за пять часов похитители далеко увезти ее не могли, вот только, почему ее до сих пор не спасли? Или не захотели? Мысль была недостойная, и Ласси немедленно ее задавила. Может, на них тоже напали?

«Там бабушка, обездвиженный Франц и еще двое раненых» — напомнила себе девушка. — «Значит, на помощь не стоит рассчитывать, только на себя» — она, наконец, собралась, и паника полностью отступила. Рано или поздно похитители должны будут прибыть на место, что вело к новому вопросу. Как себя вести? Притвориться, что все еще без сознания, или устроить скандал? Впрочем, долго размышлять над этим вопросом не пришлось. Ящик, в котором находилась Лас, дернулся, ее саму подкинуло вверх, отчего она ударилась лбом о крышку, и на несколько мгновений снова потеряла сознание, решив, таким вот образом, соответствующий вопрос.

Когда она очнулась, ящик несли вверх, причем совсем неделикатно, особенно на поворотах. Пришлось упереться руками и ногами в стенки, чтобы снова не удариться головой. О том, чтобы притворяться, будто она без сознания, в такой ситуации не могло быть и речи.

— Немедленно выпустите меня отсюда! — выкрикнула она и стукнула пару раз кулаками по крышке. Ответом ей были мужской гогот, перемежаемый неподобающими для слуха леди высказываниями.

— Ты бы не брыкалась, красотка, а то возьмем и откроем, — вполне приемлемой человеческой речью заметил один из них, но смысл, который тот вложил в свои слова, возмутил девушку еще больше, чем непристойная ругань. Его приятели снова загоготали — судя по всему, их было около пяти-шести — и, перебрасываясь глумливыми словечками, продолжили куда-то тащить ящик.

Ласси больше не кричала. Тащившие ее мужчины были либо наемниками, либо простыми исполнителями, кроме того, из того, что она успела услышать, такие вещи как сострадание и благородство были им не свойственны, поэтому взывать к ним не имело смысла, а угрожать девушке было нечем. Наконец, узкая лестница кончилась, и ящик понесли в горизонтальном положении, правда, недолго — Ласси сосчитала почти две дюжины шагов, но могла, тем не менее, ошибиться в расстоянии, так как мужчины шагали не в унисон. Закончили свое путешествие девушка и ее узилище в каком-то помещении, где ящик просто поставили на пол — хорошо, что не бросили — после чего носильщики ретировались.

— Может того, стоит выпустить, а? — услышала Лас. Все-таки немного сострадания в одном из них нашлось.

— Не-е, прыткая больно, — отозвался другой. — Опять потом лови. Так-то оно надежнее.

— Платить-то когда будут? — вставил третий.

— К вечору…. — донеслось до девушки, после чего дверь закрыли, отрезав от нее, казалось, все посторонние звуки. Слышно было только ее собственное напряженное дыхание и шуршание батиста по деревянной поверхности. Выждав несколько мгновений и не услышав никаких иных звуков, Ласси стукнула пару раз по крышке, затем еще, потом затарабанила, что было силы, надеясь этим хоть как-то ту поддеть, но безрезультатно. Крышка, как была крепко прибита к остальным частям ящика, таковой и осталась, да и ничьего внимания ее усилия не привлекли. Последнее было не так уж плохо, так как сдаваться Лас не была намерена. Она застучала по крышке ногами, но было неудобно, да к тому же больно оттого, что приходилось бить носками туфель. Что же делать? Точно не ждать, когда за ней придут!