– Мы часто патрулируем эти земли, – ответил Рейд. – Выискиваем проклинателей и прочих нарушителей. А вот гвардейцы, как правило, забредают сюда довольно редко.

– Выходит, специально за нами вы не следили? – как всегда, прямо спросил Амон.

Воин Демонаи сощурился, глянул на Любопытную Птаху, а затем снова посмотрел на Амона.

– Ну… признаться честно – следили.

Раисе показалось, не будь здесь девушки-свидетеля, Рейд бы запросто солгал.

– Для чего? Мы бы были рады пригласить вас к нашему костру, – недоумевал Амон.

– Мы просто приглядывали за наследницей трона, – даже и не подумал извиниться горец.

– Что ж, – вздохнул капрал и без намека на улыбку произнес: – Слава Создательнице, что вы оказались рядом. Нам нужно скорее вернуться в лагерь. – Он глянул на Раису. – Должно быть, бедняжка Хейли вас обыскалась, принцесса. Да и лейтенант МакГиллен, вероятно, бродит где-то неподалеку.

– Жители поселения Демонаи были бы несказанно рады такой гостье, как вы, Цветок Шиповника, – обратился к ней Рейд, используя ее племенное имя. – Мы бы охотно сопроводили вас туда.

– Наша команда буквально на днях покинула поселение, – промолвила Раиса в ответ на любезное предложение. – Сейчас мы направляемся к Западным вратам. Мне необходимо покинуть Фелл и не появляться здесь до тех пор, пока не… не прояснятся некоторые вопросы.

– Ваше высочество, вы уверены в разумности данного решения? Вы и впрямь намерены покинуть Призрачные горы? – выгнул бровь воин Демонаи.

Раиса невольно вспомнила о собственных опасениях, которые еще совсем недавно не давали ей покоя.

– Я не хочу сбегать, поймите! Просто считаю неразумным оставаться.

– Мы будем оберегать вас, ваше высочество. В поселении никто и пальцем вас не тронет. – Рейд с ухмылкой коснулся длинного лука, что висел у него за спиной. – Какими бы ни были причины, вы не должны отрекаться от того, что является вашим по праву рождения. Я настоятельно рекомендую вам довериться горцам.

Раиса сдержалась, чтобы не выпалить в ответ колкость. Все же Ночной Странник только что спас ее от… МакГиллена. И, по всей вероятности, не от него одного. Однако принцессе совершенно не нравилось предположение о том, будто она сбегала из собственных владений.

Но разве это не было и в самом деле бегством? Может, правильнее было бы остаться и навести порядок? Королевы не скрываются от каждой проблемы.

Раиса так и не нашлась, что ответить, и Рейд, подбадриваемый ее молчанием, продолжил:

– Возможно, на первый взгляд вам кажется, будто на равнинных землях сейчас безопаснее, но это заблуждение. Вдали от поселений вы можете подвергнуться нападениям наемных убийц.

– Я не о собственной безопасности пекусь, – огрызнулась принцесса. – Я лишь не хочу, чтобы началась война. Этого никак нельзя допустить. Тогда королевство окажется на грани краха.

– Сейчас самое время преподать урок проклинателям, – заявил Рейд. – Нельзя продолжать потакать им, пока они пренебрегают…

– Если бы я потакала чародеям – то уже была бы замужем, – оборвала воина Раиса. – Я сделаю все для защиты династии Серых Волков. Но не стану вставать на сторону кого-то из родителей. Пусть время охладит горячие головы и в них снова поселится здравый смысл.

– По-моему, принцесса Раиса весьма доходчиво донесла до вас свои намерения, – вмешался Амон. – Если более вопросов не имеете, нам нужно торопиться в лагерь, чтобы успеть свернуть его до наступления темноты.

Рейд долго буравил капрала Бирна взглядом, а затем повернулся к наследнице и, склонив голову, произнес:

– Конечно, ваше высочество. Я лишь хотел, чтобы вы знали, что есть и другие варианты. Мы, воины Демонаи, сочтем за честь сопроводить вас до вашего лагеря.

Затем горец повернулся к Любопытной Птахе, которая наблюдала за спором с огромным интересом и немалой долей изумления.

«Наверняка этой юной девушке еще не доводилось слышать, чтобы кто-либо перечил Ночному Страннику», – заключила про себя Раиса.

– Собери лошадей погибших гвардейцев и подбери среди них подходящих для принцессы Раисы и капрала Бирна, – распорядился воин Демонаи.

«А Рейд был бы рад войне, – подумала Раиса, – ведь смысл его жизни – сражения».

Хан полагал, что все горные города разные.

Но они одинаковы.

Дело в том, что местной архитектуре приходится подчиняться единым законам, которые диктуют горы. Вот и в Делфи строения так тесно жались друг к дружке, будто некогда сползли по склонам и с боем отвоевывали свободное местечко вдоль берега реки.

Дома поселившихся на холмах жителей имели обманчивый облик: сзади был всего один этаж, а спереди целых четыре. При виде этих строений на ум Хану пришли броско разукрашенные яркие девицы. Юноша представил, будто они шествовали вверх по склону, волоча за собою длинные пышные юбки. Украшениями этих юбок служили водосточные желоба. Узкие извилистые улочки были вымощены камнем – в горах этого материала было предостаточно, и стоил он недорого.

Дорожки, проложенные в тесном ущелье Канва, неумолимо петляли, словно повторяли траекторию пьяницы, огибая каждое естественное препятствие, и иногда совершенно непредсказуемо пересекались. Возможно, Хану это лишь чудилось, ведь чужаку район Тряпичного рынка также мог показаться нелепой путаницей.

К тому времени когда юноши спустились с гор, солнце уже полностью скрылось за горизонтом. Город окутывал густой дым, отчего дышать было тяжело.

– Смердит хуже, чем на Южном мосту! – сморщил нос Хан.

Но это зловоние было другим, незнакомым.

– Местные жгут уголь, чтобы согреться и приготовить пищу, – пояснил Танцующий с Огнем. – Из долины дым выветривается плохо. Зимой здесь и того хуже, ведь костры горят днями и ночами.

Делфи отнюдь не бедствовал. По соседству с торговыми лавками и относительно скромными жилищами располагались обращенные фасадами к улицам дома зажиточных горожан. Некоторые дворцы, облицованные красным кирпичом и резным камнем, занимали целые кварталы.

– Это все – поместья владельцев месторождений, – продолжил рассказывать горец. – Даже они сейчас изрядно навариваются. Благодаря Арденским войнам стоимость железа и угля значительно возросла. Странник утверждает, что делфийцы против вони не возражают. Для них это все равно что вдыхать золотые монеты. Городу хватает средств на содержание армии и сохранение независимости как от Ардена, так и от Фелла.

Чем ближе друзья подбирались к центру огромного поселения, тем многолюднее становились улицы. Обстановка напомнила Хану Феллсмарч в день ярмарки.

Население Делфи было чрезвычайно пестрым: темнокожие мужчины и женщины из Брюнсваллоу были облачены в излюбленные ими свободные одеяния в полоску. Переселенцев с Южных островов выдавали изысканные драгоценности, что сверкали на загорелых телах, и спутанные густые черные волосы. Были здесь и уроженцы Северных островов – они отличались светлой кожей, голубыми глазами, а некоторые еще обладали и магической аурой. Улицы гудели множеством сливавшихся в единую какофонию языков. Тут и там из окон постоялых дворов и таверн лились причудливые заморские мелодии.

Повсюду виднелись приметы процветания, причиной которого послужило военное время: в городе наблюдалось невиданное обилие лавок, торговавших всевозможными диковинными товарами, с витрин сияли самоцветы. Повсюду стояли навесы с уличной едой на любой вкус. Иноземные яства и пряные ароматы пробуждали любопытство. Живот Хана заурчал, а рот наполнился слюной.

– Пора бы чем-то поживиться, – предложил он, с трудом поборов искушение стащить у разносчика солоноватую хлебную косичку. Всякий раз, испытывая голод, юноша вспоминал о былых привычках, однако был не настолько глуп, чтобы заниматься воровством на чужой территории. Здешних улиц он не знал, так что шанс скрыться с места преступления был ничтожно мал.

«Нет никакой необходимости красть еду», – напомнил себе Хан и нащупал, словно оберег, спрятанный в кармане штанов мешочек с монетами.