Пожар действительно был. При чём был он явно умышленный и уже вступил в уверенную стадию в одной из частей школы.

— Так, — оторвался я от экрана телефона и посмотрел на гомонивший в недоумении класс, — сейчас быстро встали и построились в коридоре. Это не учебная тревога… Тихо! — прикрикнул я, когда гомон возрос после последних слов. — Сейчас организованно спускаемся и уходим, как и учились на школьный стадион. Всё, без лишних телодвижений и шума.

Подействовало, ребята взяли себя в руки и начали выходить. Я, тоже быстро взяв журнал что лежал на столе и прихватив ключи от кабинета вышел в коридор и закрыв по технике безопасности класс, убедившись в том, что его покинули все учащиеся. Махнув рукой, дал понять, что можно выдвигаться, и мы направлюсь на выход. Я шел позади, контролируя что бы кто-нибудь не отстал. При этом размышляя почему система, что установил мне техник из Организации сработала с таким запозданием. И кстати школьная система эвакуации тоже. Слишком уж сильно разгорелся пожар.

— Глеб! — воскликнула Хель, когда я был уже на улице вместе с ребятами и стоял на стадионе, где собирались все классы.

На улице было холодно. Особенно мёрзла Алина. К сожалению, нам нельзя было забрать верхнюю одежду из гардероба. Слишком опасно. Так что пожалев её, я отдал ей свою не шибко-таки толстую кофту, но уж лучше, чем ничего. И остался стоять в рубашке. Мне нормально, привык.

Когда моя девушка подошла, лицо её было взволнованно и немного бледно. И даже увидев, что я в порядке, она не прекратила волноваться. Что напрягло меня ещё больше. Она же схватила меня, будто в отчаянии, за плечи и сказала.

— У-урс, там второклассники в школе. Дверь из класса перекрыло. — потом она заглянула в мои глаза и не выдержав у неё побежали слёзы. — Урс, спаси их. Прошу.

Данная ситуация напрягала. Это мог быть отвлекающий фактор. Ну или просто паладин задумал разделить меня и Хель. Всё-таки поодиночке мы значительно слабее. И почему-то мне даже в голову не приходила мысль, что подстава с второклассниками, запертыми в кабинете это случайность. Здесь точно поработал паладин, причём грамотно. Настолько, что смог обойти не только школьную систему безопасности, но и даже что-то сделал с программой Организации. А значит, ей теперь доверия нет. Печаль.

Чёрт. А идти то придётся…

— Будь на чеку, следи за целями, не отпускай их далеко. — тихо сказал я, слегка приобняв Хель, что была практически в слезах. Что меня ещё сильнее удивило. Неужели настолько её затронула ситуация с возможными жертвами среди детей?

Нет, я как бы тоже был неравнодушен к такому, но всё же то ли я более чёрствый и бесчувственный, то ли с ней что-то не так. Но об этом придётся думать потом.

Отстранившись от Хельги, сразу рванул в сторону ближайшего запасного выхода, что выводил как раз на нужный, второй этаж. Бежал я быстро, две минуты, и я уже взлетаю по пролётам лестницы на верх. Попутно схватив один огнетушитель что стоял на своём месте в одном из углов пролёта.

Дело было плохо. Огонь схватился и активно поглощал всё, до чего мог дотянуться. Дышать было практически нечем, так что сразу задержал дыхание. Глаза слезились, но сейчас с этим поделать ничего не могу. Дым как все знают идёт в основном по верху, так что сразу склоняюсь к полу и практически крадусь к нужной двери.

Что за класс и кабинет мне нужен я уже понял, пока бежал, услышал разговор двух преподавателей, что не увидели Евдокию Ивановну и её класс. А так как с ней я хоть и не так часто, но виделся. То знал и её, и детей, которых она вела в начальной школе. Так же я помнил и её кабинет. Плюс ко всему, когда был уже близко, услышал плач за дверью. И успокаивающий голос учительницы, что старалась хоть что-то сделать в патовой ситуации.

Плохо, дверь действительно заблокировала одна из потолочных балок. И у меня даже матов не хватит на тех, кто так желал это здание. Балка была стальная, добротная. Вот только как я увидел в прогоревшем потолке, она крепилась на «соплях». Никак иначе, даже я, не слишком разбирающийся в строительстве и архитектуре человек увидел плохую, очень плохую работу. Было ощущение, что делали всё наспех, лишь бы поставить на место и скрыть. И именно один из концов крепления упал, прекрасно перекрыв дверь. А вокруг ещё и огонь, и дым что разъедал глаза и заставлял выть инстинкты убегать от опасности.

Сначала перехватил огнетушитель поудобнее, сорвал пломбу и всё сделав, как говориться «по инструкции», начал тушить огонь, что сильно нагрел саму стальную балку, так и поджёг дверь в кабинет.

И опять плохо. Только в кино огнетушители работают так, что можно чуть ли не пол дома потушить и ещё больше половины останется запасом. А вот в жизни всё гораздо печальнее. Всё что мне удалось, так это сбить огонь и хоть немного остудить балку пеной. Хватило его на минуту работы, а потом он пару раз чихнул на последок, и приказал долго жить. Выкидываю его в сторону.

Делать было нечего. Сначала хотел выбить дверь и пусть дети проползут к пожарной лестнице и на улицу. Но, для начала нужно было подготовиться. И наладить связь с паникующими.

— Евдокия Ивановна! — крикнул я как можно ближе подползая к двери. — Евдокия Ивановна! Если вы меня слышите, то хотя бы дайте знать!

Сначала, когда я крикнул в первый раз её имя, меня никто не услышал. А вот повтор подействовал и ответ пришел. Даже дети стали меньше паниковать и вслушиваться.

— Г-глеб! Глеб! Помоги, тут дверь не открывается! — закричала она в ответ. В голосе паника и дрожь. Оно и понятно. Застрять в огненной ловушке. Закрытые как крысы в горящем сарае. Тут ой как не многие бы смогли держать себя в руках.

— Спокойно! Слушайте внимательно.

— Д-да, да Глеб что что делать!?

— У вас в кабинете есть кран с водой? — начал вспоминать я планировку её класса.

— Да! Есть, мы там обычно тряпочки моем для доски и цветы я поливаю… — начала она от стресса выдавать то, что сейчас абсолютно не нужно.

— Спокойно! Сейчас пусть дети снимают жилетки, и вы их мочите водой. Так мы обезопасимся от дыма. И вы тоже найдите что ни будь, чтобы прикрыть рот и дышать через мокрую ткань.

— Поняла! — аж просиял её голос от надежды. — А что потом?

— Ждать. — коротко ответил я ей и поморщился. Неприятно будет.

Попутно услышал, как она раздаёт детям команду снимать жилетки и смачивать их водой. А ещё одеть верхнюю одежду. В принципе, правильно. Хотя и не уверен, что она подумала о том, что это укроет от огня лучше, чем просто рубашки. Скорее она про холод на улице сообразила. Да, в младших классах, одежду в гардероб не сдавали. Для этого в каждом кабинете были шкафчики вдоль стены.

Ладно, всё потом. Сейчас предстояла не самая лёгкая задача, оттянуть балку в сторону так, чтобы она позволила на достаточное расстояние открыть дверь. Ну, глаза бояться, а руки делают.

Аккуратно, почти гуськом подползаю под балку и оперев её о плечо, чувствую, что рубашке капут. Как и коже вскоре. Огнетушитель своё дело сделал, вот только не до конца. Так что рубашка уже загорелась и было… неприятно. Особенно даже сквозь дым ощущать запах собственной палёной кожи. Боль я почти не чувствовал из-за своих особенностей, что хоть что-то плюс. А вот пожурить себя мысленно я всё же успел. Не подумал о том, чтобы подложить под плечо хоть какую-то толстую ткань.

Но это пронеслось в голове секундой. В то время как я уже полностью сосредоточился на задаче. Напряг мышцы ног, перехватил балку плечом более правильно, получив ещё больше вони себя, поджаренного живьём. И резко приподняв балку буквально на десяток сантиметров, ощущаю как заскрипели кости и затрещали сухожилия, кидаюсь в сторону от двери. Балка вместе со мной отступает, открывая путь. Лишь частично, сместил я её только на метр. Но этого вполне хватит для детей. Да и Евдокия Ивановна женщина вполне небольшой комплекции. После того как балка дала двери свободу в движении, та сразу изволила открыться на максимальное расстояние. За дверью послышался и испуг, и радостные возгласы ребятни.