— Когда ты в последний раз использовал свою жажду по полной?

— …Года два назад. — Не сразу ответил я но вспомнил тот случай в Баку.

— Значит я вероятно прав. — Расстроено пробормотал он.

— К чему ты клонишь старый? — мне не понравилось его поведение и такие вопросы.

— К тому, что ты слишком сильно развил в себе жажду.

— Слишком? — я не понимал его слов, точнее их смысла.

— Как-бы тебе объяснить — он почесал затылок и посмотрел на меня как на ребёнка, только что спросившего у родителя, что такое чёрная зарплата. — Ладно, проще будет, если ты сам поймёшь.

Он закрыл глаза и видимо начал подбирать правильные слова для дальнейших действий.

И пока он это делал, я задавался вопросом, о чём он говорит и что не так с моей силой жажды?

— Во-первых, ответь, — начал он собравшись. — Что такое жажда? В твоём представлении.

— Жажда, — я тоже слегка задумался, формулируя свой ответ, — это способность некоторых людей, проявлять свои желания и сильные чувства так, что бы оформить их в… Волну, которая распространяется от создателя, к определённому объекту или живому существу, либо не направленно, а просто рассеивается вокруг него на определённом расстоянии.

Наставник продолжал молча стоять и ждать от меня продолжения ответа. Солнце практически уже зашло за горизонт и до погружения в темноту осталось минут пятнадцать не больше. Лес становился более мрачным и диким, чем казался только в начале пребывания здесь.

— У различных людей, длина волны зависит как от их силы воли, так и от силы эмоций и чувств которые они при этом испытывают. А так же от них зависит и чувствительность к чужой жажде. Таким образом, просто человек не сможет почувствовать ни капли чужой жажды, будь она направлена на него. Испускают и чувствуют жажду только те, кто уже побывал при смерти или что то подобное. Для себя я назвал это «посмотреть Смерти в глаза и вернуться обратно».

Старик продолжал на меня смотреть и ждать продолжения, но я пожал плечами, показывая, что это всё.

— М-да… — разочарованно вздохнул он. — Видимо это моя ошибка, что я сам не объяснил тебе сразу, что такое жажда, а оставил этот вопрос, на самотек, решив что ты сам разберёшься и поймёшь всю суть.

Затем немного помолчав, при этом смотря в уходящее солнце. Я тоже решил не торопиться и подождать. Уж больно серьёзно выглядел мой собеседник.

Он через некоторое время, наконец, оторвался от созерцания заката и начал.

— Жажда, это не просто способность испускать в виде волны сильные эмоции. Не перебивай пока. — Прервал он меня, когда я уже хотел возразить. — жажда — этонавык или способность, которую как ты правильно выразился можно познать только «посмотрев Смерти в глаза и вернувшись». Но ты видимо не понял, что на самом деле, изначально все могут чувствовать жажду, но порог чувствительности у них такой, что проще сказать что они её вообще не чувствуют. А вот после, например клинической смерти, организм становится немного другим. Человек и сама его нервная система перестраиваются, пытаясь адаптироваться и эволюционировать под новые условия. А условие, которое появилось, это не попасться Смерти на глаза ещё раз. Именно поэтому сам организм становится многократно чувствительнее к чужим эмоциям. Правда тут тоже есть загвоздка. Я не знаю почему жажда может быть не только как желание смерти направленное на объект, но и например жажда любви и привязанности. Последний вид, кстати, часто встречается у домашних животных по отношению к хозяевам.

Он остановился, давая передышку и себе, и мне для переваривания полученной информации.

— При этом, часто происходит ещё и процесс, который позволяет не только чувствовать волны жажды, но и испускать их самому. Это вероятно обособлено тем, что человек с такими способностями должен как-то искать себе подобных и уметь, выражая свои эмоции таким образом донести им свой посыл.

— То есть, — всё же решил я прервать Наставника и задать хоть один вопрос, — люди научились испускать волны для того, что бы найти себе общество?

— Ну-у… — протянул старик неуверенно. — Как никак человек в большинстве своём это стайное существо.

— Ладно, — согласился я с ним отметая этот вопрос в сторону, — но к чему ты вообще ведёшь?

— Правильный вопрос, — довольно кивнул он, — видишь ли. Так как я уже сказал, все люди могут чувствовать жажду. Просто их порог чувствительности различен. И когда кто-то, кто способен испускать жажду, достигает определённого уровня силы в этом умении, пытается применить его на практике, то он становится способен влиять не только на «чувствительных» к жажде, но и к «толстокожим».

— Проще говоря… — я посмотрел на Наставника и даже сам почувствовал, как лицо моё сейчас показывает изумление от новой информации. — Если жажда очень сильна, то она влияет на всех.

— Да. — кивнул тот подтверждая мой вывод.

— И получается, ты хочешь сказать, что я уже вышел за порог этой силы. И теперь могу влиять на всех вокруг, независимо от их чувствительности?

— Я не совсем в этом уверен, — отрицательно покачал он головой. — Поэтому и решил съездить с тобой сюда и проверить мою догадку.

— Без жертв?

— Без лишних жертв. — Поправил он меня.

— …? — я его не понял и вопросительно посмотрел ему в серые глаза.

— Животные. — обвёл он руками пространство намекая на жителей леса.

— Жалко? — спросил я его.

— Нет. А тебе? — вопросом на вопрос.

— Как будто ты не знаешь? — усмехнулся я такой глупой провокации.

— Ладно, — отмахнулся он от небольшой попытки разрядить атмосферу серьёзности, что витала вокруг, — теперь я хочу, что бы ты рассеяно послал несколько волн жажды настолько сильных, насколько ты вообще можешь.

— Вообще не сдерживаться? — удивился я такой постановки задачи.

— Да, не волнуйся, со мной ничего не случится. — попытался он меня успокоить, но…

— А жаль. — тихо, практически лишь губами и без звука пробормотал я.

— Что? — переспросил старик.

— Я говорю, можно начинать? — честно соврал я ему.

— Да. — кивнул тот и отошел немного назад. Шагов эдак на двадцать.

Я на это только тихонько усмехнулся, но дальше отвлекаться не стал и приступил к задаче.

В основном, когда имеют в виду жажду, то подразумевают волну желания смерти цели. То есть желание убить. Я тоже решил испускать эту же волну, как самую не только эффективную, но и действенную и более освоенную мной как ведьмаком.

Закрыл глаза, представил сдерживаемые до этого мной самим чувства и нашел комок серой, с прожилками черноты эмоцию. Так я её для себя всегда представляю — жажду убийства. Она постоянно двигается сама по себе, изменяя свой размер и плотность, но удерживается моим рассудком и сознанием.

На этот раз я ослабил «створки» что её держат. И сразу почувствовал, как хищный оскал обласкал моё лицо. Как радостно становится на душе, только представляя чувство близкой смерти того, кого ты сам и убил. Это как Ломка наркомана, при которой хочется продолжать ещё и ещё, пока ты просто не останешься один в этом мире. Но после продолжить и в других мирах, найдя к ним выход. Продолжить убивать, расчленять, рассекать и душить. Сжигать заживо и топить. Резать и кромсать всё ещё живую, а потом и мёртвую плоть. Слушать крики агонии и страданий. Прерывать чьё-то существование и судьбы.

И продолжать убивать…

Продолжать расчленять…

Продолжать губить…

Продолжать уничтожать ВСЁ!

Вот что такое жажда убийства. Вот как я её вижу и чувствую, выпуская наружу. И вот он ключ к самому главному козырю каждого ведьмака. К его Ражу…

Хоть я и погрузился в себя, но отчасти следил за пространством, и даже плохо освещённом лесу я прекрасно заметил, как сначала Наставник побледнел после первой волны, а после третей и четвёртой отошел от меня ещё на метров десять. Потом он начал постепенно удаляться ещё дальше.