— Отдыхай, я сам займусь лошадью. Ты еще хуже выглядишь, чем она.

— Спасибо, — поблагодарил я, — я потом займусь ей, честно. Не до этого сейчас.

Хотелось прислониться к стене и стоять часа два, не меньше.

И тут же получил звучный хлопок по своему плечу, колени мои подогнулись.

— Клянусь бородой Гримнира Бесстрашного! Это же Кос! Какого дьявола ты забыл у нас?

Кажется, я уже слышал сей голос. Не его ли хозяин требовал меня линчевать в лесу?

— Фарин! Привет, коротышка! — я обернулся и весело осклабился, давая понять своим видом, что шучу.

Гном фыркнул от удивления, даже дернул свою бороду за кончик, словно волновался, потом сам заулыбался.

— Ну и морда у тебя, парень! Кто ее так искусно разукрасил? А я гадаю, что за важных гостей ждет Лифанор! Со вчерашнего вечера у нас не протолкнуться! Пришел целый обоз с….

Гном резко обернулся, проверяя, не стоит ли кто-нибудь за ним, снизил голос на два тона, и доверительно доложил:

— Наши оружейники приехали с обозом из Арсенала, с большой охраной. Куча ящиков, коробок. Что-то новенькое на испытание привезли, чую своим забитым от насморка носом! И вообще, как у тебя дела? Устроился? Или решил через портал обратно домой сигануть?

Фарин хохотнул. Причину резкой смены темы я понял, как только увидел старшину-эльфа на крыльце штаба. Он внимательно смотрел сверху на суету, и зуб даю — давно заметил меня, беседующего с гномом. А лицо его не совсем довольное.

— Вновь прибывшие! Давайте в штаб! — зычно крикнул Лифанор.

Надо же, как официально. Развернулся и ушел в помещение.

— Кос! Пристрой собаку! — попросила подошедшая к нам Кели. — А то она всех лошадей на Базе распугает.

Фарин тут же молодцевато подбоченился, ухмыльнулся, откровенно рассматривая эльфийку, начиная с ее сапожек и заканчивая подрагивающими кончиками ушей.

— Это правильно, красавица! Такому чудищу место в загоне за мощной решеткой. Лучше поговори с Дали, он пристроит глэйва на гауптвахту! А имечко твое какое?

Фарин захохотал, приглаживая бороду.

— Сбавь обороты, дружок, — показал я кулак гному и потянул девушку за собой. — Иди в штаб, я сейчас устрою Хвата, и тоже приду.

— У тебя круги под глазами, — нахмурилась эльфийка, — надо у лекаря провериться.

— Да опять голову встряхнули, — поморщился я с досадой, — к Зайчихе схожу, тетка здорово крышу правит.

— Какую крышу? — не поняла девушка.

— Вот эту, — я постучал согнутым пальцем по своему лбу и поспешил заарканить глэйва, который деловито обнюхивал территорию Базы. Хотя он никого не трогал, и даже не притрагивался своим бархатистым носом, его с опаской сторонились. Поймать мне удалось его не скоро, быстрее надо мной стали похохатывать бойцы со стен. Как только я подбирался к волкодаву, тот делал резкий скачок, отбегал на пять-десять шагов, делал умильную рожу, после чего снова начинал движение по периметру Базы. Что он вообще здесь вынюхивает?

— Эй, зверюшка! Хорош цирк устраивать, — негромко бормотал я, подбираясь к глэйву со спины. — Иди сюда, по-хорошему прошу!

Наконец, Хват сел на свой хвост и милостиво разрешил мне подойти. Успокоился, паразит! Что он вообще тут искал? Судя по его круговым эволюциям, нюхал он целеустремленно. Потрепав Хвата по загривку, я схватил его за ошейник и повел к гауптвахте, где меня уже дожидались ухмыляющийся Фарин и сотник Дали. Да, альтернативы для содержания глэйва не было. Самое лучшее место — за решеткой.

— Заводи, — приказал Дали, кивнув головой, и уважительно проводил волкодава взглядом. Потом добавил: Там есть ведро с водой, поставь ему в клетку.

Я закрыл Хвата, потрепал его шею, словно успокаивая, что не забуду его здесь, и вышел наружу.

— Слышал, что глэйвы недолюбливают гномов, — обратился я к сотнику, — а из-за чего?

— Да ну, пустяки! — покраснел Дали и ожесточенно поцарапал щеку.

Фарин хмыкнул и уставился куда-то в сторону кузни.

— И все же? — допытывался я. — К вашему сведению: Хват привязался ко мне, и теперь постоянно будет рядом. Я хочу знать, нужно ли вас оберегать от его зубов, или вы сами справитесь с возможными трудностями?

Гномы переглянулись.

— Да эта дурацкая история длится испокон веков, когда наши предки поселились на Южном Кряже, — Фарин, видимо, получил разрешение на открытие страшной тайны от сотника, и взял на себя роль рассказчика, — и о каких-то там глэйвах слыхом не слыхивали. Есть легенда, что эльфийский волкодав — не кто иной, как помесь адской гончей с волком. Но наши великомудрые ученые доказали, что ничем иным как бредом, эти легенды быть не могут. Дело в том, что глэйв совсем не походит на гончую ада….

— Ближе к делу, — прервал я пространную лекцию Фарина.

— Ну, глэйва приручили эльфы, когда убегали от тойонов из своих городов. Они, то есть эльфы, шли тремя потоками: по тракту, по территории орков и землям гномов и через Северные отроги. И вот где-то в Синеречье обнаружили странную зверюгу. Несколько щенков-глэйвов были взяты на воспитание и распределены между домами эльфов. Через какое-то время обнаружилось, что собачки странным образом чувствуют своих хозяев. За много поприщ улавливали, что происходит, спешили на помощь, если таковая нужна была.

Мы дошли до штаба, и так как скамейка была пуста, присели на нее.

— Тебя Лифанор ждет, — напомнил Фарин.

— Говори, — поторопил я.

— Значит, глэйвы стали неким волшебным амулетом-спасителем. Они сами выбирают себе хозяев или тех, за кем будут ухаживать, охранять. Большая нянька, хе-хе!

— А гномы при чем?

— Гномы…, — крякнул Фарин, — гномы не пустили эльфов через свои земли, заставили идти их вдоль восточного склона Кряжа, отчего те потеряли много своих воинов. Орки преследовали их до самого тракта, пока люди не пришли на помощь из гибнущего Старограда. Тоже убегали на запад. Вот я и говорю, что легенды гласят о проклятии, которое эльфы наслали на гномов. А глэйвы восприняли его на глубинном уровне, и с каждым поколением каким-то образом передают заповеди хозяев. Как это называется…. Генетика, тудыть ее в ерша!

— Генетика! — протянул я — Вон оно что! Все дело, оказывается, в генетическом коде, который заложен в организме глэйва?

— Вот-вот! — обрадовался Фарин и с облегчением посмотрел на Дали. — Ты тоже слышал о таком чуде?

Сотник фыркнул, помотал головой и сказал, что, пожалуй, пойдет. Надо готовить смену караула, расставлять посты на стенах.

— Генетика здесь ни при чем, — усмехнулся я, забираясь на крыльцо штаба, — просто волкодавы на дух не переносят ваш запах. Гномы насквозь подземельями пропахли, углем и сыростью. Вот эти запахи и заложены в памяти глэйвов. А может, кто-то из ваших предков истребил поголовье этих собачек, помножил на ноль. Да не очень удачно. Скорее всего, корень проблемы лежит именно в агрессии гномов в отношении глэйвов. Вот так, дружище…

Я, кажется, озадачил Фарина. Он так и остался сидеть на скамейке с ошарашенным видом.

Старшина мазнул по мне раздраженным взглядом. Вся наша команда была в сборе и о чем-то переговаривалась, ожидая меня. Я нарочито громко пристукнул каблуками, вытянулся в струну, кивнул в сторону Лифанора, важно сказал:

— Господа! Можете продолжать! Я мешать вам не буду, скромно сяду в уголке!

Кели с трудом подавила смешок, Томак едва раздвинул губы в улыбке, а Мавар потеснился, когда я присаживался рядом.

— Иногда мне кажется, что ты, Кос, совершенно безответственный молодой человек, — Лифанор опустился на стул, сложил руки на крышке стола и внимательно посмотрел на нас, — однако не в моих правилах заниматься расшалившимися детишками….

Уел, ушастый! Показал свое отношение к таким типам вроде меня. Я хотел было возразить по этому поводу, но вовремя вспомнил, что эльфы — народ долгоживущий, и наличие свежего румянца и блеска в глазах еще не говорит о том, что твоему собеседнику лет двадцать — тридцать от силы. Лифанор имел право ворчать по старшинству. А мне не с руки ссориться с теми, кто будет прикрывать спину.