— Да, точно! — с жаром воскликнула Маринетт, зачем-то вставая с дивана и обходя его вокруг. — Я оставляла его… Хотя подожди…
Она открыла сумочку и вынула из нее блокнот. Быстро пролистала страницы, и из середины выпал сложенный вчетверо лист. Он плавно опустился на пол, и Маринетт стала совсем пунцовой.
— Н-нет, не оставляла, — убитым голосом закончила она, проследив взглядом за траекторией полета несчастного расписания. — Какая же я растяпа! — воскликнула она с искренним сожалением.
— Вовсе ты не растяпа, — возразил Адриан, поднимая испещренный мелким почерком лист и вручая его Маринетт. — С каждым бывает.
Отдавая расписание девушке, он случайно коснулся ее ладони и в который раз удивился, насколько холодной была ее кожа. Маринетт свернула расписание, всунула его обратно в блокнот и замерла.
— И еще один вопрос, — спеша закончить со всем побыстрее, нарушил тишину Адриан. — Когда ты заходила… Ты… Не видела папку на моем столе? Не могу вспомнить, куда я ее дел, — как бы оправдываясь, пояснил Адриан и в привычном жесте взъерошил волосы.
— Нет, не видела, — слишком быстро ответила Маринетт, широко распахивая глаза и глядя на него так изумленно, что Адриан почувствовал себя виноватым.
— Да, конечно, — спохватился он, поднимая обе руки вверх. — Прости, что спросил.
— Что ты, это ты меня прости! — засуетилась Маринетт, все еще стоя рядом с диваном и не собираясь садиться.
— Не извиняйся, — совсем сбившись с толку, попросил Адриан и вспомнил: — Ты кажется, что-то хотела сказать…
— Да, — Маринетт вздохнула. — Хотела…
Она осеклась и замолчала, очевидно, пытаясь подобрать какие-то нужные слова. Адриан ее не торопил. Тяжелые мысли и путаная беседа с девушкой вымотали его, и он был рад передышке.
Маринетт прокашлялась и села на диван.
— Я кое в чем тебе соврала, — заговорила она, и Адриан с удивлением посмотрел на ее напряженное лицо. Он как раз думал о том, как начать этот волнующий его разговор, когда Маринетт начала его сама. — На самом деле я…
Она замолчала, и Адриан заметил, как сильно она вцепилась пальцами в свои колени. Невольно он даже задержал дыхание, ожидая следующих ее слов.
Электронные часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, тихо щелкнули. До занятия по китайскому оставалось полчаса — они с Маринетт проговорили все рабочее время.
— На самом деле, я… — Маринетт судорожно вздохнула и рывком подняла голову, отчего ее хвостики смешно подпрыгнули. — На-самом-деле-я-не-учусь-на-модельера-а-сказала-так-чтобы-не-выглядеть-бледно! — выпалила она на одном дыхании и с трудом пересилила себя, чтобы не зажмуриться.
— И все? — слегка обескураженно уточнил Адриан.
— Все, — хрипло подтвердила Маринетт и уткнулась взглядом в сложенные на коленях руки.
Адриан выдохнул, пожалуй, слишком громко.
То напряжение, которое он испытывал в последнее время, исчезло без следа. Паззл собрался, и стали понятны те несостыковки в поведении девушки, когда она не знала, как называется тот или иной термин в мире моды. По-прежнему было не ясно, почему отец так акцентировал на этом внимание, но это было уже не важно. Габриэль Агрест славился своим тяжелым характером, и Адриан знал это, как никто другой. Пропажа папки тоже вмиг потеряла свое значение — мало ли куда она могла деться? Главное было другое. Маринетт не воровка и не преступница, он зря себя накрутил. Облегчение было настолько радостным, что Адриан не заметил, как девушка понуро опустила голову и крепко сжала дрожащие руки.
Как не заметил и того, что Маринетт явно хотела сказать что-то еще.
— Спасибо за расписание, — легко улыбнулся Адриан, забирая его у девушки и кладя на стол. — Я обязательно его просмотрю сегодня после китайского.
Маринетт кивнула. Адриан подошел к окну, чтобы пошире развесить опущенные шторы — за то время, что они провели за разговором, в комнате значительно стемнело, хотя было еще слишком рано до захода солнца.
— Будет гроза, — заметил Адриан, глядя на надвинувшееся темное небо. — Я тебя провожу.
— Спасибо, — машинально ответила Маринетт, едва ли понимая, о чем он говорит.
Она сидела, вжавшись в спинку дивана, и мечтала о том, как было бы хорошо просто исчезнуть — раствориться, провалиться под землю — как угодно, лишь бы не краснеть и не чувствовать себя так премерзко! Она уже почти сказала ему правду, когда слова застряли в горле!.. И самое важное так и осталось невысказанным…
Маринетт подняла голову. В комнате почти стемнело, и за окном сверкнула первая вспышка молнии. Следом за ней она услышала отдаленный раскат грома. На стекло упали первые капли. Все, что было вокруг, впервые соответствовало внутреннему состоянию девушки — так же серо, мерзко и уныло.
Адриан вышел из комнаты и придержал для нее дверь. Маринетт послушно вышла следом за ним, все еще думая о том, как же так вышло, что она снова утаила от него правду. Еще не поздно все рассказать — и о папке, и о всем остальном… Несколько раз она собиралась с духом, чтобы высказать наконец все, что вертелось в голове, но каждый раз ее что-то останавливало.
Они вышли из дома, но дождь уже припустил вовсю, и Маринетт остановилась на верхней ступеньке, глядя на то, как пузырится на асфальте вода. Щелкнул механизм, и девушка почувствовала, как на нее упала тень — это Адриан раскрыл над ней зонт.
— Подождешь минутку? Я позвоню водителю, чтобы он тебя подвез…
— Не надо, — остановила его Маринетт, очнувшись от мыслей. — Я доберусь сама.
— Точно? — переспросил Адриан, не настаивая только из уважения к ее словам.
Маринетт кивнула. Не хватало еще, чтобы ее на глазах у всех привез к чужому дому автомобиль Агрестов.
Адриан вздохнул. Посмотрел на Маринетт очень внимательно и вдруг сказал:
— Спасибо.
— За что? — опешила Маринетт.
Улыбка на лице Адриана стала заметнее.
— За то, что ты появилась в моей жизни. За то, что сказала правду, — на этих его словах сердце Маринетт болезненно заныло. — И за то, что ломаешь все, к чему прикоснешься, — добавил он со смешком. — Те шторы мне никогда не нравились. Может быть, теперь их наконец-то снимут…
Маринетт вспомнила, при каких обстоятельствах она уронила ту штору, и невольно улыбнулась. Не заглядываться на фотографии Адриана — пусть они и развешаны по всему дому Агрестов — стало ей уроком.
Адриан все так же стоял и держал над ее головой раскрытый зонт. Маринетт медленно подняла руку, чтобы перехватить металлическую ручку, и случайно коснулась его пальцев. По телу прошел электрический разряд — такой силы, что девушка вздрогнула.
— Парню, в которого ты влюблена, должно быть, очень повезло, — совершенно неожиданно сказал Адриан, и Маринетт замерла, забыв, как дышать. Неужели она услышит то, о чем не могла и мечтать?
Слушая стук собственного сердца, которое качало кровь по венам в неровном, рваном ритме, Маринетт не спускала взгляда с глаз Адриана. Зеленые, как свежая весенняя трава, они сейчас казались такими родными и такими близкими…
— Надеюсь, и мне когда-нибудь повезет, — тепло улыбнулся Адриан, мечтательно глядя на то, как крупные капли дождя разбиваются о ступени.
Сердце Маринетт забилось сильно-сильно, как у подстреленной птицы. Адриан молчал, и все звуки вокруг них исчезли. Остался только дождь, льющийся с неба, и гулкие раскаты грома. Маринетт почувствовала, как к горлу подступает тугой комок. Сейчас, вот прямо сейчас самый подходящий момент для того, чтобы сказать ему о том, что она влюблена в него.
Маринетт открыла рот, но вместо заготовленных слов у нее вырвалось совсем другое:
— Наверняка тебе повезет, и ты встретишь свою единственную девушку…
Боже, нет!
Маринетт осознала сказанное уже после того, как слов было не вернуть. Ей с неимоверной силой захотелось ударить себя по лицу, потому что то, что она сказала, было совсем не тем, что нужно было сказать. Крепче сжав ручку зонта, Маринетт рвано втянула в себя разреженный воздух и собралась исправиться, но не успела.
