Первое помещение было отмечено на их схемах как В-1.

С замиранием сердца Стей первым шагнул за Айсом. Следом шел Шод, но он вдруг развернулся и пропустил вперед Элью.

Элья молча шагала мимо длинного стола в центре первой комнаты криохранилища, и не сразу увидела огромный слой пыли, покрывавшей все горизонтальные поверхности.

– Да-а-а… в трансляции этого не было… – невольно произнесла она.

– Ты о чем? – Стей коротко обернулся, ибо не ожидал, что Элья идет следом за ним, и тут же налетел на Айса, который вдруг застыл на пороге двери из первого помещения, больно стукнувшись голенью по приподнятой и остановившейся в воздухе бронированной ступне капрала. – От черт!

– Можно я хоть одну дверь закрою? – тем временем негодовал Айс в своем шлеме, с недовольством смотря на сразу пять открытых настежь дверей в узком коридорчике перед собой. – А то сюда-то я протиснулся, а как обратно…

– Да хоть все закрой! – ответил ему Гран в наушниках шлема.

– Спасибо! – обрадовался Айс. – А то ничего не трогай, ничего не трогай… –

Айс осторожненько толкнул первую дверь перед ним – она плавно закрылась. Айс чуть уверенней толкнул вторую дверь – и она уверенно захлопнулась, потом Айс толкнул третью дверь, и она с грохотом влетела в дверной проем, выбив из него кучу пыли, и лишь чудом не слетела с петель.

Айс печально вздохнул и включил громкую связь с внешним миром, ближайший представитель которого все еще кряхтел за его спиной, потирая лодыжку под коленом.

– Простите, сэр! – сказал Айс, и только сейчас поставив свою вторую ногу на протоптанную в пыли дорожку на полу коридорчика, продолжил движение. – Нас настоятельно просили быть предельно аккуратными с материальной культурой довоенных людей.

– Так ты руками все делай, поменьше силовым манипулятором пользуйся! – смеялся в наушниках Айса второй сержант Зод.

– И это правильно! – тем временем согласился Стен со словами Айса.

Айс как-то странно хмыкнул в систему громкой связи и отключив ее, уже по системе связи отделения, попросил Зода помолчать в эфире, после чего уже чуть быстрее вышел в общий коридор, обозначенный на картах Ньюи как «Холл 1».

Элья все это время разглядывала кулер для воды в углу у двери первой комнаты, и только вызов справки в коммуникаторе помог ей разобраться в его назначении и конструкции, но потом их процессия продолжила свой путь через помещения криохранилища.

Освещение в криохранилище уже присутствовало в виде электрических ламп и прожекторов, включавшихся автоматически при движении в комнате. Привычные для Ньюи системы освещения здесь пока не применялись, а военные в своих шлемах в дополнительном освещении не нуждались вовсе.

Преодолев узкое пространство, в котором капрал опасался даже легонько задеть плечом или рукой, хоть что-нибудь, созданное руками людей довоенной поры, они быстро прошли несколько метров по холлу 1, мимо нескольких закрытых дверей, потом повернули в длинный широкий коридор с обозначением «Холл №2», и спустя еще двадцать шагов остановились у закрытой двустворчатой двери, ведущей в главный зал криохранилища.

Дождавшись, когда идущие следом гражданские начальники подойдут ближе, Айс театральным жестом взмахнул рукой, распахнув перед ними створки двери.

– Ого! – не сдержалась Элья, увидев шестнадцать рядов запыленных капсул с телами людей, которые тянулись вглубь огромного полутёмного подземного зала, ибо видеть это своими глазами было еще невероятней, чем на экранах трансляций.

Шод тоже на мгновение застыл на месте, а Стей бодро направился за Айсом, который уже шел между рядами контейнеров.

– Какова вероятность, что мы сможем вернуть их к жизни? – сходу перешел к делу Стей, не останавливаясь ни на секунду, ибо капрал повел их через этот зал по зигзагообразной диагонали к комнате управления оборудованием криохранилища, где сейчас их ждал сержант Гран.

– И желательно в здравой памяти! – добавил Шод.

Элья была ошеломлена увиденным, она все время пыталась взглянуть через небольшие окошечки на людей в капсулах, но то, что она видела сквозь слой вековой пыли, не доставляло ей особой радости.

– Довольно высока! – ответила Элья, невольно, пусть и на мгновение остановившись перед капсулой с телом очень крупной, в объемах, пожилой женщиной с мелкими морщинами на лице, и с чем-то вроде трубки жизнеобеспечения, выходящей из ее грудной клетки. Судя по тому, что у других тел подобного не было – женщина при жизни имела проблемы с полноценной функциональностью ее внутренних органов.

– Я слышу нотки сомнения в твоем голосе, – немедленно отреагировал Стей, тоже пытаясь на ходу разглядывать лица людей в капсулах.

– Да, сэр! – Элья поспешила за ним, в данный момент не очень понимая, зачем от нее требуют ответа на этот вопрос до того, как они проведут хоть какие-то исследования замороженных людей.

Больше всего на свете ей сейчас хотелось быть со своими людьми, а идти за Айсом в сопровождении других начальников их экспедиции.

– Вы все должны увидеть то, куда я вас веду, – неожиданно озвучил ее настроение Айс.

Элья в который раз поежилась от бесцеремонности военных, которые запросто считывали своими приборами эмоциональное настроение любого человека в радиусе 50 метров, и могли почти слово в слово угадать их мысли – словно кто-то порылся в ее голове своими руками.

– И в чем ваши сомнения? – вернул разговор в нужное ему русло Стей.

– Этического характера… – ответила Элья.

– Я так и думал, – кивнул Стей, а в такт ему задумчиво кивнул и Шод.

– Наш мир – совсем не то место, в котором эти люди хотели-бы оказаться! – объяснилась Элья.

– Мы все это понимаем, док! – произнес Стей. – Но я хочу узнать ваше…

– Да, сэр, технически мы сможем вернуть их к жизни! – резко ответила Элья, и бросила взгляд на Шода – В полном здравии и прекрасной памяти!

– У нас мало времени, Элья! – напомнил Стей с понимающей улыбкой.

Элья невольно улыбнулась в ответ, ибо Стей обладал странным умением всегда мотивировать даже самых раздраженных людей на нужные ему действия. Ее недовольство неожиданно улетучилось, и она спокойно отчиталась:

– В начале 21 века использовались довольно примитивные способы крионной заморозки, в надежде, что люди будущего смогут исправить допущенные ошибки. Мы можем это сделать, если ответим на вопрос: имеем-ли мы право принимать такое решение за этих людей? Что до медицинских технологий… Большинство клеток их тел, за исключением наверное, скелета, хотя это будет ясно только после исследований, наверняка получили критические повреждения еще при заморозке, а при разморозке получат новые… Так что… скорее всего все их мышечные ткани, как и все их внутренние органы мы просто утилизируем, заменив целиком на здоровые, с огромным сроком эксплуатации, идеальные копии! Но их нервную систему – причем всю, включая поврежденные участки спинного мозга и нервные окончания, придется восстанавливать на клеточном уровне. С головным мозг будет еще больше проблем – его придется восстанавливать нейрон за нейроном, синапс за синапсом. С этим придется повозиться, и на этой уйдут годы, но если мы восстановим мозг этих людей – они будут функционировать даже лучше, чем до заморозки, ведь от большинства болезней их внутренних органов мы их избавим заменой этих органов на идеально новенькие. Надеюсь, что их сознание вернется после всех процедур восстановления мозга и главных энергетических центров. А потом…

Айс остановился у цели своего пути – у небольшого коридорчика почти в центре самой длинной стены этого прямоугольного зала с капсулами. Слева от коридорчика был участок прозрачной стены, через которую была видна ярко освещенная комната управления, а в коридорчике были три двери – в эту комнату, прямо и вправо, в другие помещения.

Здесь Стей остановился и повернулся к Элье:

– Что потом?

– Потом курс реабилитации, когда люди, которых мы вернем к жизни, научатся пользоваться своими новыми, уже здоровыми телами, потом полноценный курс адаптации к жизни в нашем подземном мире со всеми нашими технологиями, а потом нечто вроде курса социализации, чтобы эффективно вписать их в наше сообщество со всеми нашими законами, традициями и особенностями… – Элья повертела пальцем у виска, и Стей с Шодом вдруг поняли, что она имела ввиду. – Курс реабилитации, судя по моему опыту – займет максимум пару месяцев, а сколько продлятся курсы адаптации и социализации – я не берусь предсказывать. Ничем подобным мы никогда не занимались – для нас это будет первый опыт!