Командующий войсками 3-й гвардейской танковой армии гвардии генерал-лейтенант Рыбалко и член Военного совета армии гвардии генерал-майор Мельников доносили, что «опытный полк тральщиков доказал свою жизнеспособность. В танковых армиях необходимо иметь по одному полку тральщиков».
☆
НА ВАРШАВСКО-БЕРЛИНСКОМ НАПРАВЛЕНИИ
После боев за освобождение Украины 166-й полк вывели из состава 3-й гвардейской танковой армии в резерв Ставки Верховного Главнокомандования и направили на доукомплектование.
Добрая слава о тральщиках разнеслась по армиям и фронтам. Все чаще в Москву из действующей армии стали поступать заявки на части подобного предназначения. Но их не было. Был пока только один опытный полк наземных танковых тральщиков.
В марте 1944 года Павла Михайловича Мугалева отозвали из полка в Москву в распоряжение Управления бронетанковых и механизированных войск. Здесь решался вопрос о создании нескольких отдельных инженерно-танковых полков. Конструктора зачислили старшим помощником генерал-инспектора бронетанковых и механизированных войск Красной Армии с возложением функций развития и боевого использования тральных частей.
На фронтах развертывались наступательные операции широкого масштаба — от Черного до Балтийского моря. Фронтам нужны были специальные части минных тральщиков.
Отходя на запад, немцы создавали мощную глубоко эшелонированную оборону на рубежах отступления, с обширными минными полями, навязывая наступающим войскам минную борьбу. Но наши инженерные войска, саперы, подразделения наземных минных тральщиков одерживали победу над врагом и на этом участке борьбы.
Жизнь, боевой опыт подтверждали, что ускоренный темп прорыва оборонительных полос противника и наши минимальные потери при этом имели особое значение. Они помогали наращивать успех наступающих частей. Минные поля стали бессильными против русских танков!
Взламывать оборону и устраивать в ее полосе безопасные проходы для атакующих войск необходимо было с ходу. Только в этом случае гарантировался успех прорыва с малыми потерями, А сделать это было не так просто.
Кроме того, после прорыва и выхода войск в глубину обороны противника было трудно заранее установить, где наши подвижные соединения встретят новые минные поля. Они ведь могут задержать дальнейшее продвижение танков. А всякое промедление в движении танков в такой особо ответственный период снижает темпы общего наступления, раскрывает противнику замысел командования, дает ему время подтянуть и сосредоточить свои подвижные резервы для нанесения контрудара.
В результате — потеря внезапности и снижение темпов наступления, лишние людские жертвы и гибель техники. Так сама действительность потребовала создания новых механических средств, которые могли бы с ходу разведать расположение минных полей и в движении устраивать в них безопасные проходы.
Таким средством располагала только Красная Армия. Со времени создания первого тральщика Мугалев накопил и обобщил богатый опыт по их конструированию и тактическому применению, а главное — по воспитанию кадров водителей тральщиков, поборовших в себе чувство страха перед мощными взрывами мин, происходящими на удалении от экипажа всего в три шага. В итоге многие сотни наших боевых машин и многие тысячи жизней бойцов были сохранены тральщиками для дальнейших боев, для окончательной победы над врагом.
Мугалев бдительно следил за развитием средств минной борьбы и совершенствовал рабочие органы тральщиков. В течение всего второго периода войны шла активная, но скрытая борьба мысли советского конструктора тралов с немецкими конструкторами противотанковых мин. С конца 1943 по май 1945 года в целях лишения тралоспособности советских тральщиков гитлеровцы четырехкратно меняли взрывное устройство противотанковых мин. Поэтому конструктору пришлось пять раз переделывать форму и размер рабочих органов диска у тральщиков.
В эти весенние дни 1944 года советские люди жили надеждой на скорое освобождение всей советской земли от немецко-фашистских захватчиков.
В войсках теперь многие знали о противоминных тральщиках. Их ждали там, где намечался прорыв, где надо было взламывать и сокрушать огонь и бетон обороны врага.
Ставка Верховного Главнокомандования принимает экстренные меры по обеспечению наступающих частей тральщиками.
В марте 1944 года Павел Михайлович получил приказ: в дополнение к имеющемуся опытному сформировать еще несколько полков минных тральщиков и обучить их личный состав. Сроки даны предельно сжатые.
В подразделениях заново формируемых и переформировываемых полков в эти горячие дни танкисты часто видели полковника с Золотой Звездой Героя на груди. Он терпеливо, настойчиво передавал мастерство управления минными тральщиками механикам-водителям.
— Уметь водить машину с тяжелыми стальными дисками впереди значит научиться мужеству, — говорил он на учениях.
— А были случаи, когда мины рвали каток? — спрашивали его новички.
Тогда конструктор сам садился за рычаги управления и на учебном полигоне показывал, как трал находит мины и как приводит в действие взрывной механизм. Затем на максимальной скорости демонстрировал движение тральщика по полновесным боевым минам.
Во время формирования полков минных тральщиков первым помощником конструктора был инженер-майор Михаил Федорович Кондратенко. В 3-й гвардейской танковой армии, в 166-м полку при форсировании Днепра он также отличился и был награжден орденом Отечественной войны I степени.
Михаил Федорович глубоко знал свое дело, да и опыт был уже порядочный в обучении бойцов. За того, кто проходил через его руки, Мугалев не тревожился. Разобрать и собрать секции трала, суметь быстро смонтировать их к танку, смело вести тральщик по заминированному полю, с ходу преодолевать рвы, окопы, порядок эвакуации трала с поля боя и его ремонт — всем этим приемам Михаил Федорович учил танкистов основательно, добиваясь четкости в работе, быстроты, отличного знания боевой техники и приемов ее использования на поле боя.
В июне 1944 года Мугалев закончил формирование восьмого по счету полка, вооруженного танками-тральщиками.
Павел Михайлович выехал на фронт. Ему было выдано следующее удостоверение:
«Дано старшему помощнику генерал-инспектора инспекции Управления командующего БТ и МВ Красной Армии полковнику Мугалеву П. М. в том, что он направляется на 1-й Украинский, 1-й, 2-й, 3-й Белорусские и 1-й Прибалтийский фронты по вопросам боевого применения в воинских частях минных тральщиков.
Командующим БТ и МВ фронтов оказывать содействие полковнику Мугалеву в его работе, предоставлять возможность докладывать в Москву, а также обеспечить его машину горючесмазочным.
Зам. командующего БТ и МВ КА генерал-полковник танковых войск Б. Коробков.
Член Военного совета генерал-полковник танковых войск Н. Бирюков».
Обстановка тех дней была накаленной, решительной. Наступал долгожданный час окончательного изгнания врага с нашей земли.
23 июня — в первый день четвертого года войны — начались тяжелые бои по прорыву сильно укрепленных оборонительных линий противника, охватывающих много сотен километров. Развернулось гигантское наступление в Белоруссии. Волны четырех фронтов — 1-го Прибалтийского, 3-го, 2-го, 1-го Белорусских — захлестнули поля сражений, словно половодье, уничтожая и сметая на своем пути живую силу и технику врага.
Танки, артиллерия, пехота, поддерживаемые с воздуха авиацией, устремившись в образовавшиеся бреши, наращивая темпы наступления, взламывали и крушили оборонительные укрепления врага. Ничто не могло задержать высокий темп наступления. Впереди частей прорыва шли подразделения отдельных инженерно-танковых полков: 253, 148, 92, 166 и 119-го.
Конструктор живет в машине, переправляясь с фронта на фронт, в те места, где больше всего нужна его помощь. Приезжал он в район предстоящих боевых действий за несколько дней до начала наступательной операции и прорыва обороны противника. Сейчас же начинались показательные учения, на которых отрабатывались тактика применения тральщиков, вопросы боевого взаимодействия с линейными частями, огневого прикрытия тральщиков линейными танками и самоходно-артиллерийскими установками.
