☆

НАЗЕМНЫЕ ТРАЛЬЩИКИ

…Во второй половине дня 21 сентября 1943 года передовые отряды 3-й гвардейской танковой армии вышли к Днепру. На следующий день на рассвете у села Григоровка первыми через реку переправились с партизаном-проводником четыре автоматчика-добровольца из мотострелковой роты 51-й гвардейской танковой бригады подполковника М. С. Новохатько.

Ступив на берег, гвардейцы завязали перестрелку. Им на помощь через Днепр спешили мотострелковые части. Захваченный первоначально небольшой плацдарм в упорном бою был расширен. Вскоре началась массовая переправа подразделений 3-й гвардейской танковой армии, 27-й и 40-й общевойсковых армий.

5 октября к Днепру подошли и подразделения 166-го отдельного инженерно-танкового полка. Впереди просматривались темная гладь холодной воды и белесая кромка правого берега. Дул пронизывающий сырой ветер, густые тучи плотно закрывали луну.

Река периодически освещалась неживым, холодным светом немецких ракет. С Букринских высот время от времени тянулись огненные трассы, затем следовали глухие разрывы мин.

Мугалев смотрел на темную поверхность реки, пытаясь уловить закономерность в системе заградительного огня противника. «Хотя бы два тральщика переправьте благополучно, этим поможете пехоте расширить и закрепить плацдарм», — сказал ему днём командующий. И теперь, напряженно всматриваясь в холмы и бугры правобережной стороны, он думал о том, как без потерь достигнуть противоположного берега.

Командир полка наземных тральщиков подполковник Н. М. Лукин сосредоточил боевую технику на участке переправы.

В полночь паромы с танками-тральщиками, буксируемые катерами БМК-70, пошли к тому берегу. Гитлеровцы заметили передвижение на реке и усилили огонь. Но паромы шли вперед и вскоре благополучно достигли цели. Выгрузившиеся танки-тральщики встали у подножия прибрежных высот. На рассвете они вступили в бой. Под секциями тралов с глухим раскатом рвались мины.

В образовавшиеся проходы устремились линейные танки, за ними пехота, и вскоре громкое «ур-а-а-а!» гремело над траншеями врага.

Один тральщик, с ходу преодолев две полосы минных полей, вышел к кустам и обнаружил замаскированную пушку. Возле нее, сбившись в кучку, стояли вражеские солдаты с поднятыми руками. Это был расчет орудия с младшим офицером во главе.

— Почему не стреляли по танку?

Пленный офицер-артиллерист на допросе давал сбивчивые объяснения:

— …Я ничего… ничего не понял из того, что произошло. Я не спешил с командой «Огонь». Ваш танк должен был подорваться на минном поле первой полосы. Так было всегда. Машины подрывались, и мы открывали огонь по застывшей мишени. Но здесь мы увидели нечто невероятное. Не сбавляя скорости, танк продолжал идти сквозь пламя взрывов. Достигнув минного поля второй полосы, он опять не подорвался и по-прежнему шел на наше орудие.

Немецкий офицер выжидательно посмотрел на переводчика, словно вникая в его речь и контролируя, правильно ли тот переводит, ибо то, что он говорил, очень важно было и для него самого.

— Это был странный танк, — продолжал пленный. — Я впервые видел такой. Впереди гусениц вращались то ли колеса, то ли диски. Танк походил на какую-то чудовищную машину. Нас охватил ужас. Мы так и остались в траншее.

Пленил офицера и расчет его пушки командир роты 166-го отдельного инженерно-танкового полка старший лейтенант Адам Захарович Петушков. На допросе немецкого артиллериста присутствовал заместитель командира полка по спецтехнике Павел Михайлович Мугалев — военный инженер, конструктор тех самых вращающихся дисков, установленных впереди гусениц танка, которые произвели на гитлеровского офицера ошеломляющее впечатление.

Конструктор был доволен. Изобретенные им минные тралы успешно действовали в бою в составе опытного полка.

166-й отдельный инженерно-танковый полк был новым видом войскового формирования. В мировой военной практике первой таким формированием оснащалась Красная Армия.

Изобретатель… Конструктор… С чего начинается он?! Какими качествами характера должен обладать человек этой профессии? Что обязательно для него?

Когда адъюнкт[1] Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева Павел Михайлович Мугалев доложил руководителю научно-исследовательского отдела полковнику Алексею Сергеевичу Ильину о своих последних инженерных разработках, тот спросил:

— Не слишком ли много это? Какую из поставленных проблем вы можете выделить?

— Проблему борьбы с минами, — ответил военинженер.

— Тогда, — посоветовал полковник Ильин, — не распыляйтесь, сконцентрируйте свое внимание на ней и продолжайте работать.

То же самое говорил инженеру профессор комбриг Георгий Иосифович Покровский.

Прислушиваясь к советам своих педагогов, Мугалев перестроил всю научную работу, которую вел. «В самом деле, — рассуждал он, — надо избрать одну-две важные проблемы, изучить их и довести до желаемого конца».

Поставив перед собой такую задачу и сосредоточив на ее решении все силы и знания, он почувствовал вскоре, какой насыщенной и стремительной стала его жизнь.

^{Конструктор противоминных танковых тралов лауреат Государственной премии, Герой Советского Союза гвардии полковник П. М. Мугалев (май 1945 г.).}

Шло время. Долгие дни раздумий чередовались с лабораторными исследованиями. Прежде чем лечь на чертежную доску замысел претерпевал десятки изменений в так называемых предэскизных вариантах. И уже совсем нелегко бывало, когда идея его становилась достоянием конструкторского бюро и опытного цеха. Здесь создавался экспериментальный образец той машины, которая родилась в его воображении. За первым опытным образцом следовал второй, третий… Десятки промежуточных экспериментальных образцов. Конструктор помнил в мельчайших деталях каждый из них со всеми достоинствами и недостатками.

Наконец наступал тот момент, когда изобретению выносился приговор. Часто судьбу новой машины решал сам конструктор: оставаться ли ей в единственном экземпляре или идти в серийное производство. Так поступил Мугалев и на этот раз. Первым испытателем трала на боевых минах был он сам.

…Опытные образцы… Сколько их прошло через руки Мугалева, прежде чем он добрался до того единственного, который должен был послужить Родине!

Размеренное течение учебной жизни в военной академии заполнено лекциями, лабораторными занятиями, строевой подготовкой, стрельбами… Вдруг в этот будничный ритм врывается весть: на границе с Финляндией начались военные действия.

Мугалев тотчас же решил, что ему надо быть там, на линии огня, тем более что сразу стали поступать тревожные данные о труднопреодолеваемых минных заграждениях, применяемых противником.

Раздумывая после лекции над событиями последних дней, склонившись над листком бумаги, он писал: «…Чтобы быть полноценным преподавателем военной академии, прошу направить меня в действующую армию для накопления опыта…»

Молодой офицер перечитал написанный рапорт, подумал о том, что просьбу свою изложил конкретно, и решил ничего не менять — важно, чтобы все было коротко и ясно.

Да, ему, военному инженеру, необходимо увидеть собственными глазами поле боя, окопы, технику противника и, наконец, своих и чужих солдат.

В ожидании ответа Павел Михайлович старался детальнее познакомиться с театром военных действий, с сообщениями, приходившими оттуда.