- А мы-э-эээ… - выдал вдруг Альфи, у которого от страха отнялся язык. Негодяи издевательски заржали.

- Они что, пьяные? – отсмеявшись, спросил главарь. – И двух слов связать не могут!

- П-п-пьяные? – окосевшим голосом спросил вдруг Женя, одним глазом, как ворона, глядя на говорившего. – Ни-ииичего подобного, ни капли во рту с утра не было. Ик!

Подловив момент, он подмигнул Альфи, и тот, подыгрывая, засмеялся. От нервов у него это получилось совсем по-наркомански.

- Не-не-не… Не пьяные мы! – Женя для убедительности качнулся, стараясь не напороться при этом на заботливо подставленный клинок, и добавил, - Во, давай дыхну!

Он схватил ближайшего к себе бандита за шиворот и потянулся к нему, словно хотел и в самом деле дыхнуть, но вместо этого вдруг пнул его в причинное место. Тот тявкнул и согнулся пополам, роняя на землю кинжал. Второй, зазевавшийся лишь на мгновение, огреб в ухо от Альфи и мешком свалился рядом.

- Ну, кто здесь сопляк?.. – набычившись, спросил Женя Рича, который остекленевшим взглядом смотрел на своих верных подручных, корчащихся на земле. Страт усмехнулся и ласковым голосом повторил:

- Да, Рич, кто здесь сопляк?

Чем шире растягивались его губы в хищном оскале, тем бледнее становился Рич. А Страт так и стоял с расслабленно опущенными руками, не достав оружия за время всего этого обмена любезностями.

- Вы.. Да… Да подавитесь вы! – выкрикнул бандит, шаря за пазухой, - Вот ваш товар, только отвалите!

И, бросив на землю какой-то сверток, умчался, бросив своих дружков. Догонять его не стали.

- Ну надо же, а я уже начал переживать, - хмыкнул Страт, наклоняясь за свертком.

- Переживать? Да я чуть не умер от страха, - признался Женя, наблюдая за действиями Пасынка. – Надеюсь, оно того стоило?

- Я тоже надеюсь. Если только…

Что именно «если только» он договорить не успел, потому что из свертка вдруг выпал странной формы кулон и, ударившись о землю, взорвался подобно файерболу, заливая переулок обжигающим светом.

========== 84. Вэ виктис. ==========

Женя сидел на крыльце у казарм и часто моргал, пытаясь прогнать ощущение песка под веками. В глазах все еще плавали белесые точки, словно жирные мухи, а он сидел и прислушивался к ругани за дверью.

После того, как они собрали осколки разбившегося кулона и вернулись в казармы, разгорелся настоящий скандал, участниками которого были Рэндал, Нико и Крит. Крит был готов поубивать мага и второго Пасынка за то, что те, не предупредив его, затеяли такую легкую на первый взгляд операцию – всего-то делов, пойти и забрать сверток. А в результате пострадали стразу трое, среди которых – его напарник. Пламя, вырвавшееся из кулона, пусть и не нанесло реальных ожогов, но все же вред причинило. Женя легко отделался, Альфи ослеп на один глаз, а Стратону, находившемуся к эпицентру ближе всех, повезло и того меньше – он полностью утратил зрение.

Рэндал только заикнулся что-то там про благо Империи, но Критиас и слушать не желал. Громогласно он послал на все четыре стороны и Империю, и Императора, и самого мага. Словом, все, что Женя вынес из подслушанного разговора, это еще одно доказательство того, что Крит за своего напарника готов был перегрызть горло да хоть самому Громовержцу. Что же это был за кулон такой, для него так и осталось загадкой.

Альфи занялся его суженый напарник, а Страту сразу же прописали строгий постельный режим. Как обещал Рэндал – всего лишь на несколько дней, пока зрение не вернется, но сейчас он был слеп, как новорождённый котенок. Гигантских размеров, бородатый и то и дело чертыхающийся, но от этого не менее беспомощный.

- Не переживай ты так, - говорил он Криту, который расхаживал по комнате, как взбешенный тигр, - Со мной все будет в порядке, вот увидишь. К Фестивалю буду как новенький.

Итак, Страт временно ослеп. «Еще один выбыл из строя», - подумал Женя, печально вспоминая Темпуса, чье состояние так и не улучшилось за эти дни.

По лестнице загремели шаги, и Женя инстинктивно подвинулся в сторону, чтобы его не снесло. Крит, промчавшись мимо, коротко бросил ему:

- За мной.

Женя пожал плечами. Спорить он был не в состоянии, ему хотелось поскорее вернуться в свою комнату и уснуть. Что бы ни хотел ему сказать Критиас, лучше покончить с этим поскорее.

Крит заметно нервничал. Женя догадывался, что речь пойдет о Страте, и готов был уже выслушать любые ругательства в свой адрес – мол, он опять бесполезен, мог бы придумать что-нибудь, чтобы избежать таких последствий. К его удивлению, Крит, смирив характер, вдруг заговорил с ним усталым и сдержанным тоном:

- Я не могу сидеть с ним вечно, - сказал Крит, пристально глядя парню в глаза, отчего тот заморгал еще чаще. - А он слаб, но и виду не подаст. Я хочу, чтобы в мое отсутствие ты за ним присмотрел, только тебя этот упрямец послушает.

- Ого, - только и смог пораженно ответить Женя. – Ты просишь меня? В смысле, не кого-то из других Пасынков, а меня? Необыкновенное доверие.

Крит дернул уголком рта.

- Не заставляй меня поменять свое мнение. Так ты согласен?

- Помочь тому, кто не раз спасал мою жизнь? Ну даже не зна-ааю, - Женя пожал плечами. – Конечно, согласен. Не переживай.

- Чтоб из казарм – ни ногой, - предупредил его Крит. – Если что – сразу зови Рэндала.

- Да я вроде в порядке, - Женя еще раз потер глаза. – Только чешется…

- Это для него, идиот! – рявкнул Крит.

- А, ну да, - опомнился Женя. – Не волнуйся ты так, я не тупой!

Воин смерил его подозрительным взглядом, но других претендентов на роль сиделки у него не было. И он ушел, а Женя поплелся в казармы к Страту, размышляя, с чем же вдруг связано такое неожиданное доверие.

========== 85. Постельный режим. ==========

Наверное, все в Союзе знали, как Страт ненавидит пролеживать в постели на больничном, поэтому его быстренько напоили снотворным, чтобы избавить и себя, и самого пациента от лишних проблем. Женя сидел у изножья кровати и неимоверно скучал от ничегонеделанья.

Один раз к ним с виноватым лицом заглянул Рэндал. Убедившись, что блондин все еще спит, он исчез. В другой раз забежал их проверить Альфи. Правый глаз приятеля был смазан какой-то вязкой зеленоватой мазью, но выглядел он все таким же неунывающим – мазь страшно воняла чем-то едким вроде ментола, но маг заверил его, что это всего лишь на несколько дней. Нико, вновь дежурящий у постели Темпуса, не проведал их ни разу.

Женя поднялся на ноги и потянулся, оглядываясь. Заняться в аскетично обставленной офицерской спальне было нечем. Пару раз возникла шальная мысль полистать разбросанные на столе документы, но он быстро одумался. Если Крит догадается, что Женя шарил по его бумагам, будет еще один скандал. Вот и доказывай потом, что ты не верблюд – в смысле, не шпион и не предатель. Женя подошел к кровати и прилежно уставился на Страта, мол – видите, я присматриваю, своими обязанностями не манкирую. Но сам не мог отделаться от противного гложущего чувства беспокойства.

Спящий Страт выглядел непривычно притихшим. Разметавшиеся по подушке золотистые волосы, бледная кожа, суровая линия обычно улыбчивых губ вкупе с белой повязкой, закрывающей глаза, придавали ему образ благородного мученика. Женя даже не знал, чего ему хочется больше – по-матерински заботливо кормить его с ложечки, как младенчика, или хорошенько потрясти со словами «Вставай, хватит разлеживаться!».

Страт, словно почувствовав его взгляд, шевельнулся и закашлялся. Он повернул голову к Жене, безошибочно угадав его присутствие. Но ошибся с именем.

- Крит, воды, - произнес он пересохшими губами. Женя молча взял со стола стакан воды, рассудив, что Пасынок все же хотел напиться, а не умыться, и протянул его Страту. Тот, приняв стакан в руки, задержал свою ладонь на жениной и мгновенно напрягся.

- Кто здесь? – спросил он, втягивая носом воздух, как настороженный пес.