Один из бандитов тут же схватился за живот, а Женя не стал ему пояснять, что по статистике у любого простого обывателя каждые пять минут что-либо болит – не говоря уж о живущих в такой антисанитарии, как здесь.

- Ну, когти меня не пугают, - неуверенно отозвался второй мужчина.

- Ах, да, забыл сказать, - «вспомнил» Женька. – Еще начинаются проблемы, ну… В личной жизни. С женщинами, короче…

Этот намек бандит понял прекрасно. Он судорожно сглотнул и осторожно пощупал лоб.

- Кажется, у меня голова болит, - промямлил он, - Немного…

- Ага, и глаза у вас обоих красные, - поддакнул Женя. – Ой, что это у тебя в глазу?..

- Где? – запаниковал тот, на кого он указал пальцем.

- Дай-ка взгляну поближе, я лекарь!.. Ой, вот блин, - он опечаленно поерзал, демонстрируя связанные за спиной руки. Тюремщики переглянулись. Один из них пожал плечами.

- Развяжи его, это всего лишь мальчишка. Никуда он не денется.

Женя с блаженным вздохом размял затекшие кисти рук и напустил на себя деловой вид, приблизив лицо к бандиту, старая не дышать при этом, чтобы не чувствовать его запах изо рта.

- У-ууу… - печально протянул он и поцокал.

- Что, что там? – нервничал тот, пока его товарищ стоял рядом и напряженно наблюдал за жениными манипуляциями.

- Хреново, вот что, - покачал головой парень, - Ну-ка, сделай вот так.

Он медленно повернул голову сперва направо, потом налево. Тот повторил.

- Отлично, а теперь вот так… - запрокинув голову назад, а потому наклонив ее вперед. – Во, замри вот так вот…

И, выхватив у бандита с опущенной головой висящую на поясе дубинку, Женя с размаху опустил ее на подставленный затылок. В следующую же секунду дубинка описала еще оду дугу и врезалась замешкавшемуся второму мужчине прямо в причинное место.

- Я же говорил, что с женщинами проблемы будут, - удовлетворенно кивнув, повторил Евгений. Секунду полюбовавшись на развалившиеся на полу тела, он забрал у них ключ, кинжал, и покинул подвал, заперев за собой дверь.

Теперь надо было найти Крита и убираться отсюда ко всем чертям.

========== 57. Не сдается наш гордый варяг. ==========

Сперва Жене показалось, что он опоздал – настолько безжизненным казался измазанный собственной кровью Крит, привязанный к злосчастному стулу. По крайней мере, сейчас над ним не стоял никакой мясник с тесаком в руках, поэтому Женя смог беспрепятственно развязать Пасынка. Он едва успел поймать его, когда тот начал сползать на пол, все так же не приходя в сознание. Кряхтя, парень взвалил на себя тяжелое тело, чувствуя себя караванным верблюдом.

- Если я заработаю грыжу, ты об этом пожалеешь, - пробормотал он, обращаясь к бесчувственному воину. Двигаться приходилось маленькими шажками, чтобы удержать равновесие. На его счастье, путь к отступлению был лишь один – тяжелая дверь из-под которой – о чудо! – пробивался дневной свет. Дверь даже не была заперта.

Но радоваться было рано – они оказались вовсе не на улице, а на каком-то заднем дворе. Чувствовался запах дыма и жареного мяса, словно кто-то рядом устраивал пикник с шашлыками. Слышен был лай собак.

Женя выругался, черепашьим шагом двигаясь через двор и надеясь, что собаки его не учуют. Если они принадлежали тому уроду, что запер их, то они могут напасть на чужаков. Уж собаки-то точно буду поумнее тех двух дураков, что он так легко облапошил.

Впереди уже маячил невысокий покосившийся забор, но у Жени уже не было сил, чтобы идти дальше. Привалившись к стене какой-то очередной подсобки, он сполз на землю, едва не уронив Крита. Послышались приближающиеся голоса, среди которых он узнал и голос мучителя.

- Беги… - раздался едва слышный шепот.

Женя обернулся. Глаза Пасынка были открыты и устремлены прямо на него.

- Беги, - повторил он. – Вдвоем нам не выбраться. Беги.

Скрип калитки возвестил, что времени на размышления у них не было. Женя в последний раз взглянул на бледного как смерть Крита и, оставив его у стены, вскочил на ноги, отбегая в центр двора. Как раз вовремя, чтобы головорез и следующий за ним другой мужчина успели увидеть только его.

- Ха, дурачье, упустили! – хвастливо крикнул он им, отвлекая на себя внимание. – Слабо догнать?

И, с этими словами, припустил забору, который, как он надеялся, у него хватит сил перелезть.

- Лови его, лови гаденыша! – раздались за спиной гневные вопли, пока он карабкался по скользким доскам вверх. Совсем рядом раздался глухой удар, когда кто-то промахнулся, пытаясь сцапать его за ногу.

- Лузеры! – продолжал дразнить их Женя, спрыгнув на землю уже по ту сторону забора. И тут услышал то, чего опасался:

- Спускай собак!

Женя бросился бежать, не разбирая дороги. Он просто петлял из стороны в сторону, стараясь не уходить слишком далеко, чтобы не заблудиться – ведь еще предстояло вернуться за Критом… Ну, он надеялся, что ему удастся выжить, чтобы за ним вернуться…

Собачий лай звучал все ближе, как подступающая лавина.

- Все, больше не могу, - выдохнул Женя, падая на мостовую. Очень жаль, а ведь почти получилось… Он даже не стал оборачиваться, когда за спиной послышалось звериное дыхание готового броситься на него пса. А затем – визг и жалобный скулеж, и чьи-то руки вздернули его на ноги.

- Пусти! – забился Женя, но замер, увидев знакомое лицо. – Страт?..

Лицо светловолосого Пасынка внушало ужас, а в голубых глазах плескалась ярость.

- Где он? – Страт встряхнул Женю, - Где Крит?

- Та… Та-аам, - плохо соображая, парень все же указал в нужном направлении, и чуть не рухнул на землю, когда воин отпустил его. Неизвестно как очутившийся рядом Рэндал держал его за плечи, пока остальные Пасынки – штук пять, не меньше, - понеслись туда, где, как надеялся Женя, ждал спасения Критиас.

Охнув, Женя опустился на землю, прижимаясь спиной к каменной стене дома. Глаза жгуче щипало, а Рэндал все никак не уходил.

- Знаешь, я прямо сейчас собираюсь зареветь, так что, может быть, ты уйдешь? - прогнусавил парень, пряча лицо в ладонях.

Но маг не ушел. Напротив, он сел рядом, положив ладонь на женино плечо.

- Нашли! – донесся откуда-то крик одного из Пасынков. – Живой!

И тут Женя разрыдался от облегчения, что этот кошмар закончился.

========== 58. Передышка. ==========

- Ну ладно, раз не он, то кто тогда?

- Ну… Мы же только предположения строим, да? Ты никому не скажешь?

- Никому, никому.

- Тогда – Темпус!

Такой разговор состоялся на следующий день, когда Женя приходил в себя в своей спальне. Сам парень развалился на постели, лениво покачивая ногой, а в изножье кровати сидел Альфи, и вдвоем они развлекались игрой такой же древней, как и все человечество – перемывали косточки общим знакомым. Или, если проще, «Кто среди Пасынков всех милее».

Женя задумчиво поживал губу.

- Темпус… Ну тут я, наверно, соглашусь, - он медленно кивнул. – Типичный альфа-самец, блондин, к тому же… Но знаешь ли, из тех, на кого приятнее смотреть со стороны, чем быть с ним рядом.

- Угу, - поддакнул Альфи, - Я даже слышал, что на него наложено проклятие. Мол, все, кого он полюбит, его возненавидят. А те, кто полюбят его, обречены на смерть.

- Печалька, - вздохнул Женя. – Наверное, потому он такой угрюмый – из-за одиночества.

- А теперь твою очередь, - оживился его приятель. – Выкладывай.

- Я?.. О, мне нравится больше всех, - Женя состроил задумчивую мордашку, - Моника Белуччи.

- Что? Кто? Нет, так не честно! – возмутился Альфи, - Мы же среди Пасынков выбираем, при чем тут какая-то Моника?..

- Эй, вы чего там ругаетесь? – раздался из-за двери знакомый голос. Внутрь вошел Артон и следом за ним Нико. Альфи бросил на Женю взгляд, говоривший, что отвертеться от ответа ему не удалось и разговор продолжится позже.

- Мы не ругаемся, - безмятежно улыбнулся Женя. – У нас тут обсуждения по поводу… - он нарочно сделал паузу, видя, как начинают краснеть уши Альфи. – По поводу кое-каких эстетических вопросов мирозданья.