– Глупышка, я бы не послала тебя на смерть! – голос Алиессы был нежным, как и ее объятия. – Это другое, но тоже опасное. Позаботься о хорошей магической защите, когда окажешься в Диссе. К тому же, дор-мэйр лично сделал тебе маскирующий амулет. Найти тебя не смогут, если ты только сама не покажешься местным магам. Запомни главное – если что-то пойдет не так, ты должна завладеть артефактом, маленьким кристаллом или чем-то подобным, что будет у Вальдэна или кого-то из его окружения, и доставить его Фэндалу в руки. В артефакте заключена огромная сила, ее ты не спутаешь ни с чем. Если же Вальдэн завершит ритуал, спокойно возвращайся назад. По возвращении тебя будет ждать хорошая награда. У тебя будет в подчинении свой собственный отряд боевых мэйров и все причитающиеся привилегии. В порту тебя ждет маленькая быстроходная шхуна «Соленый Вихрь». Она доставит тебя ближе к материку, где ты пересядешь на даворский корабль, который и доставит тебя в Диссу. Капитан «Соленого Вихря» получил нужные приказы. Будь осторожна в Диссе, никто не должен понять, кто ты на самом деле. Солханку, а тем более мэйру ждет в Даворе не только смерть, а кое-что еще похуже, – голос Алиессы едва заметно дрогнул, но Селисса услышала это и сильнее прижалась к любимой. Однажды, в момент особой близости, Алиесса сама рассказала ей о тех давних и страшных событиях, навсегда оставивших выжженную полосу в ее воспоминаниях.

– Вот это, – Алиесса мягко отстранилась от Селиссы и указала пальцем на небольшой мешочек из плотной ткани, перевязанный тонкой ленточкой со смертельным заклинанием, лишающим руки того, кто додумается открыть его без ведома владельца. – Это ты отдашь капитану даворского корабля как плату за его услугу. Он же вывезет тебя обратно, когда ты выполнишь задание. «Соленый Вихрь» будет поддерживать связь с даворским кораблем и подберет тебя на том же месте. Не мне тебя учить, что делать и как выбираться назад, если что-то пойдет не так.

Алиесса поймала взгляд помощницы и поманила ее пальцем вытянутой руки.

– И последнее, в амулете Фэндала спрятан слепок ауры одного человека. Думаю, ты без труда найдешь его рядом с Вальдэном. Убедись, что это именно он. Если нет, то перед отплытием обыщи магией каждый закуток в Диссе и ее округе. Амулет после этого выброси, на нем осядет след от магии.

– Я все поняла, – Селисса подошла вплотную к Алиессе и впилась в ее губы страстным поцелуем, обнимая обеими руками за талию. Алиесса положила свои руки на плечи девушки и с трудом разорвала поцелуй.

– Ты, как всегда, права, моя любимая, – горячий шепот обжигал кожу Селиссы. – Это немного подождет, а у нас еще есть время… поплавать…

Белоснежная наяда разомкнула объятья, скинула халат и со слабым плеском скрылась под водой. Огненная наяда ловко выскользнула из платья, выдернула две шпильки из прически, отчего она распалась каскадом огненно-рыжих волос, и нырнула следом.

По длинным анфиладам темных коридоров и пустующих залов дворца Трэйдоров быстрым шагом, несмотря на легкую хромоту, шел невысокий тучный мужчина. На его гладко выбритом лице застыла обычная маска добродушия, неизменно располагающая к себе с первых минут общения. И только холодные расчетливые глаза, раскрывающие его настоящий характер, то и дело с беспокойством метались от одной невидимой точки к другой, выдавая его волнение.

Ночь давно опустилась на столицу Давора – Диссу, и дворец спал. Редкие слуги с почтительными низкими поклонами прижимались к стенам, освобождая дорогу. Мужчина изредка рассеяно кивал головой в ответ. Позади него, словно тени, беззвучно следовали два телохранителя-курсора, в вареной коже со стальными пластинами и с короткими мечами у пояса, удобными для боя в тесном помещении. Поглощенный своими мыслями, мужчина и не заметил, как пришел к своей цели – широкому коридору, ведущему в главную часть дворца, где располагались покои королевской семьи.

У входа стояли четверо рослых воинов, по двое с каждой стороны. Они были с ног до головы закованы в отполированную до блеска броню, в свете настенных факелов казавшуюся красной. Руки безмолвных охранников покоились на рукоятках мечей. При приближении людей они одновременно лязгнули стальными перчатками, вытаскивая сталь из ножен ровно на палец, посылая этим недвусмысленное предупреждение. Посторонним вход сюда был закрыт даже днем, не то, что ночью. Нарушителя могли убить, даже не поинтересовавшись, с какой целью он приблизился к королевским покоям. Мечи задвинулись обратно, стоило только троице приблизиться достаточно близко, чтобы их могли разглядеть, но руки стражников остались на рукоятках.

Мужчина повернулся в пол-оборота к сопровождающим его телохранителям и кивком головы отпустил их. Курсоры тут же отступили в сторону, покидая коридор. Оставшись наедине с молчаливой стражей покоев, мужчина поднял правую руку вверх и слегка повернул ладонь, на тыльной стороне которой тускло блеснул королевский перстень с гербом Давора – парящим орлом с извивающейся змеей в когтях. Таких перстней было всего три, и каждый его обладатель мог беспрепятственно проходить в любое помещение дворца Трэйдоров, даже покои самого Виамара Трэйдора.

– Доброй ночи, господин курсорус, – раздался приглушенный голос из-под шлема стражника, вышедшего из-за скрытной ниши и замершего за спинами своих четверых сослуживцев. – Желаете пройти в Королевские покои?

Это был мастер-капитан королевской стражи, прозванной Мечами Короны, или кирасирами за неизменные кирасы на груди. Долимар узнал его по голосу. Элфор Крой – Твердая Рука. Мастер-капитан стал лично дежурить каждую ночь у покоев его величества после последнего покушения, едва не закончившегося успехом. Курсорус был уверен, что Элфор понял, кто именно идет в покои, задолго до того, как он подошел в зону видимости, услышав и различив его прихрамывающую походку. Хотя, скорее всего, ему успели передать о приближении курсоруса наблюдатели-шпионы, прятавшиеся в искусно замаскированных нишах и тайниках на всем протяжении коридора, ведущего к королевским покоям.

– Да. Его Величество вызвал меня.

Мастер-капитан отступил в сторону, пропуская Долимара вперед.

Курсорус скользнул взглядом по остальным четверым кирасирам. Все они были одинакового роста и крепкого сложения, и все носили одинаковую форму – доспехи, шлем и плащи. В такой защите не было большой необходимости, но мастер-капитан, не давая своим подчиненным ни минуты расслабления на службе, заставлял надевать все обмундирование даже ночью, когда посетителей у короля не было. Долимару была по душе такая ответственность.

Но, несмотря на одинаковые закрытые шлемы, курсорус за несколько мгновений узнал каждого стражника. Вот тот, что слегка ссутулился, был не кто иной, как Боки Паксдор, лучший мечник из всех кирасиров. А тот, слева, который периодически качал головой, словно ему жал ворот – Лиак Шер, самый старший из Мечей, служивший еще прошлому королю Давора. Малика Сора вообще нельзя было спутать ни с кем. Стражник настолько тщательно полировал свою кирасу, что она сверкала гораздо ярче, чем у других, даже при таком скудном свете. Последним был Рокур Большой Кулак. И эти лапищи в стальных перчатках тоже невозможно было не признать.

Его они тоже хорошо знали, да и сложно было бы найти во дворце того, кто не знал Долимара Трэйдорга, третье лицо страны после короля и канцлера. Курсорус прошел в коридор, в конце которого была лестница, ведущая наверх. У лестницы тоже стояла охрана – двое стражников в таких же доспехах. Долимар узнал их обоих и молча кивнул. Воины держались прямо и не обращали на курсоруса никакого внимания, действуя строго по уставу Мечей Короны. Он миновал по лестнице малый приемный зал, где король принимал наиболее значимых людей лично, и малый пиршественный зал на втором этаже. Третий был отдан королеве и маленькой принцессе, а также их фрейлинам и слугам. Четвертый занимал сам король Виамар, каждый раз с улыбкой отмахивающийся от вопросов, почему король забрался так высоко и не сложно ли ему каждый раз спускаться и подниматься по лестнице на четыре этажа. Такие переходы неплохо помогали поддерживать форму, не говоря уже о дополнительной защите, которую Долимар ценил превыше всего. Убийцам было бы сложнее пройти незамеченными четыре этажа, где на каждой площадке стоял один, а то и два кирасира, чем сразу прорваться на первый этаж.