Ведь и тогда, в тот злополучный шестой год в Хогвартсе, он не смог позволить Драко рискнуть собой. Не после того, как он увидел, как его мучало произошедшее с Кэти Белл, и уж явно не после того, как Малфой оказался исполосованным Сектумсемпрой из-за одних только подозрений Гарри. В конце концов, так вышло, что именно в результате этих событий Рон сумел полностью осмыслить всю глубину своих чувств: боязнь потери вынудила его вынырнуть из глубин самоотрицания — кому какое дело до каких-то там мелочных внутренних противоречий, когда важно лишь, чтобы Малфой был, пусть где-то там, не рядом, но живой и свободный?

«Да, нет ничего важнее этого», — со счастливой улыбкой глядя на спящего парня подумал Рон и, не удержавшись, чуть дрожащими пальцами заправил падавшую тому на глаза светлую прядь за ухо.

Драко тут же завозился, недовольно хмурясь, и гриффиндорец сразу же опустил руку и закрыл глаза, пытаясь сам притвориться спящим.

Он чувствовал, как Малфой приподнялся, опираясь руками по обе стороны от его головы, и что-то застыло во всём его существе, когда блондин навис в паре сантиметров от его лица, обжигая своим дыханием. Уизли еле удержал себя от того, чтобы не зажмуриться, и честно пытался сохранить безмятежное выражение на лице. Это мгновение, казалось, длилось вечность: по внутренним ощущениям Рона, Драко пребывал в таком положении по меньшей мере минут пять. «И чего ты так на меня уставился,» — ворчал он про себя, — «в ужасе от того, что вчера позволил себе быть настолько дружелюбным со мной? Да не впадай ты в панику, не приму я твоё щедрое предложение разделять с тобой кров».

Наконец, Малфой, отстранившись, поднялся с дивана. Вскоре за ним мягко лязгнула старинная дверь в гостиную. Рон решил на всякий случай продолжить своё мини-представление, справедливо рассудив, что возможны два исхода: либо блондин сейчас проснётся окончательно и вернётся, чтобы растолкать и выставить его, либо, в рамках хорошего тона, предоставит гостю выспаться и аппарировать себя вон по собственному желанию. В любом случае, он мог себе позволить понежиться тут ещё полчасика, представляя, что та фраза — «будешь самым что ни на есть моим» — вела к реальным последствиям. Что он мог бы остаться здесь и мог бы позволить себе надеяться, и его не удерживали бы ни собственные страхи, ни то, что Драко он, на самом деле, совсем не нужен. И никогда не был нужен, вот ни капельки. И…

— Хей, Ры-ыжий, я знаю, что ты не спишь, — неожиданно пропели совсем рядом с его ухом.

Рон сразу же распахнул глаза и поднялся с места, застигнутый врасплох. Драко смотрел на него с лёгкой усмешкой. Гриффиндорец заметил, что тот успел переодеться в белоснежную рубашку и светлые широкие брюки из какой-то непонятной мягкой ткани, в которых стройные ноги почему-то не терялись, а казались только длиннее. Он так по дому ходит? Да и вообще, Малфой выглядел довольно бодро для человека, у которого была такая длинная ночь, ещё и сопровождаемая алкоголем.

— Я спал! — непонятно зачем попытался запоздало оправдаться Уизли.

— Вруша, — спокойно констатировали ему в ответ, укоризненно склонив голову набок. — Мне прекрасно известно, что ты встал ещё раньше меня.

— Как?.. — искренне удивился было Рон и задохнулся в самом начале вопроса, пойдя некрасивыми красными пятнами. Неужели Драко почувствовал, как он до него дотронулся? Это было всего лишь одно лёгкое прикосновение, он бы никогда не позволил себе большего…

Рон начал злиться. «Тогда тем более, пусть выставит меня уже поскорее, и всё! Только мучает меня лишний раз, змей».

Драко вдруг посерьёзнел, как будто понял его настроение.

— Пойдём уже, в западном крыле нам накрыли завтрак. Хотя, по сути дела, мы уже пропустили даже время обеда.

— З-завтрак?

— А чего ты так удивляешься? — Рон был уверен, что Драко всё понимал, но почему-то старательно разыгрывал непосредственность. — Запомни, в этом доме не приветствуются пропуски приёмов пищи. К тому же, я заставил домовиков порезать тебе яблоки: сделать ломтики с такими, ну, знаешь, как кроличьими ушами?

— Ушами? — тут гриффиндорец совсем опешил. — Это что, какая-то шутка? Такое ощущение, что ты просто заговариваешь мне зубы!

Ответа не последовало. Малфой так и стоял, глядя прямо на него с нечитаемым выражением.

— Так, я — домой! — взорвался Рон окончательно и ринулся было с места, но его перехватили неожиданно сильные руки.

— Мы же договорились. Ты обещал.

— Я не обещал, я сказал, что мы посмотрим! И…- тут парень осёкся. Малфой что, всё помнит? И действительно хочет, чтобы Рон остался?

— Ты вообще был пьян? — спросил он у Драко, медленно переводя взгляд с крепкой хваткой удерживавших его рук на два серых и преисполненных невозмутимости омута.

— Немного.

— Что-то я в этом уже вообще не уверен, — вздохнул Рон. — Зачем тебе это, Малфой?

— Что? — спокойное изумление. «С тобой говорить, что об стенку биться!».

— Зачем тебе я?

— Мы же вчера это обсудили?

— Так ты не отрицаешь, что я тебе для чего-то нужен?

Рон не тешил себя ложными надеждами — в конце концов, для подобного он знал Драко слишком уж хорошо. И если он действительно мог чем-то быть полезным ему, то он никогда бы не смог ему отказать, хотя и ни за что не признает этого в открытую. Поэтому пусть этот невыносимый блондин уже поскорее скажет, чего хочет, Рон это сделает, и ему можно будет отправляться на все четыре стороны, в мир без Малфоя и его неожиданной теплоты, такой, к какому он привык.

И Драко вновь будто прочёл его мысли:

— Ты ведь знаешь, какая самая известная черта, объединяющая всех слизеринцев?

Тут Рону почему-то стало нелогично страшно оттого, что он был прав в своих догадках, и в ответ он только и мог, что продолжать молча таращиться на собеседника.

— Рыжий, ну же, — тон Малфоя был странно мягок, — ты можешь это сказать, меня это не обидит.

— Как будто меня именно это волнует, — ворчливо пробормотал себе под нос гриффиндорец. — Ладно, хотя не понимаю, зачем это так спрашивать: все слизеринцы всегда и во всём ищут своей выгоды. Вот.

— Правильно, — тихо подтвердили ему, и у Рона упало сердце. Тем временем Малфой сделал шаг ему навстречу, оказавшись с ним почти нос к носу.

Прислонившись к самому его уху, Драко заговорил:

— Я хочу поделиться с тобой секретом. — По телу Рона будто прошёл разряд от низких, как если бы интимных ноток в его голосе. — Мы, слизеринцы, всего лишь люди. То, что мы понимаем под выгодой, иногда вовсе не рационально.

— А я тебя вот совсем не понимаю. От и до, — обречённо прошептал Рон.

Драко чуть отодвинулся от него с глазами, полными лукавства:

— Правда? Мне кажется, что ты просто боишься меня понять. В любом случае, я пошёл завтракать.

И блондин действительно направился к выходу. Глядя вслед его безукоризненно прямому силуэту, Уизли старательно игнорировал бурю, вовсю шумевшую внутри из-за пары простых фраз. Безусловно, только этот человек умел так выбивать его из колеи. Так ли уж на самом деле важны его истинные намерения? Если он хочет видеть Рона рядом, то у последнего просто не хватит душевных сил отказать ему, никогда их не было — хотя, конечно, Малфой никак не мог этого подозревать, не правда ли?

Да, это странно, вот так появиться в жизни друг друга, но ведь только за один вечер Драко уже подарил ему столько воспоминаний, каждое — светлое, сопровождаемое воздушной радостью. А ведь таких может быть больше… Пусть он его видит кем-то вроде комнатной собачки, и пусть это уже совсем скоро закончится, Рон был намерен наслаждаться каждым моментом неожиданного сна наяву — всем, начиная с яблок с кроличьими ушами.

========== Часть 4 ==========

Комментарий к

Следующая часть, думается мне, уже станет последней. Ну, либо предпоследней. ;)

Малфой тогда не соврал Рону: цели у него и правда были весьма корыстными.

Пожалуй, во время разговора с Джиневрой Уизли ему бы такое и в голову не пришло. Но стоит принимать во внимание, что на тот момент он был полностью захвачен врасплох тем, что узнал, и его одолевала настоящая буря путаных эмоций, разобраться в которых он не хотел и пытаться.