— Серьезная свара идет между Англией и Испанией за Гибралтар, — подал голос из кресла командир эскадры. Он поднялся на мостик задолго до рассвета. — Прошлой осенью испанцы затеяли сухопутную блокаду крепости, не пускали туда со своей территории рабочих, которые обслуживают англичан. А недавно Франко перекрыл воздушное сообщение Англии с Гибралтаром, выдвинул свои «исторические права на эту территорию».

— Каудильо грызется с англичанами, а сам предоставляет военные базы натовцам, — заметил Урманов. — Рота в Кадисском заливе, к примеру, в несколько раз больше Гибралтара, в ней можно весь американский шестой флот разместить. Адмирал Мартин именно Роту назвал «подлинным стражем Гибралтарского пролива».

— Франко — дряхлый старик, дни его сочтены, — вступил в разговор Валейшо. — Что будет с Испанией после Франко?

— Хуже, чем при нем, не будет, — сказал командир эскадры. Прогрессивные силы уже сейчас открыто выступают против фашистского режима. Даже в армии и на флоте есть недовольные франкизмом.

— Пока известно, что после Франко Испания станет королевством, сказал Урманов.

— Ну, это как народ захочет, — возразил контр-адмирал.

— Политику делает гот, кто опирается на вооруженные силы!

— Вот это точно, командир.

Остался за кормой мыс Марроки — самая южная точка Пиренейского полуострова, все сильнее ощущалось могучее дыхание океана. Задул резкий порывистый ветер, корабли стали клевать носами на встречной зыби.

— Прогноз погоды приняли, командир? — спросил контр-адмирал.

— Только что. Сейчас вам доложат. Неважный. Сильный циклон движется из Южной Атлантики. Краешком может и нас зацепить.

— Но пока-то мы можем работать с подводной лодкой? Скоро приходим в исходный квадрат.

— Чем сложнее условия, тем больше пользы для тренировки специалистов, товарищ командир эскадры.

— Подводная цель, пеленг… дистанция… — доложили вскоре акустики.

— Классифицировать контакт!

— Цель — подводная лодка! — сообщили из акустической рубки.

— Дать целеуказание в БИЦ! Противолодочному расчету учебная боевая тревога! — скомандовал Урманов.

— Далеконько стали ходить наши подводники, — удовлетворенно произнес контр-адмирал. — Десяток лет назад такое казалось фантастикой…

Ходовая рубка мигом преобразилась. Ожили приборы на переборках и палубных тумбах, вспыхивали и гасли сигнальные лампочки, негромко дзенькали звонки.

— Курс сближения сто семьдесят градусов, — передали из боевого информационного центра.

— На румб сто семьдесят! — скомандовал Урманов рулевому. — Как контакт? — спросил он акустиков.

— Контакт устойчивый! Пеленг идет на нос, лодка резко увеличила ход!

— Полный вперед!

— Как-то она странно себя ведет, — подал голос стоявший у рекордера старпом Саркисов. — Совсем не по заданию.

— Тем лучше для нашей аппаратуры, — сказал Урманов.

— Лодка погружается! Глубина больше двухсот метров!

— Чудит командир. — Приподнялся в кресле контр-адмирал.

— Контакт потерян! — тревожно частила акустическая.

— Восстановить контакт!

«Куда он мог отвернуть? — смотря на рекордер акустической станции, размышлял Урманов. Линия курса лодки, извилистая, как заячий след, внезапно оборвалась. — Может, выделывает там, в глубине, какую-то замысловатую петлю?.. Терпение, старик!» — успокаивал он себя, командуя вслух:

— Самый полный вперед!

Услышал, как повысили обороты вентиляторы машинного отделения, огромный крейсер помчался со скоростью электрички. Спустя несколько минут Урманов отдал новую команду:

— Стоп машины! Акустики, прослушать горизонт!

— Есть контакт! — послышался радостный вскрик.

— Наша взяла! — облегченно вздохнул Урманов.

— Похоже, не наша это лодка, — снова заговорил старпом. Урманов и сам чувствовал какой-то подвох в маневрировании подводного партнера, но учебную атаку надо было довести до конца.

— Средний вперед!

— Держим контакт с двумя целями! Цель номер два отвернула вправо!

«Так, — лихорадочно соображал Урманов. — Появилась вторая лодка или первая поставила помехи? Какая же из двух целей наша?»

— Право руля! Держать цель номер два! Классифицировать контакт!

— Цель — подводная лодка! — некоторое время спустя доложили акустики.

Интуиция не подвела Урманова. Рекордер снова писал на ленте замысловатую линию курса подводного корабля. Если бы дело было в настоящем бою, захлебнулись бы сейчас залпом реактивные бомбометы, прочертили огненные дуги глубинные бомбы — и взрывами разорвали на клочки сотни кубических метров глубины, взяв субмарину в смертельную сеть.

Из-под воды донеслись три негромких взрыва, потом на горизонте вздулся большой белесый пузырь.

— Подводная лодка всплывает! — сообщила акустическая рубка.

— Стоп машины!

Из волн вынырнула темная, похожая на китовую, туша подводной лодки. Вздыбленный хвостовой стабилизатор напоминал плавник, непомерно маленькая рубка казалась бородавочным наростом на могучей спине.

— Американская подводная лодка типа «Трешер»! — доложили на мостик сигнальщики. Но здесь уже и без того все поняли.

Продув балласт, лодка в надводном положении взяла курс к испанскому побережью.

— Получено радио с американца! — сообщили связисты: — «Джентльмены, у вас хороший корабль, отличные специалисты. Благодарим за обеспечение. Капитан Гленн».

— Дайте ответ, — распорядился контр-адмирал: — «Благодарю взаимно. Командир».

— Такую оценку не стыдно доложить главнокомандующему, — сказал Русаков-старший, когда радио передали. — Спасибо, командир. Объявите мою благодарность всему экипажу. Составьте донесение об этом инциденте…

«Горделивый» снова возглавил строй отряда. Непогода разыгрывалась. Огрузлые брюхатые тучи разразились холодным ливнем, несколько часов подряд полосовавшим и пузырившим серые, вмиг полинявшие волны. Ошалевшие дождевые потоки низвергались с надстроек и палуб крейсера, хрипели в захлебывающихся шпигатах. Провиснувшие брезенты чехлов держали на себе целые озерца.

А в лазарете у капитана медслужбы Свиря объявился пациент. Сюда пришел бледный, заметно осунувшийся инженер-механик Дягилев.

— Худо мне, доктор, — пожаловался он. — Рези в животе, тошнит. Видно, съел что-то не то…

— Питаемся все из одного котла, — обидчиво возразил Свирь, который отвечал за качество приготовленной пищи. — Раздевайтесь, я вас посмотрю.

Пропальпировав живот больного, Свирь сделал ему анализ крови. Количество лейкоцитов оказалось резко повышенным.

— У вас аппендицит, Алексей Михайлович. Придется оперировать.

— До сорока дожил, а не знал, что мину в животе ношу, — грустно пошутил инженер-механик. — Надолго выйду из строя?

— На неделю, не меньше.

— По закону подлости, как всегда, некстати! — вздохнул Дягилев. Шторм идет…

Свирь доложил о случившемся по команде. Получив разрешение, стал со своими помощниками готовить операционную.

Командир эскадры пригласил к себе Урманова и Павла.

— Что делать будем, Сергей? — спросил он. — Возьмем опытного комдива с «Нахимова»?

— Я предлагаю назначить врио механика инженер-капитана третьего ранга Русакова, — высказал свое мнение Урманов.

— Павел не кадровый офицер. Формально мы не имеем права…

— При чем тут формальности, товарищ контр-адмирал! Русаков знает корабль как свои пять пальцев!

— Мало знать железо, надо уметь командовать людьми, — покосился на брата Русаков-старший.

— За этим его сюда и послали!

— Ну как, Павлуха, справишься?

— Постараюсь, товарищ контр-адмирал, — официально ответил Павел.

— Не хочется мне семейственность разводить, — хитровато прищурился командир эскадры, — но последнее слово должно быть за командиром. Ему с механиком плавать… Принимайте дела, товарищ инженер-капитан третьего ранга!

— Есть принимать дела, товарищ контр-адмирал!

— А в нем тоже есть военная косточка, верно, Сергей? — сказал Русаков-старший, когда Павел вышел. — Но все-таки присматривай за ним, командир! — добавил он серьезно.