– Чем они отравились?

– Не знаю. В основном отравились те, кто заказывал бизнес ланчи и вино. Идёт проверка, ты же видишь, ресторан закрыт, все продукты опечатаны.

– Только в этом ресторане?

– И в остальных двух. Всё. Это конец. Отца затравили его прошлым, а когда он узнал об отравлениях… Всё, Андрюха это конец.

– Так всё-таки, какие мысли по этому поводу?

– Мысли? Мысли разные. Могли конкуренты. Это же акулы, им нас заглотить, запивать не надо. Могли отголоски девяностых. Должен был выйти из отсидки один кадр, у него с отцом были дела в своё время. Но это мои предположения. Всё может быть. Кто-то же заказал.

– Дела…

– Сейчас исками нас закидали, ты хоть в этом поможешь, а то так сказать потерпевшие такие суммы материального ущерба предъявляют… или ещё куда свалишь? На Канары, например?

– Хватит тебе ёрничать. Я, кажется, втрескался по-настоящему.

– Быстро, быстро ты сгорел под чарами незнакомки.

– Ты это о чём?

– А что, за такой короткий срок ты успел и всё узнать о ней и втрескаться?

– Борь давай так, подозревай, но знай меру. Или теперь всех без разбора будешь подозревать?

– Буду. А ты присмотрись. Красивая, не скрою, но как ты с ней познакомился, так у нас и пошли эти неприятности. Ты, это, подумай, на досуге.

– Что, допился? Белочка ещё не прыгает перед глазами? Ничего не мешает? Проспись, а я пошёл. Как придёшь в норму, звони. Я в конторе.

***

Анна Двигубская медленно собирала свои вещи в большой чемодан. Она складывала всё то, что могло пригодиться ей в Южноморске, где на месте когда-то маленького домика, покойный муж Анны, выстроил небольшой, но уютный особнячок с бассейном. После его кончины, дом пустовал. Анне было не до отдыха на морском курорте. За домом и участком всё это время присматривала местная жительница со своим сыном или зятем, она так и не поняла, кто кому и кем доводится, которой Анна постоянно пересылала деньги за услуги.

Измученная полётом и поездкой до города на частном автомобиле без кондиционера, Анна вошла в тенистый двор своего южного особняка.

– Женщина, женщина, подождите, не закрывайте калитку, – к ней быстрым шагом подходила импозантная дама лет пятидесяти, крашеная блондинка с недавно наведёнными чёрными бровями, в свободной красивой тунике, на которой блестело множество бус. Руки женщины обрамляли браслеты, а ухоженные пальцы кольца разных стилей и металла.

– Здравствуйте, – проявила к ней вежливость Анна.

– Как я рада вашему приезду. Добро пожаловать, – стала щебетать странная женщина, не давая хозяйке вставить слово, – это вы купили этот особнячок? Я теперь ваша соседка. Вот мой домишко, напротив, через дорогу. Не чета вашему, но премиленький. А вы надолго? А я здесь задержусь до осени, а может, и её прихвачу, а что, в бархатный сезон знающие люди отдыхают. Так вы новые хозяева этого дома?

– Да. Хочу пожить, присмотреться.

– Да, да, присмотритесь. А вы слышали, что раньше на этом месте стоял небольшой домик, в котором умерла зверски изнасилованная девочка. Представляете? Но вы не переживайте. Потом эту землю купил врач какой-то. Наверняка стоматолог. Знаете, эти врачи они деньги прямо лопатой гребут. Давайте я вам помогу, – она схватила большую дорожную сумку, стоявшую у калитки и, не дождавшись положительного ответа, понесла её к дому.

Анне ничего не оставалось делать, как пригласить её зайти внутрь дома.

– О, да у вас здесь отлична планировка. Можно я иногда буду к вам приходить по-соседски поболтать о том, о сём? И вы ко мне заходите, посмотрите, как я живу.

– Если только потом, – ответила ей Анна.

– Понимаю, понимаю, дело молодое, не до меня старухи. Так вот. Потом мне сказали, что этот врач стоматолог привёз сюда свою жену-калеку. Представляете, она попала, в автомобильную катастрофу и у неё вот такие шрамы остались по всему лицу. Тьфу, тьфу, на себе нельзя показывать. Да, ладно. Как он с ней справлялся? Мужчина и женщина в инвалидной коляске. Говорят, сначала она умерла, а потом и он с горя. Вот настоящий мужчина! Настоящая любовь.

– Спасибо вам за такую обширную информацию. Будем, как говорится, дружить домами. Рада была с вами познакомиться, – Анна пыталась как-то выпроводить всё знающую соседку из особняка, но та словно спохватившись, вскрикнула:

– Ой, ужас, я вас заболтала совсем! Мы даже не познакомились! Разрешите представиться, Антонина Николаевна. Молодая пенсионерка.

– Очень приятно, Анна. Надеюсь, мы с вами продолжим беседу, как только я отдохну с дороги.

– Конечно, конечно. Мы ещё с вами на брудершафт со знакомством выпьем!

Не успела Антонина Николаевна выйти из калитки, как опять послышался её звонкий и пронзительный голос. На этот раз она затеяла беседу с Никитичной, женщиной, присматривающей за усадьбой в отсутствие хозяев. Вместе с ней на территорию усадьбы вошли служащие службы охранной сигнализации.

Решив все вопросы и оплатив услуги, Анна устало плюхнулась на диван в гостиной. Только сейчас она почувствовала усталость. Через открытую дверь ворвался лёгкий ветерок, донёсший до её обоняния воздух с моря, находившегося совсем неподалёку. Анна решила переодеться и спуститься к морю.

Через несколько дней Анна обвыклась в доме, он ей даже понравился своим уютом. Она закрыла большие панорамные окна жалюзи и старалась не маячить перед глазами чересчур активной соседки. На данный момент, именно сейчас, ей необходимо было одиночество. Это только говорится, что одиночество, это плохо. Плохо, когда оно охватывает тебя своим жёстким кольцом на всю жизнь. Когда нет ни родных, ни близких. Нет друзей, с которыми можно просто повседневно общаться, выкладывая всё, что есть у тебя на душе. Анна имела и любящих родителей, любившего её мужа, который предугадывал все её желания. Коллектив клиники, которой она руководила после смерти мужа в Санкт-Петербурге, относился к ней тоже доброжелательно и уважительно. Друг мужа Аркадий, перенявший от друга опеку за ней и за её родителями, мог посоветовать, поругать, когда было за что.

Вот чего не было у Анны никогда так это подруги. Такой подруги, которая одна и на всю жизнь. Такой, которой можно было бы довериться и не бояться о том, что завтра она разнесёт по секрету твою исповедь по всем знакомым и не знакомым ушам. Подруги, которая остановит или наоборот, подтолкнёт к задуманному, отметёт сомнения или предостережёт от непродуманного шага.

Она сама себе подруга и советчик. А для того, чтобы собраться с мыслями, просчитать весь последний этап своего плана, ещё раз вспомнить всё, что произошло, ей необходимо одиночество. Она ещё в Москве отослала Андрею смс о том, чтобы он вплотную занялся своими обязанностями. А пока она побудет в своём доме на побережье Чёрного моря и свяжется с ним, как только что-то решит об их дальнейшей судьбе.

Санкт-Петербург – Южноморск, 2005 г.

Марта Снежина привыкла к определённому распорядку своей жизни, поэтому нехотя собирала вещи для поездки на Черноморское побережье. Она сидела на кровати и с грустью смотрела на гору вещей, которые дочь набросала ей, требуя всё это взять с собой.

Марта с неохотой, под нажимом своего начальника полковника Петра Кузьмича Мезенцева и его жены Нелли Михайловны, давно ставших для них с дочерью Асей близкими людьми, согласилась взять отпуск и отправиться на курорт. Она понимала, что после недавно пережитого похищения, Аси необходимо сменить обстановку. Слишком много событий произошло за последние несколько месяцев. Окончание школы, поступление в институт, появление в её жизни, объявившегося отца, да ещё на фоне трагических событий: убийство, пусть незнакомой ей, но всё же бабушки, покушение на новоявленного отца, её похищение.

– Все правы. Аська заслужила исполнения её давней мечты. Море, так море. Да и провести, наконец, целый месяц безотлучно с дочерью, для меня тоже большой подарок.

Справедливости ради Марта понимала, что и ей необходимо взять небольшой тайм-аут. Давно забытые события, так всколыхнувшие её жизнь, встреча с первой любовью – отцом дочери, влюблённость и скорое разочарование в новом знакомом Дмитрии, как-то подорвали её уверенность в собственных силах. Она понимала, что очень устала не физически, а морально. Ей необходим отдых и отрешение от служебных дел.