— Я склоняюсь к мысли, что это было божественное вмешательство, — очень серьезно ответил Эйдан, а потом посмотрел на Лейтис довольным и любующимся взглядом и провел рукой по ее волосам.

— Ну, раз вам боги помогли, то нам с Шоной можно о вас не волноваться, все будет хорошо, — наконец включился в беседу мистер Дейн. — Кстати, Лейтис, как тебе живется у Эйдана? На новом месте?

— Можешь говорить, — разрешил Эйдан, снова взяв ее за руку.

— Отлично живется, — искренне сообщила Лейтис, чуть не сказала, что даже в родном доме так хорошо не жилось, но это вызвало бы неизбежные неприятные расспросы, и она выбрала более обтекаемую формулировку: — Лучше просто не бывает.

— Спасибо, милая, — немедленно поблагодарил Эйдан. — Я рад, что тебе в нашем доме хорошо живется. Потому что мне с тобой тоже хорошо, — тут он повернулся к родителям, чтобы снова от всей души ей похвастаться: — Моя унылая холостяцкая нора наконец ожила, когда там Лейтис появилась. Она теперь и садом занимается, и Тэвишу помогает, не только на кухне. У нас стало уютнее — на веранде цветы, грибы сушатся… И веселее тоже, конечно.

— Ну слава богам, что вам обоим хорошо, — ответила миссис Дейн. — А то я было начала думать, что ты с Лейтис слишком уж строг. И дома тоже.

— Что вы, хозяин Эйдан очень даже в самый раз строгий, — возразила Лейтис, уж она-то знала, что такое слишком строгий на самом деле, и насколько огромна разница между тем отношением и отношением Эйдана. — Вообще замечательно строгий, прямо вот ровно так, как надо, строгий.

После ее слов Эйдан неожиданно смущенно вспыхнул, покосившись на родителей — даже уши покраснели — и закусил губу. По всей видимости, вспомнив в подробностях, как именно он бывает строгим.

— Так хочется у вас побольше подробностей выпытать про ваши отношения, — сказала миссис Дейн и, заметив неловкость Эйдана, добавила: — Не смущайтесь, очень вас прошу. Я прекрасно понимаю, что они у вас особенные. Главное, что вам обоим действительно хорошо. А мне очень важно знать, как у вас все складывается.

— Связь у нас не установилась пока, но и времени совсем мало прошло, так что все нормально, — быстро преодолев смущение, спокойно и рассудительно ответил Эйдан. — Мы друг друга очень хорошо чувствуем… Мне с Лейтис повезло, не только в этом. Она чудесная саба, лучше и представить нельзя. Так что я самый счастливый доминант в Луденвике, — рассказывая все это, Эйдан одновременно продолжал пылать ушами и пожирал Лейтис восхищенным взглядом.

Ей очень хотелось сказать ответный комплимент, и она сказала:

— Это все потому, что вы чудесный доминант, хозяин Эйдан, знаете, как правильно быть строгим с сабами, когда что приказать, когда наказать, а когда к кровати привязать.

Тут она сообразила, что именно ляпнула, и покраснела, наверняка сильнее Эйдана. Ей захотелось спрятаться под стол. Да что ж такое, почему она вообще такая неловкая? Будто ее ничему никогда не учили. Лейтис схватилась за покрасневшие щеки, обводя всех испуганным взглядом. Вот, наверное, сейчас самое время ее наказать.

Но Эйдан не собирался ругаться или начинать ее строго воспитывать. Он замер с ножом в руке, приподняв бровь и ожидая реакции родителей. И первым отреагировал мистер Дейн:

— И привязывает наверняка очень аккуратно и безопасно, — совершенно невозмутимым тоном отозвался он. — Он с детства такой был, со стамеской и лобзиком осторожнее и внимательнее меня обращался.

Эйдан улыбнулся, посмотрев на отца, и обнял Лейтис за плечи, поцеловав в висок. Кажется, он и сам не знал, как родители все это воспримут. И, судя по его собственной реакции, они отреагировали нормально и все было хорошо.

— Разумеется, — согласилась Лейтис. — Не зря же хозяин Эйдан самый лучший.

— Это нормально, так и должно быть, — снова смутившись, ответил он. — Совершенно нормально и даже обязательно для доминанта, быть ответственным и внимательным и аккуратным, — он вздохнул и посмотрел на Лейтис с нежностью.

— Ну, теперь я точно вижу, что у вас все замечательно, — обрадованно возвестила миссис Дейн. — И вы друг другом целиком и полностью довольны. Но все же я чувствую, что непростительно мало разбираюсь в особенностях ваших отношений и мне нужно срочно наверстывать упущенное, чтобы лучше понимать, как у вас все обстоит.

— Я могу хоть сейчас начать тебя просвещать, — улыбнулся Эйдан. — Думаю, ты быстро разберешься, тем более, я тебе все-таки много рассказывал. С нестабильной магией трудно справляться, стрессы переносятся тяжелее, потому что сабы чувствительнее прочих и эмоции у них сильнее. А с поддержкой все становится проще — и с магией, и с эмоциями. Хотя Лейтис большая молодец, она очень чуткая и рассудительная, и у нее многое получается безо всякой помощи. Я это по ее кулинарным экспериментам прекрасно вижу. Но сегодня волнуется из-за знакомства с вами, — он погладил Лейтис по плечу, поцеловал в висок и тихо сказал ей на ухо: — Можешь есть и говорить одновременно, — потому что она снова отвлеклась и совсем позабыла о содержимом тарелки.

— Ох, я понимаю, — миссис Дейн всплеснула руками и посмотрела на Лейтис с сочувствием. — Бедная славная девочка, стресс — это для всех тяжело. И волнения. Я от них становлюсь ужасно рассеянная, сегодня очки положила в шкафчик с крупами и искала потом двадцать минут. А у тебя еще и магия. Лейтис, я тебя прекрасно понимаю и очень сочувствую. Эйдан, а ты успокаивай ее получше… ну, или построже. Заботься о девочке как следует, она у тебя действительно замечательная.

— И корми как следует, — вставил мистер Дейн. — Хорошее питание помогает справляться со стрессами. Хотя привязывание к кровати наверняка еще лучше помогает… но о еде тоже не стоит забывать.

— Кормлю вот, — уши у Эйдана снова порозовели, и он улыбнулся, слегка потупив взгляд. — И успокаиваю тоже, и потом еще продолжу, — он посмотрел на Лейтис, улыбнувшись ей так выразительно, что можно было даже не сомневаться: продолжит он в спальне, и ей это продолжение очень понравится.

Разумеется, у Эйдана тут была своя собственная комната, в которую миссис Дейн их заботливо проводила сразу после ужина, потому что ее обуревало гостеприимство и желание еще немного поболтать. Но потом они наконец остались одни. Эйдан бросил сумку с их вещами у стены и сразу обнял Лейтис за талию обеими руками, прижав к себе.

— Сильно устала, милая? — ласково спросил он, коснувшись губами ее губ. — Хочешь отдыхать — или готова порадовать сегодня своего хозяина? — у него на губах снова заиграла та самая лукавая улыбка. Конечно же, он не забыл о своем таком привлекательном обещании в столовой, но заботливо уточнял, как себя чувствует Лейтис и в каком она настроении сейчас.

Но она была как раз в том нервном и взвинченном состоянии, в котором спать не хотелось вовсе, зато немного строгости и приказов могли бы привести ее в себя.

— Буду счастлива порадовать своего хозяина, — ответила Лейтис прижимаясь к Эйдану крепче и любуясь им, таким близким и уже совершенно родным для нее.

Улыбка Эйдана стала еще выразительней, а одна рука тут же скользнула с талии вниз, погладив и крепко стиснув попку. Он прижал Лейтис к себе совсем сильно, обхватил ее губы в коротком, но очень настойчивом и властном поцелуе, а потом отпустил и, вздернув бровь, жестом указал на пол.

— Тогда на колени, — приказ звучал строже, чем в столовой, намного. Теперь, когда они были одни, Эйдан мог вовсе не отказывать себе в строгости — и, разумеется, Лейтис тоже, которой сейчас так нужно было суровое воспитание. — Сядь, руки положи себе на ноги. Смирно. Красиво. Держи спинку.

Это было замечательно. Лейтис немного завелась от этого короткого поцелуя, но он был очень отдаленным обещанием: пока ее будут воспитывать, секс будет откладываться. И лучше уж ей вести себя попослушнее, если Лейтис хочет ощутить, как Эйдан берет ее так же властно, как сейчас командует. Потому она молча опустилась на пол, немедленно приняв требуемую позу, и уставилась на него, ожидая приказаний. Он заложил руки за спину и обошел Лейтис по кругу, будто присматривался и решал, что с ней делать. Провел ладонью по волосам, коротко сказал: