— Арестуйте ее, аврор Поттер, — Гермиона твердо удерживала самозванку, пока Гарри не смог надеть на нее заколдованные манжеты и поднять на ноги. Гермиона стояла и смотрела, как Гарри сжимает одичавшую ведьму под собственным контролем, игнорируя предложение Драко ударить ее. Когда Гермиона наконец поняла, что все кончено, и плечи соперницы опустились от поражения, подошла к ней.
— Я хочу знать, кто ты, — тихо сказала Гермиона, поднимая палочку и выпуская заклинание. Богатые коричневые кудри медленно превратились в платиновый блонд, темные карие глаза стали кристально голубыми и круглыми, а мягкие черты лица стали резкими и строго очерченными. — Астория?
Гермиона потянулась к голове женщины, сняла кожаную маску, окружавшую ее глаза, и обнажала лицо последнего человека, которого она ожидала увидеть.
— Мой бог…
— Какой, черт возьми, во всем этом смысл? — Драко оттолкнул Гермиону в сторону и недоверчиво уставился на свою жену. — Ты? Но почему? У тебя было все, что ты могла захотеть, неограниченные средства были в твоем распоряжении. Почему ты делала что-то подобное?
— У меня было все, что я могла захотеть? Нет, дорогой Драко, это было не так. То, чего я и впрямь хотела, — это Рокко. Государственный деятель Болгарии, помощник директора школы в Дурмстранге. Мы были любовниками и хотели пожениться, но у моих родителей не было состояния, они заключили брачный договор против моей воли, и я была вынуждена выйти за тебя замуж, — выплюнула она. — Как ты думаешь, я не понимала, что была всего лишь средством для достижения цели? Ты едва мог заставить себя прийти ко мне в постель, и когда ты это делал, то не мог дождаться, когда снова выйдешь из нее. О, ты вежлив и щедр, ты джентльмен и старался сделать для меня все, но ясно, что ты просто терпел меня, а иногда даже и не очень. Ты смотрел на меня как на пустое место, потому что я удерживаю тебя от того, чего ты действительно хочешь — от твоей любовницы.
— Ты чуть не убила меня! — закричал он, и гнев его усилился. — Я, возможно, не любил тебя, Астория, но я никогда не был злым с тобой. Я не бил тебя, не отказывал тебе ни в чем, я давал тебе все, что ты хотела…
— Лжешь! Вы игнорировали меня, вы смеялись надо мной! Ты и твой отец, оба! — она посмотрела на Люциуса. — А вы, вы появляетесь со своей умной подругой, и все трое начинаете говорить о вещах, которых я не могу понять. Я знаю, что вы все говорили о том, какая я глупая, когда я ушла. А потом вы упрекаете, что мой нос какой-то не такой, а сами смотрите на эту Гермиону, будто она сделана из золота или чего-то наподобие, и над кем вы в эту минуту смеетесь? Надо мной! Я доказала всем вам, что я не какая-то жалкая мелочь, которую стоит игнорировать! Я та, кого надо бояться, кого следует уважать!
— Астория, ты никому ничего не доказала. Ты просто доказала, что ты эгоистичная, невежественная дрянь. Посмотри на себя — ты в наручниках и скоро поедешь в Азкабан! — заметил Драко. Самодовольное выражение лица Астории быстро исчезло, когда она оглянулась на Гарри. Ее губы начали дрожать, и слезы навернулись на глаза.
— В Азкабан нельзя сажать чистокровных! Я не могу сесть в Азкабан! — завопила она. — Пожалуйста, не заставляйте меня, — жалобно проговорила она.
Люциус нахмурился и посмотрел на Гарри, а затем снова на Асторию. Она явно пребывала не в своей тарелке, и хотя он не чувствовал к этой маленькой сучке особой жалости, он был обеспокоен тем, как это может повлиять на репутацию его семьи.
— Поттер, у нее явно серьезные проблемы с психикой. Может, нам следует отвезти ее в приют для душевнобольных волшебников? Она может получать уход и реабилитацию, в которых нуждается, без особой рекламы. Если ее оправдают и избавят от заключения в Азкабан, я, конечно, покрою стоимость ее пребывания в этом приюте, поэтому министерство не должно испытывать никаких неудобств, — предложил Люциус.
— Ты не будешь выдвигать обвинения, Драко? — спросил Гарри, не зная, что он думает о таком решении.
— Нет, конечно нет. Но я хочу развода на том основании, что она окончательно чокнутая! — огрызнулся он, мельком посмотрев на рыдающую женщину и опуская глаза в землю.
— Ты понимаешь, сколько законов я нарушаю здесь? — спросил Гарри, не веря, что он помогает Малфою скрыть все это.
— И мы в долгу перед тобой, мы в очень большом долгу, Поттер, поверь, — ответил вперед отца Драко. — А теперь убери ее с глаз моих, — он отвернулся и услышал, как Поттер аппарирует Асторию. Люциус положил руку на плечо Драко и пожал его.
— С тобой все в порядке, сын? — тихо спросил он. Драко покачал головой и провел пальцами по волосам.
— Не знаю… Папа, это моя жена. Моя жена, причинившая боль всем тем людям, и причинившая боль мне, и это я виноват в том, что с ней случилось. Не надо было к ней так относиться… — тихо сказал Драко. Гермиона сняла маску и поцеловала его в щеку.
— Ты не виноват, Драко. Ты не можешь заставить себя чувствовать то, чего не хочешь. Вы оба были жертвами архаической традиции, доказавшей, насколько она может быть вредной. Мой совет: в следующий раз женись по любви, — тихо сказала она.
— Я не знаю, случится ли это в следующий раз, мне не очень нравится жениться, если честно, Грейнджер, — ответил Драко. — Даже если я люблю Элизабет, я не хочу жениться и на ней тоже, — он глубоко вздохнул. — Некоторые волшебники становятся хорошими мужьями, некоторые нет. Хотя я должен сказать, что ты очень впечатляющая ведьма.
— Ты только что это выяснил, Малфой? — спросила Гермиона, положив руки на бедра.
— Нет, но я так и не понял, насколько впечатляющей ты была до сих пор. Ты удивительна и чертовски забавна, Грейнджер.
— Да, я заметила оценочные карточки, и думаю, что несколько раз ты судил меня довольно жестко, — поддразнила она.
— Я, вероятно, смотрел на твою задницу или твои сиськи и действительно не видел, что ты делала.
— По крайней мере, ты честен со мной! — она засмеялась, совсем не обидевшись на его комментарий. — С тобой все будет хорошо? Ты можешь пойти домой, с нами.
— Нет, я пойду к себе. Судя по выражению его лица, я не думаю, что хочу подвергать себя какому -нибудь извращению, которое может случиться сегодня вечером в мэноре, — он кивнул на отца. — Кроме того, я думаю, что он может убить меня во сне за то, что разглядывал твои сиськи, — сказал Драко, пристально глядя на ее грудь. — Я собираюсь вернуться домой, чтобы утром разобраться с Асторией.
— Я пойду с тобой, сын. Утром я свяжусь с адвокатами и назначу им встречу. Нам придется встретиться с врачами, а также с семьей Гринграссов. Не волнуйся, у нас все будет улажено быстро и спокойно, — сказал Люциус.
— Хорошо. Встретимся в твоем кабинете в девять. И постарайся быть не совсем голым, ну я о прятках или еще кой о чем, — Драко ухмыльнулся.
— Мы играли в “Марко Поло”, и совсем не были обнажены, спасибо, — сказала Гермиона.
— Как бы то ни было, сейчас иди домой, прежде чем кто-нибудь увидит, во что ты одета, — сказал Драко, со смехом указывая на ее кожаный костюм.
— О-о-о… — огорченно протянула она и тут же преобразила свою одежду обратно в бальное платье.
— Черт, Грейнджер. Не уверен, что выглядит горячее, твой кожаный костюм или же это платье, — присвистнул Драко.
— Спокойной ночи, Драко, — сказал Люциус, крепко обнимая Гермиону за талию.
— Хорошо, тогда спокойной ночи, — ответил он. И уже начал аппарировать, но остановился, чтобы посмотреть на своего отца. — Ты знаешь, ты счастливчик, раз получил такую женщину. Она будет тебе хорошей женой, и просто подумай, что у тебя может быть полдюжины маленьких дочерей, таких же, как она, — сказал Драко.
Он наблюдал, как Люциус смотрит на Гермиону, которая краснеет и улыбается, представляя маленьких девочек с ее вспыльчивым характером и его внешностью.
— Я имею в виду, просто подумай об этом, они выросли бы, чтобы иметь одинаковую фигуру в стиле пин-ап и знойную внешность, такой же дерзкий и кокетливый характер.
