Гермиона оглянулась, чтобы убедиться, что коридор пуст, а затем скользнула в тень и превратила одежду в знакомый кожаный костюм. Она не удосужилась изменить свою палочку, как это было раньше, когда она нападала на кого-то, но сейчас не собиралась позволять этой суке уйти, угрожая ее друзьям и ее волшебнику. В этом костюме и покрытая чарами Гермиона пробралась в мезонин над головой и тихонько приоткрыла окно. Она осторожно вышла на каменный выступ, наблюдая за ситуацией внизу, а потом медленно двинулась в желаемое положение. Так, по-прежнему держа палочку в руке, она молча произнесла заклинание, облегчающее приземление, и прыгнула с уступа.

Почти беззвучно она приземлилась позади подражательницы, удивленная ошеломленным выражением на лицах всех мужчин, когда они заметили ее. Лицо Люциуса быстро исказила ухмылка, которую она так любила. Она поднялась с корточек, в которые присела, когда приземлилась, и наконец встала, расставив ноги на ширине плеч и уперев руки в бедра, словно какая-то супергероиня в кожаном плаще.

— Не могу поверить, что кто-то примет твою тощую задницу за меня, — сказала она, используя более низкий, более хриплый тон, которым обычно и пользовалась в свете луны. Подражательница повернулась на каблуках к Гермионе, и губы ее скривились в усмешке.

— Кто ты? — потребовала она.

— Вопрос в том, кто ты? — Гермиона шагнула вперед, нарочито пошевелившись. — Ты видишь? Я — Леди в Маске, а ты мошенница.

— Странно… ты более фигуристая, чем я думала, — она рассматривала Гермиону с ног до головы, медленно поворачиваясь, пока та обходила ее вокруг.

— Ревнуешь? — спросила Гермиона. — Я нахожу, что мужчинам нравятся женщины с некоторым количеством мягкостей. Мужик, знаешь ли, не собака, на кости не бросается…

— Что ты вообще здесь делаешь? — требовательно поинтересовалась женщина, и ее палочка переместилась уже на Гермиону.

— Ты причиняла людям боль, заставляя их думать, что это была я. Я здесь, чтобы убедиться, что с этим все покончено, — с угрозой сказала Гермиона. Она медленно обошла вокруг самозванки, за которой наблюдала, попутно отмечая, как именно та держит палочку, как она ставит ноги, как ее глаза мечутся вокруг, словом все то, что направляло бы собственные движения и помогало решать, в какую сторону двигаться и куда конкретно бить.

— Я так не думаю. Видишь ли, в отличие от тебя, я не использую свои трофеи для глупого финансирования маленьких благотворительных организаций. Мне нужны деньги для себя. Тебе следовало бы оставаться в отставке, и ты бы так и осталась в безопасности. Но теперь ты просто стоишь на моем пути, — Гермиона предвосхитила заклинание прежде, чем самозванка смогла его бросить, и заблокировала его, щелкнув палочкой. Чтобы заклинание вызвало ответный удар и вместо этого поразило саму мошенницу. Она пожалела только о том, что заклинание было довольно слабым и лишь слегка поразило ее.

— Сука! — закричала та, бросаясь на нее с настоящим опасным проклятием.

Гермиона засмеялась и легко увернулась от него, просто отпрыгнув с линии огня.

— Теперь я понимаю, что тебе пришлось применить насилие, потому что ты не только посредственная воровка, но и посредственная ведьма. Как это грустно, — сквозь зубы прошипела Гермиона, заставляя самозванку закричать и бросить еще больше заклинаний в ее сторону. Она легко маневрировала с их пути, ныряя, катаясь, в какой-то момент даже кувыркаясь от линии огня. И всегда приземляясь на ноги со смехом на губах. — Вау, ты действительно ужасна.

Гермиона увидела, как ведьма схватила свою палочку обеими руками, и услышала, как деревянная оболочка раскололась. Увидев расколотую палочку у себя в руках, потрясенная мошенница яростно уставилась на Гермиону. Раздраженное рычание, вырвавшееся из ее рта, было почти пугающим и чуточку похожим на сумасшедшее, когда она отбросила обломки и, сжав кулаки в когти, побежала к Гермионе. Гермиона же была очень быстрой, она моментально бросила свою палочку волшебникам и приняла боевую стойку.

*

— О, боги, это самая дикая схватка, которую я когда-либо видел! — в шоке произнес Драко, наблюдая за тем, как распсиховавшаяся ведьма бежит к Гермионе, только чтобы быть отброшенной в сторону.

— Может, в этих сигарах было нечто большее, чем просто табак? Ничего особенного не было? Я поверить не могу, что вижу это, — заметил Гарри, чьи глаза неотрывно следили за каждым шагом Гермионы.

— Нет, отец хранит свой особый табак для себя лично, как и старый экземпляр “Истории Хогвартса”, — на этой фразе Люциус прочистил горло, и Драко отвел взгляд от женщин, чтобы улыбнуться отцу. — Что? Ты действительно думал, что я ничего не знаю, и что даже не нашел его? Обижаешь, папочка.

— Я должен остановить это побоище… Должен арестовать ее, но, черт возьми… вы только посмотрите на Гермиону. Черт возьми, она изумительна! — сказал Гарри, держа в руке палочку Гермионы. Гермиона подхватила мошенницу за ногу и рассмеялась, когда та с криком упала на землю. Драко с Гарри посмотрели друг на друга, будучи не в силах удержаться от ухмылок, наблюдая за схваткой и делая ставки каждый раз, когда Гермиона наносила удар.

— На самом деле это немного сбивает с толку, они выглядят почти одинаково. Я вообще не уверен, где из них которая… — заметил Драко, когда Гермиона нанесла удар с разворота и окровавила нос самозванки. Что принесло ей идеальные десять очков от обоих волшебников.

— Единственная, кто побеждает в этой схватке, это моя Гермиона, — с гордостью произнес Люциус.

— Откуда ты это знаешь? — одновременно спросили Гарри и Драко.

— Потому что я знаю, как двигается моя ведьма, я могу выбрать ее из целой дюжины женщин в масках. Она невероятна, не так ли? — спросил он, наблюдая, как Гермиона блокирует удар, обхватывает пальцами запястье своей соперницы и заворачивает ее руку за спиной.

— Должен признать, она выглядит чертовски горячо в этом кожаном наряде, — признал Драко, наклоняя голову в сторону. — Наверное, стыдно представить себе женщину, которая, скорей всего, станет моей мачехой абсолютно голой?

— С точки зрения кровосмесительства, смертельно, да, — прорычал Люциус, отвешивая Драко хороший такой подзатыльник.

В этот момент самозванка откинула голову назад и затылком ударила Гермиону по лицу. Видя это, Люциус сразу же бросился вперед.

— НЕТ! — закричала Гермиона, уставившись в его сторону. — Я справлюсь с ней сама, — прохрипела она, пиная соперницу в спину и отправляя на колени, тем самым сваливая ее на землю. Она жестко вывернула ей руку за спиной. Потом Гермиона схватила ее за волосы и резко дернула за голову. — Ты спутала меня с другой ведьмой, — зарычала Гермиона, ударив мошенницу головой о бетон. Та завыла и перевернулась на спину, глядя на Гермиону, сидевшую на ее туловище верхом.

— Сними с меня свою жирную задницу, сучка! — закричала она, пытаясь нанести удары почти вслепую. Но сделала она это только для того, чтобы ее схватили за запястья и прижали их над головой.

— Ладно, мне все равно, кто вы такие, но это было жарко, — сказал Драко, уставившись на Гермиону, сжимавшую соперницу под собой. — Мерлиновы кальсоны! Да она же сейчас просто задушит ее грудью.

— И это меня ты называешь редким извращенцем? — нахмурившись, пробормотал Люциус. Он не мог отрицать, что это было скорее поводом для того, чтобы увидеть, как его ведьма борется со своей соперницей, но не по тем причинам, которые без сомнения главенствовали в мыслях Драко и Поттера. Люциусу нравилось видеть, как она побеждает кого-то, нравилось видеть, как Гермиона контролирует ситуацию. Его член дернулся в ожидании, когда же этот вечер наконец закончится, потому что он точно отвезет ее домой и трахнет так, чтобы она даже двинуться не смогла.

Гермиона сверкнула взглядом на мошенницу и заметила, что глаза ее блестят несколько истерично. Казалось, та действительно пребывает сейчас вне соприкосновения с реальностью. Гермиона покачала головой и подняла взгляд на Гарри, вообще-то чувствуя, что жутко устала, да и скула основательно так поранилась, когда соперница ударила ее затылком.