– С мамой и правда стоит помириться. Тем более сейчас Новый год.

Лиля вздохнула и проговорила.

– Ты права. Но сначала нужно смыть с себя самолетную пыль. Думать не могу ни о чем другом.

На следующий день Лиля сидела на кухне у мамы, грея руки о кружку с горячим какао. Ирина Георгиевна суетилась, доставая выпечку, конфеты, печенье…

– Я же варенье черничное от бабушки привезла, – всплеснула она руками. – Будешь?

– Мама, успокойся! И присядь, пожалуйста, а то у меня уже голова кружится от тебя. Я не голодная.

– Дочка, ну откуда я знаю, голодная ли ты, здоровая ли, живая ли, если ты не отвечаешь на мои звонки?! – воскликнула Ирина Георгиевна, присаживаясь на диван. Лиля с нежностью посмотрела на раскрасневшуюся от чувств маму, на ее уже почти седые вьющиеся волосы и глаза цвета чая. Руки, еще не потерявшие своей изящности, теребят кухонное полотенце. Все такое родное, теплое, будто и не было этой ссоры несколько месяцев назад.

– Прости. – Лиля опустила глаза. – Я знаю, я не права, что вот так оборвала связь. Но согласись, ты тоже вела себя не лучшим образом… Эти скандалы, ультиматумы, непонятные допросы.

– Лилюша, но ты же одна у меня! – Мама закусила губу. – Ладно-ладно, главное без слез.

– Мам. – Лиля подсела поближе и обняла ее за плечи. – Нам будет легче найти общий язык, если ты признаешь, что я уже взрослая.

Ирина Георгиевна печально кивнула.

– И я, как взрослый человек, имею право на свое мнение. И даже если это мнение не совпадает с твоим, это не значит, что оно неверное.

Мама вздохнула и сгребла дочку в объятья:

– И когда ты успела вырасти?

Лиля закрыла глаза, чувствуя тепло маминых рук. Будто она снова маленькая девочка, которая может укрыться от всего мира, просто уткнувшись носом в мамино плечо. Как жаль, что это средство не от всех бед…

– Ты звонила отцу?

Ирина Георгиевна напряглась и выпрямила спину. В голосе зазвучал метал:

– Я не знала, что еще делать…

– Ладно, это не важно. Хотя бы иногда от него бывает польза, – ухмыльнулась Лиля.

– Не говори так. – Все тот же строгий тон, от которого девушка готова бежать на край света. – Он твой отец и беспокоится о тебе.

– Да-да, конечно. Раз в пару лет. И то, если напомнить… Не понимаю, почему ты все время пытаешься его защитить. Его поступки намного красноречивей твоих увещеваний о дочернем уважении и долге.

– Я просто не хочу, чтобы ты на него злилась.

– Ха! Твой метод явно не работает, – грустно рассмеялась Лиля. – Ладно, бог с ним. Расскажи, как твои дела?

– У меня все по-старому. Вот только новость неприятная. Тетя Вера и дядя Леша разводятся.

– Да ты что?! – Лиля округлила глаза. – Они же лет 20 вместе были.

– 25.

– Но что случилось?

– Точно это знают только они сами, – пожала плечами мама. – Тетя Вера сказала, что все стало рушиться после свадьбы Алены, младшей дочки. Дом опустел, дни стали серыми, а потом она поняла, что им даже не о чем поговорить за ужином. Будто все, что их связывало, ушло из дома вместе с детьми.

– Вот это поворот! – покачала головой Лиля. – А ведь мы всегда смотрели на них, как на пример по-настоящему дружной семьи. Растили детей, строили дом…

– Да, а потом оказалось, что за эти годы они стали совсем чужие. И общими были лишь бытовые хлопоты.

– Как же так… Вот и верь в «жили долго и счастливо и умерли в один день». Сплошное разочарование.

– Это жизнь, девочка моя, – мягко проговорила Ирина Георгиевна. – И почему разочарование? Разве развод перечеркивает столько лет совместной жизни?

– Но получается, что все напрасно! – воскликнула Лиля. – Строили-строили и, наконец, построили. Штамп о разводе.

– Ты просто еще очень молода. Юношеский максимализм. С возрастом поймешь, что важен не финал, а сам путь.

– Но разве финал не говорит о том, что все было ошибкой?

– Они вырастили прекрасных дочек, образованных, с хорошим примером семейной жизни. Знаешь, отношения – это ведь не статус, это процесс.

– Удивительно, как ты можешь быть столь оптимистична, имея собственный неудачный опыт!

– Глупости! – запротестовала мама. – Благодаря этому опыту у меня есть ты. Так что я точно знаю, что даже если люди расходятся, все было не напрасно.

Лиля сделала глоток какао и уставилась в окно, пытаясь переварить услышанное. Ирина Георгиевна, выждав пару минут, тихо поинтересовалась.

– Ты вернешься?

Лиля кивнула, расплываясь в улыбке:

– Куда деваться?

Дни полетели своим чередом. Лиля продолжала работать на двух работах. Вика запустила свой стартап – агентство по образовательному туризму, подруги, как и прежде, ежедневно встречались, хотя и не жили больше под одной крышей.

– И тогда я ему говорю: «Позвонишь, когда повзрослеешь!» Эй, Лилька, ты со мной? – Вика обиженно нахмурилась.

Подруги встретились в кафе, чтобы вместе позавтракать.

– Ой, прости. Тут просто Илья пишет. Ну тот, из самолета, помнишь?

– О-ла-ла! – пропела Вика.

– Да ну! – вспыхнула Лиля. – Это не то, что ты думаешь. У Ильи, кстати, девушка есть, Катя зовут. Они работают вместе и собираются съезжаться. Так что абсолютная френд-зона… Он действительно классный парень, и мы друзья, переписываемся почти каждый день… Знаешь, так иногда бывает. Когда с человеком просто легко. И ты не думаешь о том, как выглядишь или к чему это приведет. Просто общаешься, потому что это в кайф… В общем, он прилетает в Питер на конференцию и зовет на кофе.

– Что ты наденешь? – оживилась подруга.

– Уймись! Это не свидание. Правда, буду рада снова с ним увидеться. Лучше расскажи, как там твои бизнес-успехи. Жуть как интересно.

– Ох, люди, которые говорят, что ходить в офис сложно, просто никогда не работали на себя. С поставщиками постоянные терки, клиенты звонят, дизайнеры косячат, маркетологи ленятся… И я одна на всех. Иногда мне даже ночью снятся экселевские таблицы и список неотвеченных вызовов.

– Делегируй! – деловито произнесла Лиля, отхлебывая кофе.

– Легко сказать! Но людям нужно платить за работу, а у меня пока и дохода-то особо нет. Приходится крутиться самой. По крайней мере пока.

– Тогда тебе нужен инвестор!

– А вот это уже интересная идея, – кивнула Вика. – Надо обдумать. Папа мне предлагал деньги, но так не хочется терять свободу. Нужно будет отчитываться, объяснять…

– У тебя хороший папа, вообще не понимаю, в чем твоя проблема, – пожала плечами Лиля, отводя взгляд.

– Твой больше не звонил?

– Нет, – помотала головой Лиля. – Он у меня папа в стиле emergency. Появляется только в крайнем случае. Знаешь, иногда я думаю, что единственный вариант, который заставил бы его снова появиться в моей жизни по-настоящему, это… Ай, в общем не важно.

– Что значит не важно? О чем ты?

– Ну… Если бы я тяжело заболела, раком каким-нибудь, наверно, он бы все-таки участвовал в моей судьбе.

– Даже думать об этом не смей! – вспыхнула подруга. – Ты что?! Мысли материальны. Накличешь беду. И поверь, это будет дорогая цена, чтобы узнать, действительно ли он будет рядом. А если нет?

– Ладно-ладно, я знаю, это глупо. И по-детски. Знаешь, как Том Соейр, который мечтал, как все будут страдать на его похоронах… Но я просто правда не понимаю… Почему он так поступает? Почему ушел из моей жизни?

– А ему ты задавала этот вопрос?

– Он отнекивается, – махнула рукой Лиля. – Отрицает, говорит, что всегда рядом мысленно и вообще сильно занят. Но для своей новой семьи он занят значительно меньше. Думаю, дело во мне. Он просто не хочет общаться.

– Конечно-конечно, дело в тебе… – проворчала Вика. – А ты никогда не задумывалась, что просто твой отец – махровый эгоист, который думает только о себе?! Вечно ты рефлексируешь и ищешь проблему в себе! Вот честно, хочется иногда по лбу дать!

– Разошлась… – грустно хмыкнула Лиля. – Возможно, ты и права… Я привыкла винить себя. Постоянно думаю, что вела себя с ним не так, не то говорила, вот он и отдалился.