Вдруг дверь в приёмную распахнулась, и в помещение вошёл Игорь, как всегда почти ослепительно красивый и расслабленный. Но что-то выдавало его напряжение, едва ощутимое, но легко улавливаемое. Яна внутренне сжалась, проклиная себя за то, что видела и за то, что поняла. Она рада была знать правду о брате, но и жить с этой правдой стало тяжелее.

— Янка, привет, — сказал, останавливаясь у её стола. — Почему трубку не берешь?

— Занята была, — ответила, поднимаясь из-за стола. — Прости, не было времени.

— Времени у неё не было, — усмехнулся, сложив руки на груди и впиваясь в Яну цепким взглядом.

— Ты что-то конкретное от меня хотел? Или просто поболтать?

— Да нет, ничего конкретного... Впрочем, хотел узнать, собирается ли Остапов праздник организовывать. Ты же наверняка в курсе, а то всего неделя осталась, а от шефа твоего никакой информации.

И вдруг до неё дошло, что в последние годы они с Игорем почти перестали говорить по душам или общаться о чём угодно, кроме работы Яны. Стоило ей стать личным помощником Остапова, как Игорь нет-нет да и пытался что-то выведать.

Спрашивал между делом, настаивая на ответе, и странный огонёк периодически вспыхивал в зелёных глазах.

Яна не болтала лишнего, потому что за слив личной информации могли не только уволить — это, собственно, было меньшей из бед, — но и голову снять.

Отшучивалась, огибала острые углы, а Игорь, раз за разом, возвращался к попыткам узнать такие детали, о которых знать ему было совершенно незачем.

В один момент многие детали мозаики стали на свои места. Когда это началось? И почему Яна раньше не замечала, что Игорь использует её в своих целях?

— А что, тебя ещё не пригласил? — горько улыбнулась, складывая в сумку телефон и ключи.

С языка чуть не сорвалась просьба по таким вопросам обращаться к Лене, но остановила себя, понимая, что вот такие уколы ничем хорошим не закончатся.

Андрей просил никуда не влезать, а Яна и сама понимала, что он прав. Не время для лихорадочных метаний.

— Пока ещё нет, — пожал плечами, а на лице тревога проступила. Боялся, стервятник, что такое важное событие, как юбилей Остапова пройдёт мимо него.

— Расслабься, в этом году я заведую списком гостей. Ты приглашён, просто ещё не успела всех обзвонить.

Расслабился, выдохнул, и улыбка расцвела на полных губах. Игорь был красивым мужчиной, вкладывающим в свою внешность много сил и времени, посещая регулярно спортзал и косметолога. Жаль, что никакими масками и усиленными тренировками не замажешь душевную гниль, не исправишь внутреннего уродства.

— Отлично, а то думал, старый хрен забыл обо мне.

— Ты бы аккуратнее с такими выражением в его приёмной, у стен тоже уши имеются.

Яна держалась из последних сил, чтобы не вывалить на Игоря всю ту правду, которую успела узнать за эти несколько дней, но не в офисе, посреди приёмной, разговаривать об этом.

— Янка, мама просила заехать к ней. Поедешь со мной? Или снова планы на вечер?

В словах явный подтекст, но отмахнулась от внезапной обиды. Вместо этого ухватилась за идею поехать вместе с Игорем к маме и выяснить всё, раз и навсегда. В тепле родительской квартиры поговорить будет намного проще, потому что больше не хотела молчать и складывать боль на душе штабелями.

Яна ехала на своей машине к родительскому дому, чтобы не сорваться на Игоря раньше времени. Пусть брат и удивился такому положению вещей, но лишних вопросов задавать не стал, лишь бросил странный задумчивый взгляд на Яну, но смолчал.

Чем ближе к цепи, тем спокойнее Яна себя чувствовала. В квартире, где прошла юность, всегда ощущала себя в своей тарелке, просто однажды решила, что хочет жить одна, да и до работы от съёмного жилья гораздо ближе, потому только выгода.

Игорь тоже съехал почти сразу после окончания института, чтобы родители не донимали вечным контролем, которого Игорь с детства не переносил почти на физическом уровне.

— Мама мне плешь проела, что мы редко домой приезжаем, — засмеялся Игорь, нажимая кнопку вызова лифта. — Ещё и женитьбой скорой начала меня доставать.

Вот неугомонная женщина, то так ей плохо, то эдак не устраивает.

— Ну, так и женился бы, порадовал маму, на свадьбе погуляли бы.

Игорь бросил на неё быстрый насмешливый взгляд и улыбнулся.

— Ох, Янка, ну вот чего ты ещё начинаешь? — спросил и пропустил вперёд, когда лифт распахнул створки на нужном этаже. — Сама же знаешь, что я не пригоден для семейной жизни. Зачем делать несчастной женщину, которая ничем перед мирозданием не провинилась?

— Самокритично.

— Вполне. — Пожал плечами, доставая из кармана связку ключей и примеряя один из них к входному замку. — Мне давно уже не двадцать, чтобы заблуждаться на свой счёт.

— И что, нет никого на примете, с кем бы хотел прожить дольше пары месяцев?

Всё-таки до последнего надеялась, что брат влюбился в Лену без памяти, потому и лезет голыми пятками в костёр, который обязательно разгорится, стоит Остапову обо всём узнать. А он непременно узнает, уж слишком любит держать всё на контроле, пусть и доверяет своей молодой жене бесконечно. Как оказалось, очень зря шеф расслабился.

Но Игорь снова засмеялся, словно Яна глупость спросила. Значит, на самом деле ничего серьёзного к Лене не испытывает... тогда, зачем ему она? Чтобы через неё подобраться к Остапову, раз через сестру не получается?

Яна догадывалась о планах брата войти в совет директоров. Игорь всегда был не по способностям амбициозным и шёл напролом, но Остапов был крепким орешком и, несмотря ни на что, близко Игоря к себе не подпускал, справедливо полагая, что для такого серьёзного повышения нужно положить на благо фирмы ни один год, но мечтать-то брату эту не мешало. И злиться, что всё не получается так быстро, как хотелось бы. Пусть скрывал под маской напускной весёлости, насколько его это задевает, злился.

— Дети, наконец-то! — всплеснула руками мама, возникая из кухонных дверей. — Заждалась уже. Пирог же стынет!

Яна вдохнула сладкий аромат свежей выпечки и блаженно улыбнулась. Она любила эту квартиру, любила родителей и Игоря, чёрт возьми, тоже любила, хоть теперь эти чувства и были отравлены застарелой ложью и изрядной порцией горечи.

— Мамуль, работа, сама же знаешь, — сказал Игорь, обнимая мать за плечи, и та спрятала лицо на груди любимого сына, а Яна тихо вздохнула. — Но мы же с Янкой любим тебя, ты же помнишь об этом?

Почти пасторальная сцена, и от этого Яне стало ещё больнее. Потому что не могла не понимать — для неё всё изменилось раз и навсегда, и по-прежнему уже никогда не станет. Да, можно сейчас смолчать, сохранить видимость образцовой семьи и хранить верность идеалам прошлого до самого последнего вдоха, но не умела врать, не хотела изображать из себя ту, кем не являлась — фальшивку.

Слишком долго она молчала и сейчас, узнав многое, просто хотела расставить все точки в нужных местах. Пусть и необходимо это, по сути, только ей, но по-другому уже не хотелось.

— Вот льстец! — воскликнула мама, смеясь, и хлопнула Игоря по плечу кухонным полотенцем. — Яниночка, милая, разувайся, на кухню проходи. Будем пить чай.

— Да, мам, сейчас.

Немного задержалась у двери, пытаясь понять, знает ли мама, что на самом деле тогда произошло или тоже стала пешкой в игре единственного сына. А если она была в какой-то мере осведомлена? Да нет, вряд ли, потому что не рыдала бы, зная обо всём, так горько, выпытывая, кто отец ребёнка. Знала бы, что Андрей, что некому было, кроме него.

Заправила волосы за ухо. растёрла лицо ладонями, чтобы вернуть вдруг потерянный душевный покой. Господи, такая смелая сюда ехала, а сейчас будто бы растерялась. Нельзя так, нельзя, нужно собрать волю в кулак и посмотреть правде в глаза. И расставить наконец-то всё по местам. Сейчас, за чаепитием и поеданием домашнего пирога, в кругу родных и близких, Яна сорвёт хотя бы часть покровов, потому что тянуть дальше эту лямку устала.