− Мне нужно в три раза больше. Ты забыла? − Он непроизвольно повысил голос.

Марина от его возгласа инстинктивно подняла плечи и Славка, увидев этот жест, сразу отвернулся к ней спиной. Он стоял, широко расставив ноги и смотрел в темное окно. Марина чувствовала, как в комнате нависает напряженная атмосфера и отчаянно думала, пыталась найти хоть какую-то лазейку, для добычи крупной суммы денег.

− Машина отменяется. Как только я заикнусь об этом, он пригонит к подъезду все, что я захочу. А я от него ничего не хочу.

− Зато я хочу нагреть этого сукиного сына. Видать, мало он тогда от меня получил. Ничего, заплатит деньгами за свою непонятливость.

Марина пропустила мимо ушей его замечание. Она нахмурила лоб, что-то обдумывая.

− Может сказать, что мне нужны деньги на лечение. Что-нибудь по женскому заболеванию? Чтобы не вдаваться в подробности?

− А что, поверит? − Славка даже обернулся.

Марина с минуту смотрела на него, потом покачала головой.

− Я уже предвижу, как он меня везет в какую-нибудь зарубежную клинику, где я под полным контролем его и бригадой врачей, пройду всю диагностику.

− Хитер, денежный мешок. − Славка повернулся и закинул руки за голову.

Марина покачала головой. Дело не в деньгах, дело в его чувствах. Он сильно обеспокоится о ее проблемах и до последнего будет пытаться все решить, сколько бы это не стоило.

− Может я придумаю, что-нибудь. Дай только время.

− Думай. Мне нужны деньги сейчас, ждать я не могу. Я восемь лет ждал, больше не хочу никаких отсрочек.

Славка в сильном нервном возбуждении начал ходить туда− сюда по комнате, потом расстегнул пальто и сбросил на пол. При виде его мускулистой, голой груди, Марина почувствовала, как ее бросило в жар, и она снова отвела свой взгляд в сторону.

− Как он отпустил тебя? − спросил он, словно не замечая ее замешательства.

− Он не знает, где я.

− А если бы знал?

Марина промолчала и неопределенно пожала плечами. Она не знала, как отреагирует Антон, если бы знал, с кем она сейчас находится. За всю совместную жизнь, он никогда не упоминал о нем, хотя Марина подозревала, что он хорошо помнил своего соперника.

Ее задумчивое лицо, напомнило Славке прежнюю Марину. Такую хрупкую и беззащитную, как в тот ужасный вечер, когда он ее тряс у багажника чужой машины. Он и ненавидел ее, и жалел. Он все еще ассоциировал ее с тем обликом, который рисовал в своей памяти, на протяжении долгих восьми лет.

Неожиданно, он вышел из комнаты и не сказал ей ни слова. Она осталась одна. Надо было уходить, но ноги не слушались.

«Зачем сидеть и ставить себя в нелепое положение? То, что ты принесла деньги сама, уже глупый поступок», − думала она. Но не могла даже пошевелиться. Сидела как дура, в пустой комнате и на что-то надеялась. А именно, что в его словах или в движениях, она уловит прежнее отношение к ней, что она увидит того Славку, который любил ее, как когда-то, казалось ей.

Чем дольше она сидела, тем больше чувствовала, что гордость и достоинство медленно покидают ее. Внезапно, она начала злиться оттого, что он ушел от нее и надолго пропал, но в итоге поняла, что больше злилась на себя. В этот момент она ведет себя, как обычная, типичная тряпка.

Однако, Славки долго не было и в голову Марине стали закрадываться подозрительные мысли. В сложившейся тишине, можно предположить только одно. Он ее оставил одну и ушел из квартиры. От такой мысли она даже привстала, но заметила брошенное пальто и вспомнила, как он в карман засунул деньги. Значит, уйти он не мог. Марина медленно вышла из комнаты и остановилась в маленьком темном коридорчике. Она увидела еще две двери, в кухню и в другую комнату и безошибочно узнала входную дверь. Растеряно помедлила, прислушалась и сделала еще один шаг. В тишине, подошвы ее легких туфель наступили на какие-то мелкие крошки, отчего послышался легкий хруст. Она замерла, резко повернула голову и наконец, увидела его. Он стоял напротив нее, в темной кухне и курил. Вернее, она увидела тлеющий кончик сигареты, который сильно разгорался от глубоких затяжек и тотчас затухал.

− Слава, это ты? − Она поставила ноги вместе и сжала свои плечи руками так сильно, словно успокаивала себя, что это не может быть чужой человек. Это только он и он не бросил ее. Он здесь, с ней.

Человек молчал, только видны было его частые затяжки.

− Слава?..

− Тебе лучше уйти. − Вдруг сказал его охрипший голос.

− Я не понима…

− Уйди, слышишь! − резко и с нажимом воскликнул он.

Послышался шорох и она догадалась, что он отвернулся.

Марине захотелось броситься к нему, обнять его плечи и уткнуться лицом ему в грудь. Голую грудь, ведь он был без рубашки. Целовать его кожу, и чувствовать, как тебя больно сжимают его руки. Она так этого хотела, она мечтала об этом с того момента, когда начала жить с Антоном, она грезила об этом, когда Славка опять появился в ее убогой никчемной жизни, она надеялась на это, когда шла сюда, наплевав на свой здравый рассудок и внутренний голос.

Но вместо всего этого, она повернулась и выбежала из квартиры. Она бежала и бежала, куда-то вперед, не разбирая дороги. Помнила только, как оступилась на крутых ступеньках, подвернула ногу, села и горько заплакала.

Марина глубоко вздохнула, от воспоминаний того ужаса, который она пережила на обратном пути домой. Она повернулась на другой бок и закрыла глаза, снова и снова вспоминая тот вечер.

Ноги ее еле плелись и не хотели слушаться, отчего она часто оступалась и спотыкалась. Лицо уже опухло от слез, но рыдания все душили и душили ее. Она слышала голоса и шум вокруг себя, но внутри у нее, словно в унисон с сердцем, звучал только один его голос, − «Уйди… Уйди…»

Марина еще раз вздохнула и села на постели. Она положила голову на колени и обхватила себя руками.

С того злополучного вечера, она его не видела, и он больше не звонил. Она скопила еще три тысячи, которые лежали в ее ящике, спрятанные под нижнем бельем. Один раз она не выдержала и приехала на тот адрес. Днем двор выглядел приветливее и аккуратнее. Лишний мусор убрали, и она без труда прошла к подъезду. Но ее ждало разочарование. Дверь никто не открывал, сколько она не стучала и не колотила. Дверного звонка не было, как и не было высунувшихся от любопытства соседей с площадки.

Марина еле сдерживалась, чтобы не рассказать обо всем Таньке, которая могла отреагировать понимающе, отчего Марине, хоть ненамного, но стало бы легче. Но, с другой стороны, расчетливая Танька могла быстро остудить ее пыл и желание сбежать прочь от Антона. По словам ее соседки, из любой истории, можно более или менее выигрышно выйти. А Славка, это менее выигрышный вариант.

Марина опять легла и задумалась.

«Да уж… Танькины разговоры, всегда имели оттенок любви к твердому благополучию. Ее состоявшееся мнение было постоянным в том, что нельзя упускать то, что ты держишь в руках. Я с ней согласна, иначе, зачем мне выслушивать все это? Я прожила с Антоном почти восемь лет. Он хотел меня, он получил. Теперь я хочу компенсацию за это. За прожитые с ним годы. Да− да, именно так, как сказал Славка. Он хочет за то, что я ушла к Антону, а я за то, что Антон меня отнял у другого. Антон богат, он очень богат, и я была бы обеспеченна всю жизнь, если бы все это стало моим. Тогда я смогу обеспечить Славке нормальную жизнь, после всего, что он перенес, и по моей вине, причем. Я не могу иначе поступить, я просто обязана ему всем, что имею. Своей свободой, своей легкой жизнью, своим благополучием. За мной должок, сказал он и это правда, только это не должок, это долг длиною в человеческую жизнь. Это груз, большой, тяжелый, неподъемный.

Антон! Антон, тот человек, который помог мне, оправится от боли и от потери, но который воспользовался моим беспомощным состоянием. Я его просто не оттолкнула тогда, я ему сама позволила быть рядом. Но если бы не та ситуация и Антон знал об этом, я бы и близко его к себе не подпустила».

Марина опять вздохнула и подложила руку под голову. Если не смотреть так субъективно, Антон все же был очень добр и щедр к ней, хотя, она всегда создавала между ними дистанцию и никогда не проявляла к нему своих чувств. Отвращение и ненависть, она старательно и искренне пыталась прятать глубоко, но он наверняка чувствовал все интуитивно, поэтому тянулся к ней еще с большей силой.