Тирон устало потер переносицу. Что же делать? Как быть? Архимаг бы точно уже что-нибудь придумал.

— Вопрос вот в чем: зачем ему камень? — обратился ко всем Дей. — Что он будет с ним делать?

— Продаст? — вопросительно выгнул бровь Ялин.

— Похоже на то, — согласился с ним Тирон. — Без остальных двух камней Цхаув бесполезен. Он точно не подходит для того, чтобы открыть Врата перехода для вторжения иномирцев. Это же сколько надо сделать попыток, прежде чем они откроются в нужном ему мире?

— Мы даже не знаем, сколько всего миров существует, — пожал плечами магистр земляной магии. — Сотни? Тысячи? Десятки тысяч? Или еще больше?

— Значит, Цхаув годен только для продажи, — подытожил Дей.

— У кого есть связи среди контрабандистов, воров, убийц и коллекционеров? — спокойно спросил Тирон. — Не делайте вид, как будто не знаете о чем я. Все мы пользуемся их услугами. Не все, что здесь есть, можно найти на рынке или в лавках. У вас тоже есть такие вещи. Я видел.

— Мы поняли, что ты хочешь от нас, Тирон, — сказал Ун.

— Отправим еще один отряд? — осторожно спросил Ялин.

— Нет, — отрезал Тирон. — Нас и так слишком мало осталось.

— И ни один маг никакой ступени с ним не справится, — добавил Дей. — Сомневаюсь, что кто-то из нас это сможет.

— Не стоит так себя недооценивать, Дей, — неожиданно для всех поддержал магистра воздушной магии Ялин. — Со всеми нами ему не справится.

— Как только что-то разузнаете, сразу сообщайте мне, — попросил Тирон. — И будьте осторожны.

На этом магистры, почтительно склоня головы, молча разошлись. Каждый продумывал свой план действий. И то, как уберечь учеников. Возвращение Цхаува не сулило ничего хорошего.

— Что тебе надо, темный колдун? — недовольно прошипел Тирон, когда в кабинете остались только они. — Зачем нужно было это представление?

— Среди нас завелся предатель, — буквально прорычал Джар-Син, обнажив острые клыки.

— Не слишком ли громкое заявление, а?

— Наш отряд перебили не абы где, а в тайном месте, о котором знали лишь члены Коллегии.

— Что? — опешил Тирон. Ему понадобилась пара секунд, чтобы переварить услышанное. — Ты уверен?

— Да, — кивнул степной волк. — Я там был, когда пришел Лотион.

— Проклятье! — сорвалось с уст Тирона. Он замахнулся, чтобы ударить кулаком по столу. Но передумал. Не хватало еще залить чернилами пергамент с чертежом Леонардо Да Винчи.

— Как много магов знало о тайном месте в Д’Ааге? — спросил Джар-Син.

«Потрясающая хладнокровность!» — восхищенно отметил Тирон, а сам сказал вслух:

— Магистры и маги пятой и четвертой ступени. Это все.

— Около двадцати, не включая нас, — смутился зверолюд. — Потребует слишком много времени, чтобы проверить каждого.

— Так зачем тебе нужно было это представление?

— Привлечь внимание Лотиона через предателя. Пусть этот выродок знает, что я раскрыл его секрет Коллегии.

— Что ты будешь делать, колдун?

— Проверю каждого, — прорычал Джар-Син. — И заставлю предателя поплатиться за содеянное. А потом и самого Лотиона.

— Дай знать, как разнюхаешь что-нибудь, — сказал Тирон, разгребая завал на столе. — И другим об этом ни слова, ясно?

— Как прикажете, магистр, — в голосе зверолюда снова проскользнули высокомерные нотки. Кому-то, похоже, совсем не нравилось подчиняться.

Когда Джар-Син закрыл за собой дверь, Тирон откинулся на спинку стула, запустил пятерню в волосы, взъерошивая их, и громко так, от души выругался. Он совсем забыл похвастаться находкой.

* * *

Новый день Томас встретил в клетке, в странной позе, чуть ли не в обнимку с рогатой тварью. Он осторожно поднял голову, отстранился от сокамерника и огляделся. Ничего не изменилось: вокруг стояли все те же орочьи палатки. И телега с клеткой на месте. И даже зеленокожий, который сторожил их, никуда не делся. Вон, сидел возле дотлевающего костра, храпя, как паровоз.

«Удобно устроился, зараза!» — завистливо подумал Малкольм. Он бы тоже не отказался подложить под голову рюкзак и вытянуть ноги к теплому пепелищу. Ночь выдалась прохладной, хорошо, что все-таки не выкинул вчера куртку, а оставил ее — на всякий случай.

Из размышлений Тома вырвал хруст веток и грузные шаги. К клетке медленно подошел орк и что-то пробубнил на своем языке, пристально посмотрев на него.

— Я тебя не понимаю, зеленый, — раздраженно процедил Малкольм, для пущего эффекта смачно сплюнув на землю сквозь металлические прутья решетки.

Орк что-то громогласно крикнул мирно дремавшему сторожу, и тот в ту же секунду испуганно вскочил, на ходу обнажив короткий меч. Это позабавило Тома. Поняв, что ничего не случилось, встревоженный зеленокожий облегченно вздохнул и спрятал оружие в ножны. Они перекинулись двумя-тремя словами. Никаких длинных сложных речей — только отрывистые грубые фразы, где, предположил Малкольм, вполне мог быть заложен смысл нескольких приличного размера предложений на его родном языке.

Сторож достал из-под рюкзака связку ключей, открыл решетку и пригласительно взмахнул рукой. Это Томаса так вежливо попросили выйти? Приятно-приятно. Он не стал им отказывать и с удовольствием выполз из этого тесного, с позволения сказать, помещения. Один из орков, тот самый, что только что пришел, «помог» ему вылезти, грубо схватив за ворот и вытряхнув на траву, как мусор какой-нибудь.

— Иди-ка ты нахер! — возмутился Малкольм, приподнявшись.

Орк врезал ему ногой. Бок тут же обожгла острая боль, и его тело отшвырнуло аж где-то на десять футов. Томас лежал на мокрой траве, скрючившись, не в силах ни пошевелиться, ни вздохнуть. Он бессильно хватал ртом воздух, пока, наконец, не смог заставить свои легкие работать.

Зеленокожий спокойно подошел к нему, наклонился и что-то сказал прямо в лицо. В нос ударил отвратительный смрад из его пасти. От этой вони аж глаза заслезились. Малкольм с трудом повернулся на другой бок и, зажмурившись, сжался. Наверняка ему сейчас еще прилетит. Но… нет, все тихо. Он лишь услышал, как тяжелые шаги медленно удалялись. Зато буквально в паре дюймов от него упало что-то тяжелое. Томас разомкнул веки, повернул потяжелевшую голову — и побледнел. Рядом с ним лежала лопата. Самая обычная такая, металлическая, с деревянным черенком.

Все, это точно конец.

* * *

Утро у Раз-Два выдалось прекрасное. Родд — будь он трижды проклят Урланами! — ворвался к нему в палатку и прямо с порога заявил, что решил сделать его своей правой рукой, не забыв напомнить про похороны. На все протесты новоиспеченный вождь ответил просто и бескомпромиссно: «Это приказ! Или ты хочешь прилюдно оспорить мое решение?» Ничего не оставалось, как подчиниться, но с одним условием: копать могилы будут пленники. Ну или хотя бы один из них — человек, к примеру. Родд не отказал, сказал: «Лишь бы дело было сделано», — и ушел, довольный.

Приятнее всего прошла встреча с пленниками. Поначалу Раз-Два собирался быть с человеком помягче, но когда тот стал дерзить — малость помял ему бока. Лотион все равно ничего не говорил про то, в каком состоянии они должны добраться до Архейма, зато наконец-то отвел душу за подлый удар коленом в пах.

— Погребальный костер готов, — отчитался Нурдан.

— Отлично, — сказал Раз-Два. — Мы сожжем тело Кадгара и развеем прах, а остальных предадим земле.

Он сидел на камне и внимательно наблюдал за тем, как пленники копают могилы. И не только — весь лагерь пришел на это посмотреть. Иномирец с рогами трудился за троих: буквально за пару минут выкопал три глубоких, очень аккуратных ямы. Человек же до сих пор не мог справится с одной. На него невозможно было смотреть без боли, так неуклюже он орудовал лопатой, словно впервые держал ее в руках. И что только Лотион нашел в нем?

— Не стоило Кадгару связываться с ушастым выродком, — вдруг заговорил Нурдан. Он, оказывается, никуда не ушел. — Мы бы все равно с голоду не умерли, пошли бы грабить караваны.

— И вынуждены были бы опять бежать, — сухо бросил Раз-Два. — Не Лотион виноват, а жадность Кадгара. Отдал бы камень, и все остались бы довольны. Но нет. Он решил забрать его себе, за что и поплатился. И мы вместе с ним.