— Или никакими, — обрывает его Тео, нахмурившись. — Золотые для беты и красные для альфы.
— И голубые, если ты убил невинного, — медленно и с сомнением продолжает Лиам. — Серьезно, ты даже этого не знаешь? Но тогда что ты знаешь, они вообще вас чему-нибудь учат? — Честное слово, это так безответственно — выпускать всех этих горячих охотников на волю, даже не рассказав им всего об оборотнях. Разумеется, их очень легко похитить. — Пожалуйста, я могу с кем-нибудь поговорить? С твоим профессором-охотником или вроде того? О, подожди, только не говори мне, что ты самоучка. Вот почему ты отстой.
— Я не самоучка, — оборонительно и слегка обиженно говорит Тео, скрещивая руки.
— О, правда? — Лиам спрашивает просто так, поскольку его сердцебиение не дрогнуло.
— Да. Они не профессора, но их довольно много. Они просто… это все равно бесполезно. Красные для альфы и золотые для беты — этого достаточно, чтобы понять вашу силу. — Тео незаинтересованно пожимает плечам. — Остальное бесполезно.
— Они просто ленивые мудаки. Я рад, что им не платят за то, что они вас учат, — настаивает Лиам, потому что серьезно — сколько оборотней им нужно заколоть, если у них даже нет времени на то, чтобы упомянуть еще один цвет? — Итак, чего ты на самом деле хочешь? Я серьезно, в этот раз я действительно надеру тебе задницу, если ты попробуешь что-нибудь выкинуть. Особенно когда здесь мои друзья. Если ты хотя бы приблизишься к ним, я…
— Что, в этот раз используешь на мне люстру? — весело фыркает Тео. Лиаму не весело.
— Я серьезно, я выдеру тебе глаза когтями. — Ему не удалось сказать это так же мирно, как Кори, но тот факт, что у него в самом деле есть когти, компенсирует это. Он чувствует, что Тео немного напрягся, пусть даже он до сих пор выглядит невпечатленным.
— Нет, не выдерешь — тебе нравятся мои глаза.
— Да, вот именно. Они мне нравятся, и я буду держать их на своем столе, если ты тронешь моих дру…
— Не трону. — Тео не лжет, но Лиам продолжает смотреть на него настороженно. — Они все равно люди. И я здесь не для того, чтобы… навредить кому-нибудь. Человеку или нет.
— Тогда для чего ты здесь? — в энный раз спрашивает Лиам. Может, теперь он наконец-то получит ответ.
Тео вздыхает и молча отводит взгляд.
Ну замечательно, теперь они просто будут сидеть здесь без разговоров. Почему бы и нет. Не то чтобы Лиаму больше некуда пойти и нечего поделать — его ждут люди, которые никогда не протыкали его ножом. А он просто целый день будет сидеть здесь, ничего не делая, с мистером-я-ничего-не-знаю-об-оборотнях-но-все-равно-с-удовольствием-нападаю-на-них. Почему бы и нет.
— В общем, — наконец-то произносит Тео, и Лиам приподнимает брови. — Возможно, я ошибался.
— Ясное дело. Только дурак будет заказывать вместе с пиццей диетическую колу, — быстро соглашается Лиам, но Тео выглядит озадаченным, потому что в наши дни никто не признает свои ошибки. — Ладно, пей хоть моющее средство, если хочешь, мне без разницы. Ошибался насчет чего?
Тео прочищает горло, не спеша отвечать. Лиам чувствует себя невероятно зрелым и спокойным из-за того, что не переворачивает стол, как отчасти хочет. Ожидание изнуряет — ему прямо сейчас нужно узнать, что планировал сделать этот чудик в спортивных штанах. Никто не заставляет свою задницу так выглядеть без всяких скрытых мотивов.
— Насчет того, что ты опасен и все такое? — наконец-то говорит Тео, и его голос звучит неуверенно. И лучше бы ему правда быть неуверенным, потому что Лиам — самое опасное создание, которое когда-либо существовало.
— Я опасен, — прямо заявляет он, сделав опасное лицо и показав свои опасные зубы. Он моментально жалеет об этом, потому что он наверняка выглядит глупо, когда вот так обнажает свои человеческие зубы: они совсем не острые и не такие ослепительно белые, как у Тео, — но он не может показать свои клыки, пока они окружены свидетелями. К счастью, Тео, похоже, слишком потерян в собственных мыслях, чтобы заметить его провальную попытку выглядеть опасным.
— Я рассказал им, что случилось, — о том, как ты отпустил меня и купил мне пиццу, а они отговорились обычными словами — что это не имеет значения, что ты не можешь себя контролировать и все такое. Но даже когда они показывали мне фотографии, я продолжал видеть, как ты угрожаешь мне лампой, даже не включив максимальную мощность, и насколько не опасно это выглядело. В смысле, то, что разорвало на куски тела на фотографиях, как минимум выбрало бы максимальную интенсивность, верно? Я так думаю. — Лиам сейчас совершенно не следует за его мыслью. — Так что, не знаю, может быть, ты никого не убьешь? Ни в следующее полнолуние, ни в то, которое будет после него? Даже если ты потеряешь контроль, ты просто будешь… подсвечивать людей.
— Ты пугающе одержим этой лампой, — заключает Лиам. Он психологически травмировал его этой пыткой — неплохо для неопасного.
— Так что да, я рад, что не убил тебя, — продолжает Тео, по-прежнему игнорируя его. Разговоры с другими разумными существами работают не так — что он делает обычно, говорит сам с собой в зеркале? Поэтому он привык не признавать реальные ответы? Лиам бы не удивился. — Может, мы могли бы встречаться?
Вот теперь Лиам уверен, что Тео не знает, как работают разговоры.
— Что?! — выдыхает он, совершенно опешив. В каком смысле встречаться? Как можно перейти от «я рад, что не убил тебя» к «давай встречаться»? Насколько сильными у тебя должны быть ноги, чтобы перепрыгнуть огромную пропасть между этими двумя предложениями? У Тео довольно мускулистые ноги, честно говоря, по крайней мере, насколько Лиам может видеть сквозь мягкую ткань его спортивных штанов, но все равно — даже оборотень не может прыгнуть так далеко.
— Встречаться, — слегка неловко повторяет Тео, нервно постукивая пальцами по столу. Он выглядит мило, но он выглядел так же, когда заманивал Лиама в темный переулок, чтобы пырнуть его ножом. — Раз уж мы друг друга не убили, и ты сказал, что я горячий, а я сказал, что твои глаза симпатичные, так что…
— Да, но ты ударил меня ножом, — напоминает ему Лиам с тем же возмущением, какое он сейчас чувствует. — Чтобы убить меня. В смысле, полностью закончить мою жизнь: моим друзьям пришлось бы прийти на мои похороны, моя мама бы плакала на моем гробу. Мы не можем просто… начать встречаться? Это не… — Лиам ошеломленно качает головой. — В одну минуту ты хочешь убить меня, а секунду спустя — встречаться со мной? Нет, это ненормально, мы не можем просто взять и встречаться. Что если это вообще не отношения, а просто еще одна воображаемая собака, а? И прежде чем я что-то пойму, ты подожжешь мен…
— Это не так. Ты же можешь слышать мое сердцебиение.
Лиам знает, что он может, и он уже это делает, если быть честным, но это не меняет того факта, что этот парень пырнул его ножом меньше, чем двадцать четыре часа назад. Что это будет за нездоровый способ начать отношения? Ты должен бояться, что твой парень ударит тебя в спину, изменив тебе или что-то вроде того, но не буквально пырнет тебя кинжалом, покрытым волчьим аконитом. Не-а, у Лиама для этого слишком силен инстинкт самосохранения.
— Это все еще ненормально, — твердо настаивает он, и его достоинство громко ему аплодирует. — Я не буду с тобой встречаться.
— Ладно, — пожимает плечами Тео, сразу же поднимаясь на ноги. Ну, это было просто. Совсем никакого упорства. — Я все равно просто предложил, — добавляет он. Он выглядит настолько не расстроенным отказом Лиама, что исходящий от него запах стыда кажется странно неуместным. — Я не планировал это или что-то такое, просто увидел тебя здесь, и мне пришла в голову идея. Я даже не знаю, хотел ли я действительно с тобой встречаться. Я бы, наверное, передумал, если бы ты согласился, так что. Так даже лучше. Пока.
Тео поворачивается и начинает уходить прочь, и Лиам не знает, в чем дело — в запахе разочарования, который он чувствует, или в прекрасном виде, который ему сейчас открывается на его великолепную задницу, — но он готов остановить его, потому что ладно, может, они пока не могут встречаться, но как насчет потусоваться немного? Ему не обязательно вот так убегать, обидевшись, — существует середина между «встречаться» и «больше никогда друг друга не видеть». С губ Лиама чуть было не срывается «подожди», но тут у него в кармане жужжит телефон и отвлекает его. Вытащив его, Лиам еще секунду сомневается, наблюдая, как Тео и его спортивные штаны уходят прочь.
