— Прости, я не смог удержаться, — смеется Лиам, пока Тео продолжает ругаться сквозь зубы и тереть глаза. — Я что, правда ослепил тебя? — спрашивает Лиам, когда Тео даже спустя некоторое время не присоединяется к его смеху.

— Нет, ты просто разрушил момент, — надувшись, отвечает он.

— Ты стоял с закрытыми глазами и говорил вслух сам с собой, — уточняет Лиам. — Не было никакого момента.

— Я создавал его.

— О, я не заметил, прости. Ты плохо создаешь моменты, — спокойно пожимает плечами Лиам.

— О, правда? Тогда попробуй сам его создать, если сможешь.

Лиам самодовольно фыркает: он не мог попросить его сделать что-нибудь проще.

— Разумеется, могу, я постоянно создаю моменты, я ведь от природы благословлен играть в фильмах, например… — Лиам прочищает горло и пристально смотрит на Тео, прямо ему в душу, натянув на лицо свое лучшее драматическое выражение. — Только ты и я?

— Что?

— Ой, да ладно! — раздраженно рявкает Лиам. Почему он все время имеет дело с кем-то некомпетентным? — Ты должен был сказать «ты и я против всего мира», я не смогу создать момент, если ты будешь мне мешать!

— Против кого, что это значит?

— Это значит кое-что, ясно? — нетерпеливо фыркает Лиам. — Это момент, они постоянно так делают в фильмах.

— Да, а еще они делают «о, у тебя что-то губе, вот, давай я помогу», а потом очищают, но продолжают прикасаться. — Теперь рука Тео очень близко к лицу Лиама, и пока он говорит, его большой палец начинает медленно поглаживать уголок его рта. — А потом время останавливается, ты бросаешь долгий взгляд туда и наступает предсказуемая долгая тишина. — Тео перестает шевелиться, но его палец до сих пор касается нижней губы Лиама, а его глаза настолько большие и зеленые, что это нелепо. — Но это вовсе не значит, что в реальности это тоже хорошо работает или что мы должны это делать, — заканчивает Тео и убирает руку.

Лиам снова начинает дышать.

— Еще как значит, — говорит он, прокашлявшись. — Все, что хорошо выглядит в фильмах, в реальности тоже выглядит хорошо, смотри. — Он становится на колено, и Тео хмурит брови, когда Лиам делает вид, будто что-то ему протягивает. — Ты выйдешь за меня? — громко говорит он, чтобы все могли это услышать.

Тео смотрит на него крайне сомнительно.

— …Да?

Лиам встает, удовлетворенный. Точка зрения доказана.

— Видишь? Они все хлопают. — На самом деле рядом есть только старушка с собакой, но она хлопает очень сильно. — Это смотрится хорошо.

Тео пожимает плечами.

— Это подделка.

— Твое лицо — подделка!

— Что? — с недоумением спрашивает Тео, и Лиам целует его.

Когда Лиам был ребенком, он как-то раз вбежал прямо в стену лицом вперед. Тео не стена, но происходящее немного напоминает ему тот момент: их носы по сути врезаются друг в друга, и Лиам уверен, что во время поцелуев носы должны соприкасаться совсем не так. Их зубы тоже с силой встречаются, и у Тео вырывается удивленный звук. Его зеленые глаза широко открыты, когда Лиам практически протыкает его своим языком. Теперь они квиты.

— А потом у нас, конечно, «теперь я целую тебя, чтобы выиграть спор», — говорит Лиам, когда они через несколько секунд отстраняются. — Это классика. Комедии, романические фильмы и все в таком роде.

Тео кажется настолько удивленным, что Лиам боится, что он действительно попал в какую-то очень важную часть и убил его, когда пырнул его своим языком, но затем Тео возвращается к жизни, чтобы возразить ему.

— Ты думаешь, что выиграл спор?

— Да.

— Я даже не знал, что у нас был спор.

Лиам пожимает плечами.

— Я тоже, но я выиграл.

И тогда уже Тео целует его. Это меньше напоминает врезание лицом в стену, и в этот раз их носы все же находят способ подойти друг другу, не сражаясь, но это также напоминает преднамеренную атаку. Лиам пытается, но правда не может защищаться, поэтому он просто смиряется, и прежде чем он полностью осознает, что отвечает на поцелуй, Тео уже отодвигается.

— А это было зачем? — интересуется Лиам, пытаясь не зацикливаться на тяжелом дыхании Тео и на том, какие припухшие и влажные у него губы.

— Потому что это было приятно, — отвечает он, и Лиам моментально проигрывает битву.

— Так и есть, — соглашается он.

А потом нижняя губа Тео оказывается между его, и он медленно проводит по ней языком, в этот раз молча прося разрешения, потому что он не переживет еще один короткий поцелуй, ведь он только что решил, что хочет провести остаток своей жизни во рту у Тео, прямо вот так, пусть даже это и звучит жутковато. Тео, похоже, ценит более спокойный темп, поскольку он возвращает поцелуй так же мягко и медленно, и у них получается глубже и дольше. Лиам с закрытыми глазами рассеянно гадает, до сих пор ли старушка стоит рядом и, если да, почему, черт возьми, она перестала хлопать на самой лучшей части.

Он слегка стонет, когда Тео отстраняется, ухмыляясь.

— По-прежнему не свидание?

Это совершенно не достойная причина, чтобы перестать целоваться.

— Да, не свидание, — бормочет он и оставляет еще один поцелуй на губах Тео, но когда он пытается двинуться дальше, Тео немного отклоняет голову назад и фыркает.

— Тогда, может быть, тебе стоит перестать целоваться со мной, — дразнит он, однако его улыбка не добавляет правдивости его предложению.

— Ну и зачем мне это делать? — усмехается Лиам ему в губы, и в этот раз они раскрываются без сопротивления, позволяя ему встретить его теплый язык. Лиам отчасти чувствует, что готов упасть мертвым на землю, и сжимает волосы Тео, потому что у него есть все время в мире, чтобы падать в обморок, когда он не в середине лучшего поцелуя в его жизни.

*

— Думаю, мы практически в конце фильма, — рассуждает Лиам, позволяя себе плюхнуться на скамейку возле их улицы с лампами — он не уверен, что чувствует по поводу того, что теперь у них есть собственная улица с лампами. Тео садится рядом с ним, и Лиам начинает думать о том, как ему это сделать, — например, может быть, классическое «я потягиваюсь, и теперь моя рука у тебя на плече, упс, пожалуй, я просто оставлю ее там», но прежде чем он успевает пошевелить хоть пальцем, Тео уже обнимает его. — Это значит, что пришло время для слащавой фразы перед титрами.

Тео смеется, взъерошив ему волосы.

— Сделай это.

— Знаешь… — Лиам наклоняется к его прикосновению, замечая, насколько красивее Тео выглядит, когда он так улыбается. Когда он улыбается ему. — В конце концов, это был мой счастливый день.

*

— Куда, черт возьми, ты смотришь, Лиам?

— В камеру, вот как это происходит.

— О, да ради всего святого.