— Я сейчас, — внезапно заявляет Стайлз и бежит к дому. Он возвращается с недовязанным шарфом и спицами, воткнутыми в клубок пряжи. Его цвет такой же ярко-голубой, как у варежки.
Стайлз опускается на колени и осторожно складывает всё это в могилу. Они вместе присыпают её землёй. Стайлз использует тяпку, а Дерек — лопату. Никто ничего не говорит. Да и что тут скажешь?
Настроение после похорон мрачное, но жизнь продолжается. Им нужно поесть, ведь иначе еда пропадет зря. Дерек делает омлет со множеством добавок: грибами, луком и сладким красным перцем. Ещё они поджаривают картошку и хлеб. Готовить на дровяной печи непривычно, никто не знает, как регулировать температуру. Но горячая свежая еда ещё никогда не была настолько вкусной!
Когда они заканчивают с основными блюдами, то переключаются на поджаренный хлеб с маслом и малиновым вареньем. Дерек заваривает себе чашку настоящего горячего кофе и чуть ли не плачет от позабытого аромата. Стайлз наливает себе большой стакан молока и добавляет полбутылки сиропа, который он нашёл в буфете.
Холодает. С заходом солнца начинает моросить дождь. Дерек разжигает камин, и они устраиваются в креслах, наслаждаясь уютом. На стене висит гитара, но играть на ней никто не умеет. Ничего, им хватит и потрескивания огня. Раньше, где бы они не останавливались, разжигать огонь они всё же не решались, боясь привлечь зомби.
Через некоторое время Дерек спускается в подвал и возвращается с пивом. Марка ему не знакома, но, когда он открывает бутылку и делает пробный глоток, вкус ему нравится. Стайлз так разлёгся в кресле, что его задница скоро точно съедет с сидения. Он протягивают руку за бутылкой, и Дерек почти ему отказывает. Стайлзу ещё нет двадцати одного, спиртное ему нельзя.
Стайлз же словно читает его мысли. Он закатывает глаза и говорит:
— Если тебе можно мусорить, то мне можно выпить. Передай бутылку.
Ну, с этим не поспоришь.
Дерек подозревает, что это не первая встреча Стайлза со спиртным. Тот опустошает две бутылки пива и его лишь слегка ведёт. Они почти не разговаривают. Больше просто сидят, выпивают и подбрасывают дрова в камин, пока не становится настолько душно, что им приходится снять футболки. Дерек раньше не видел Стайлза в майке: руки у него более волосатые, чем представлялось Дереку, а бицепсы накаченные и рельефные.
— Завтра мы сможем, наконец, помыться в горячей воде, — мечтательно тянет Стайлз и, поворачивая голову в сторону Дерека, потирает пробившуюся щетину на подбородке. Стайлз бреется при любой удобной возможности и напрочь отказывается отращивать апокалиптическую бороду. Его лицо румяное от духоты и, возможно, ещё от пива.
— Завтра твоя очередь таскать воду, — напоминает Дерек. Они моют посуду в тёплой мыльной воде, которую они нагрели в дровяной печи в чёрных кастрюльках — точь-в точь таких, как показывали в фильмах про первопроходцев. Дерек убирает чистые тарелки в шкаф и вешает тряпку для посуды на крючок над раковиной. Он понимает, что это бессмысленно и никому не нужно, но Стайлз ничего не говорит.
Они возвращаются в гостиную, и Стайлз внимательно смотрит в лицо Дерека — в свете камина его глаза будто горят.
— Тебя расстроила смерть этих людей, — мягко произносит он.
— Да, — признаётся Дерек.
— И меня, — продолжает Стайлз. Он делает ещё глоток пива и вновь переводит взгляд на огонь. — Мне давно не было грустно из-за смерти незнакомцев. Я уже начал беспокоится о своей душе.
— Я тоже, — говорит Дерек.
*
Кровать удобная и просторная, но Дерек просыпается утром и осознаёт, что вновь обнимает Стайлза. Тот как ни в чём не бывало сопит Дереку в грудь. Их бёдра находятся на одном уровне, а вставшие члены не соприкасаются лишь благодаря нескольким слоям одеял.
Дерек начинает чувствовать то, чего, по идее, не должен, причём к человеку, от которого не может уйти. И ему точно не следует испытывать определённые чувства к тому, кто молод и неопытен, вот только… Почему нельзя, чёрт подери?! Мир катится в тартарары, и никого больше не заботят правила поведения в обществе. Законов он всё равно никаких не нарушает, а если и нарушает, никто об этом не узнает. Дереку начинает безумно нравится запах Стайлза.
Спящий Стайлз выглядит беззащитнее и совсем не кажется задавакой. А ещё он красивее многих приятельниц Дерека. У него тёмные тонкие ресницы, светлая кожа и розовые губы. Ему повезло, что именно Дерек его подобрал. В мире много плохих людей.
Дерек запускает ладонь в волосы Стайлза и ласкает пальцем нежную кожу за ухом. Стайлз вздыхает и потихоньку просыпается, но не отстраняется, а, наоборот, расслабляется ещё больше и позволяет Дереку продолжать ласку. В конце концов, Стайлз зевает и просовывает руку под одеяло. Шарит ей там какое-то время, потом нащупывает футболку Дерека, и сразу ныряет под неё — кожа к коже.
На улице кричит петух. Единственный выживший, наверное. Но ни Дерек, ни Стайлз даже не пытаются встать с постели.
Рука Стайлза покоится у Дерека на спине, а Дерек продолжает делать то, что делал. Приятно лежать вдвоём без всякого сексуального подтекста. К лучшему, думает он.
========== Глава 2 ==========
Вирус распространился летом, когда в магазинах было мало зимней одежды. А то немногое, что оставалось на прилавках, давно разобрали, к большому разочарованию Стайлза. По стандартам Центральной Америки ещё не особо холодно, но следующие несколько дней температура всё больше понижается. Стайлз ужасно страдает: нос и руки краснеют от холода, кожа трескается. Он вздрагивает от каждого порыва ветра и обнимает себя руками, каждый раз, как они выходят из джипа.
У Дерека волчий метаболизм, к тому же в Нью-Йорке зима не сахар, поэтому переносить холод ему легче. Но иногда, глядя на стучащего зубами Стайлза, он сам начинает мёрзнуть. Поэтому ему хочется хоть чем-то помочь. Он всегда садится к Стайлзу поближе во время перекусов. Пытается закрыть его своим телом от ветра, когда они куда-то выходят. Конечно, это мало помогает, но Стайлз льнёт к нему при каждом удобном случае, будто выражая признательность.
Они оба немного поправились, пока путешествовали вместе. И неудивительно: выживать вдвоём куда легче. Они разделяют обязанности и меньше волнуются, зная, что напарник всегда прикроет спину. Но Стайлзу не повредило бы набрать вес ещё немного, тогда ему не пришлось бы одеваться в сто одёжек.
— Ты как тот мальчишка из рождественского фильма, — подмечает Дерек однажды утром, наблюдая за тем, как одевается Стайлз. На нём уже три слоя одежды, но он не собирается на этом останавливаться.
— У меня руки не опускаются! — очень похоже подражает Стайлз герою. Дерек смеётся, потому что вспоминал именно эту фразу.
Стайлз и так с трудом встаёт по утрам, а с наступлением морозов положение усугубляется. Ведь теперь приходится вылезать из тёплого кокона одеял на холод. Первое, что делает Стайлз по пробуждении — садится и натягивает на голову чёрную вязаную шапочку, которую он забрал из одного дома в Гранд-Айленде. В последнее время он часто говорит, что не мешало бы сменить кроссовки на тёплые ботинки, поэтому сегодня они едут в округ Ларами.
— Может, не стоило брить голову, — подмечает Дерек, наблюдая за тем, как Стайлз натягивает шапку чуть ли не на глаза.
Стайлз сердито смотрит в ответ и показывает средний палец.
— Постараемся раздобыть тебе ботинки и, может, ещё и куртку потеплее, — произносит Дерек и на несколько секунд накрывает загривок Стайлза ладонью, делясь теплом. Затем Стайлз натягивает на голову капюшон, и они продолжают путь.
Супермаркет в Ларами почти нетронутый, что уже само по себе чудо. Свежей еды нет, как и бутылок с водой. Не видно наборов для выживания и походных вещей. Батареек и вещей первой необходимости тоже нет, но это неудивительно. Сейчас везде так. В бутиках ещё много чего осталось, в том числе одежда. Туда они и направляются первым делом.
Стайлз находит тёплые ботинки и сразу переобувается, оставляя почти развалившиеся кроссовки на полу. Он также обзаводится меховыми наушниками и надевает их поверх своей шапочки.
