Дерек не замечает ничего странного, пока Стайлз не перестаёт читать. Он бросает в его сторону быстрый взгляд и видит, что Стайлз смотрит на него. Уголки его губ медленно поднимаются вверх, будто вот-вот расплывутся в широкой улыбке.

— Что? — спрашивает Дерек, борясь с желанием схватиться за бородку — вдруг в ней застряли крошки от крекеров?

— Ты улыбаешься, — отвечает Стайлз.

— И? — вопросительно поднимает бровь Дерек.

— Ты нечасто улыбаешься, — тут Стайлз явно преуменьшает. — Тебе идёт.

*

К востоку от Шайенн располагается приусадебное хозяйство. Обратившийся в зомби фермер слоняется внутри пустующего свинарника. По всей видимости, когда-то здесь содержали кур и, возможно, коров. Но животные либо мертвы, либо убежали. На траве рядом с курятником валяются кости и кровавые перья.

— Ого, а я думал, обычные зомби воняют, — говорит Стайлз, зажимая нос. Фермер, нет, скиталец поворачивается на голос и рычит, после чего, топает к ним по навозу и грязи. — Оказывается, то были цветочки, в сравнении с тем, кто проторчал в свином дерьме бог знает сколько времени, — фермер-зомби вновь рычит, словно обиделся.

— Радуйся, что у тебя нет моего нюха, — произносит Дерек, стараясь не дышать носом. Чудовищная вонь! Он наклоняется поближе к Стайлзу. Едва уловимая нотка чипсов всегда лучше любой дряни.

У свинарника лежат грабли. Дерек ломает ручку граблей напополам, а Стайлз возится с воротами. Они легко поддаются, скорее всего, их просто заело, но и этого оказалось достаточно, чтобы удержать скитальца. Погода мерзкая: холодно и сыро, но они стоят по разные стороны ворот и терпеливо поджидают скитальца. Как только тот подходит, Дерек убивает его одним стремительным ударом.

Дерек не слышит и не чует других зомби, но бдительность они не теряют. В амбаре нет ничего особенного, лишь немного бензина. Зато за амбаром они находят настоящий клад — теплицу.

У Стайлза буквально рот открывается от потрясения и бита чуть не выпадает из рук, когда они заходят внутрь. Посреди серо-коричневой заброшенной земли разбита полная овощей оранжерея. Здесь и салат-латук, и капуста, и лук с зеленью… Всё такое свежее, яркое и настоящее, что у Дерека в какую-то минуту перехватывает дыхание.

В теплице чуть теплее, чем снаружи, и некоторые растения начинают увядать, поэтому им несказанно повезло обнаружить парник вовремя. За грядками больше некому ухаживать, а значит, скоро и тут всё вымрет.

Справившись с оцепенением, Стайлз вырывает из-под земли морковь размером с палец Дерека, вытирает её о штаны и откусывает. Дерек набирает полную ладонь зелёного горошка и тут же съедает. Они ходят по теплице и набивают рот немытыми овощами, не обращая внимания на землю на зубах. Здесь есть целая грядка с огурцами!

Когда они, наконец, не без труда выходят из оранжереи (Стайлз жуёт помидор, словно яблоко), то замечают маленький, но надёжный домик. С крыльца, на котором располагаются два кресла-качалки, они проходят в тесную кухоньку: у окна на деревянном сверкающем чистотой полу стоит стол. В одном углу — дровяная печь, в другом — дверь, ведущая в стылый подвал. Рядом с дверью лежит собачья миска, но самой собаки нет.

Видимо, фермер подхватил вирус недавно, потому что в подвале есть свежие яйца и молоко. Ещё они находят картошку и замечают аккуратно поставленные на полку банки с вареньем. На полу стоят шампанское и четыре бутылки пива. Дерек не помнит, когда в последний раз видел спиртное. Выпивка сразу пошла в расход. Люди быстро разбирали её в магазинах и пили, чтобы забыться и отрешиться от царящего ужаса.

— Ого! Вот это находка! — восклицает Стайлз и зажигает свечку, которую нашёл на верхней ступеньке лестницы. После чего заявляет, что теперь может видеть то же, что и Дерек. Сам Дерек не понимает, о чём конкретно говорит Стайлз, но всё равно соглашается.

Гостиная напоминает домики для отдыха: в ней есть камин и ковёр. Напротив неё — дверной проём с откинутой занавеской, откинутой как раз настолько, чтобы было видно находящуюся за ней спальню. У камина стоят два удобных мягких кресла. На спинку одного из них накинута красная шаль, а на подлокотнике лежат спицы с недовязанным шарфом. Значит, здесь ещё жила женщина.

За домом они обнаруживают колонку с водой и то, что осталось от этой женщины.

Стайлз с Дереком не задерживают взгляд на очередной жертве безумного мира, а проверяют, исправна ли ручка колонки. На их удачу, она работает. Они по очереди пьют вкусную, чистую, холодную воду. Хотя они бы остались тут на ночь, даже окажись она непригодной для питья. Стайлз с Дереком, не сговариваясь, идут к машине за вещами.

Стайлз забирает рюкзаки, а Дерек — стопку одеял. Он каждое утро требует аккуратно их складывать, и это ужасно бесит Стайлза. Дерек сделал много послаблений в своём укладе с приходом Стайлза, но в этом он непреклонен.

На входной двери установлены два хороших замка и перекладина, которую, по всей видимости, поставили недавно. Стайлз запирает дверь, а Дерек пересекает гостиную и направляется в спальню, чтобы бросить одеяла там. Он не считает нужным обсудить это со Стайлзом. Кровать довольна вместительна для двоих, они привыкли спать с куда меньшим простором.

Но когда он толкает занавеску локтем, то замирает в дверном проёме. В углу стоит большой платяной шкаф из дерева, а посреди комнаты — кровать, застеленная шерстяным покрывалом. На прикроватном столике он видит старый будильник, библию и свечу. На столике по другую сторону от постели стоит такая же свеча и лежат деревянные пяльцы с незавершённым тканевым рисунком внутри. Вышивка нитками? А может, шерстью? Дерек в этом не разбирается. В пяльцах — вышитая рождественская ёлка. Жаль, что эти люди больше никогда не отпразднуют Рождество.

Дерек и до вируса видел много плохого. И он давно не винит себя за то, что берёт чужое, чтобы выжить. Но почему-то этот уютный домик неожиданно задевает в нём что-то. Здесь жили двое людей. У них была еда, вода, крыша над головой. Они заботились друг о друге. Дерек мог бы вообразить похожую историю со Стайлзом. Они бы жили вдвоём и рассчитывали друг на друга, как эти люди.

Но теперь этот дом — их очередной перевалочный пункт. Дерек думает о всех выращенных с любовью овощах, о пустом курятнике и бутылке шампанского в подвале, которую, наверное, берегли для особого случая. Как знать, сколько бы этой паре ещё удалось прожить в счастливом неведении. Дом стоит на пустыре, отсюда за километр видно машину или зомби, но хозяев почему-то всё равно застали врасплох. И теперь они мертвы. Скорее всего, животные привлекли внимание скитальца.

— О, я нашёл домашний хлеб! Представляешь, даже не заплесневел, — говорит Стайлз, подойдя сзади. Он замечает, что Дерек куда-то смотрит, и пытается заглянуть ему через плечо. Видит, на что смотрит Дерек, поэтому прижимается к его руке. Стайлз тихо стоит и ждёт, что скажет Дерек.

— Может, похороним их? — спрашивает Дерек и тут же мысленно себя одёргивает. Это глупо, напрасная трата времени и сил. Стайлз, скорее всего, так и скажет.

— Хорошо, — соглашается Стайлз через несколько секунд.

Дерек бросает одеяла на кровать и идёт в сторону сарая. Стайлз не отстаёт.

Они находят лопату, тяпку и кирку. Сначала Дерек работает киркой: верхние слои почвы замёрзли, приходится разрыхлять. Занятие потное и утомительное, но Стайлз с ним тоже хорошо справляется. Ну ещё бы, он уже успел похоронить близкого человека, когда зараза начала распространяться. В стране многократно возросла смертность, власти не справлялись с таким потоком трупов и решили не озадачиваться похоронами. А когда выяснили, что именно происходит, приняли закон о сожжении мёртвых.

Переносить тела — грязная работа, поэтому они надевают перчатки, которые нашли в теплице. Сначала они кладут в вырытую яму мужчину, затем жалкие останки женщины: в основном только кости и волосы, обрывки зимнего пальто и рваную бело-голубую варежку. «Видимо, связала своими руками», — думает Дерек, не в силах отвести взгляд.