— Если у тебя вдруг возникнут сложности, я как-то раз видел рисунок-схему в школе, — заявляет этот хитрожопый.

— Слава богу, один из нас знаток, — шутит Дерек, а когда Стайлз начинает смеяться, его пробирает гордость. Рассмешить Стайлза несложно, но каждый раз Дерек чувствует себя победителем. Он долгие годы не мог найти того, кто бы оценил его чувство юмора.

— Ты ведь не посещал занятий по половому воспитанию? — с любопытством спрашивает Стайлз. — Как я, например. У оборотней проводились подобные уроки?

— Не совсем, — отвечает Дерек. Кажется, прошло столько времени с тех пор, как он был подростком. Дерек в одночасье из счастливого ребёнка превратился во взрослого. Будто он перепрыгнул стадию между ними. Но на самом деле он помнит подростковые годы: до и после того, как стал причиной гибели большей части своей семьи. Может, ему просто не хотелось помнить о том, что он был подростком. — В основном, эти беседы ложатся на плечи стаи. Хотя мы смотрели «После занятий» и «Откуда взялись омеги?» на уроках полового воспитания.

— Точно! — оживлённо восклицает Стайлз. — Фильм где-то 1989 года? Со всеми этими странными стрижками?

— Да, этот, — подтверждает Дерек. Он скользит ладонью по спине Стайлза, спускается к пояснице, а затем очерчивает рёбра. Стайлз вздрагивает, как от щекотки, но продолжает болтать.

— Я так смущался, — признаётся он. — В нашем классе больше не было омег, и мне казалось, что все смотрят на меня. А потом мой отец решил, что я недостаточно осведомлён, и заставил меня посмотреть фильм «Я и мои гормоны» вместе с ним. Я несколько дней отходил от психологической травмы.

Дерек в этом сомневается. Трудно вообразить, чтобы Стайлз несколько дней был чем-то потрясён: его потолок — несколько минут.

— Честно говоря, я ожидал от этих занятий чего-то полезного, — продолжает Стайлз, — но такое впечатление, что их главной задачей было нас запугать.

Кажется, Дерек знает, о чём пытается сказать Стайлз, но, тем не менее, спрашивает:

— Запугать чем, например?

— Ну, знаешь: не гуляйте вечером одни, когда у вас течка, и ни при каких условиях не ходите куда бы то ни было с оборотнем. Что-то вроде этого, — он виновато смотрит на Дерека. — В основном нам рассказывали, как защититься от вас. Внушали, что быть омегой — отстой.

— Нас убеждали в обратном, — говорит Дерек и ласково щипает Стайлза за живот. — Нам говорили, что омеги — особенные. Родители даже подарили мне книгу «Течка — это дар», — Стайлз фыркает, услышав название. — В ней упоминалось о сексе с омегами, но основной посыл заключался не в этом. Книга учила уважать омег и понимать, через что им приходится проходить, — а ещё Дерек помнит коротенькую и скудную на подробности главу о сексе в течку. Подростком он перечитывал её как одержимый, пока не понял, что в интернете навалом всякой всячины для дрочки, причём в свободном доступе.

— Понимание через что я прохожу, мало поможет, — бурчит Стайлз. — Другой разговор, если при этом в моих штанах будет ещё и твоя рука, — с этими словами он отворачивается, берёт конфету и сердито закидывает её в рот.

Дерек садится, приобнимает Стайлза рукой и утыкается носом в его шею. Стайлз поглощён сладостями, а Дерек — его дурманящим запахом. Стайлз всегда горячится, стоит только заикнуться о сексе, но из-за этого его аромат становится насыщеннее.

— Ты так вкусно пахнешь, — произносит Дерек и отодвигает ворот майки носом, обнажая шею. Теперь он может накрыть кожу губами.

Дерек слышит, как Стайлз откладывает коробку, а через мгновение чувствует чужие пальцы на затылке, скользящие по его волосам. Дерек открывает рот, пробует кожу Стайлза на вкус и не может сдержать удовлетворённого стона.

— В фильме нас предупреждали именно об этом, — с подозрением говорит Стайлз, и Дерек тихонько смеётся ему в шею. — Затем ты попытаешь потрогать меня в паховой области.

— Даже не сомневайся, — Дерек обхватывает пальцами пуговицу на штанах Стайлза. — Думаю, практика лишней не будет. Надо убедиться, что я знаю, где что находится.

— Хорошая мысль, — соглашается Стайлз с придыханием. Он немного передвигается и чуть ли не оказывается у Дерека на коленях. В машине становится жарко, окна запотевают. Стайлз снимает толстовку и ботинки. Дерек приподнимает футболку Стайлза, целует живот и покусывает кожу у рёбер. Когда они только встретились, Дерек думал, что Стайлз совсем тощий, но ошибался. Под его руками и ртом лежит сбитое, сильное и жилистое тело.

— Ах, штаны. Самое трудное, — произносит Стайлз и дёргает за шлевки джинсов. Дерек понимает намёк и расстёгивает молнию. Затем приспускает их вместе с бельём. Он просит Стайлза лечь на живот и удерживает его на месте, когда тот начинает тереться членом об одеяла.

— Мы ещё вернёмся к этому, не торопись, — произносит Дерек, поглаживая его бедро. Стайлз недовольно стонет, но уступает. Дерек пристраивается между его разведённых ног.

У Стайлза потрясающая задница: крепкая и круглая. Дерек наклоняется и сжимает одну половинку, а вторую кусает так, что Стайлз вздрагивает. Затем он трётся небритым подбородком там, где только что укусил. Стайлз недовольно мычит.

— Прости, — рассеяно извиняется Дерек. Он кладёт обе ладони на половинки задницы Стайлза и разводит их в стороны. Дырка Стайлза розовая, припухшая и влажная. Она невероятно пахнет. У Дерека аж слюнки текут. Он никогда никого там не вылизывал, но теперь ему внезапно захотелось это сделать.

— У меня будет раздражение на заднице из-за твоей бороды! Вот возьму машинку и… ах! — сбивается с мысли Стайлз, когда Дерек медленно, со смаком его облизывает. — Блядь, твою же мать! — скулит Стайлз и беспокойно двигает бёдрами.

Рот Дерека наполняет вкус Стайлза, и он стонет, не в силах сдержаться. Это тот же удивительный аромат, который неделями дразнил Дерека, только более насыщенный, сочный, аппетитный. Дырка Стайлза маленькая и тугая. Она выглядит совершенно невероятно под его неспешными ласками. В конце концов, Дерек просовывает кончик языка в мягкое бархатное нутро и награждается надрывным криком Стайлза. А потом Стайлз сжимается вокруг его языка.

Как только Дереку удаётся расслабить Стайлза, он немного отодвигается, чтобы хорошо видеть собственный палец, приставленный к входу. Дерек обводит дырку по кругу раз, второй, и погружает его внутрь. Стайлз дёргается у него в руках и подаётся назад. Палец Дерека входит и выходит с непристойными чавкающими звуками. С каждым проникновением внутри Стайлза становится всё более влажно. Его бёдра начинают двигаться в одном ритме, а руки крепко сжимают одеяла. Вся ладонь Дерека мокрая, по запястью течёт смазка.

Когда крики Стайлза начинают походить на хныканье, Дерек добавляет второй палец и приподнимает его бёдра, чтобы приласкать член.

— Вот так, я рядом, — бормочет Дерек, покрывая поцелуями поясницу Стайлза. Он крепче сжимает член и вводит третий палец. Слова срываются с языка прежде, чем Дерек успевает подумать: — Я о тебе позабочусь. Тебе будет хорошо, как никогда.

И у Стайлза сносит башню. Он насаживается на пальцы Дерека и долбится в его кулак, постоянно повторяя, что вот-вот кончит. И когда это происходит, Стайлз так сильно сжимает пальцы Дерека, что тот едва может ими пошевелить. Поэтому Дерек сгибает их и легонько поглаживает Стайлза внутри, пока член того содрогается в другой ладони Дерека.

Всё заканчивается, и Стайлз обессилено плюхается на сидения сначала лицом вниз, а потом всем телом. Он не шевелится, лишь тяжело дышит. Дерек вытаскивает собственный член, обхватывает его обеими руками, втирает запах Стайлз и почти кончает лишь от этой малости. Он двигает мокрыми ладонями по члену и тихо, прерывисто стонет, но ему не до смущения.

Стайлз, наконец, оживает и неуклюже переворачивается на спину — мешают штаны. Он пожирает Дерека взглядом, пристально наблюдая за каждым его действием. Дерек накрывает Стайлза своим телом, снимает с себя футболку и трётся членом о его влажный живот. Ему хватает всего нескольких толчков, как всё тело прошибает сладкая дрожь, и он изливается. Стайлз цепляется за его плечи.