Мы с Профессором устроились на кухне. Я достал из кармана часы.

– Ух, ты! – с уважением произнёс Дима, подкатившись ко мне и цепляя на нос свои круглые очки.

Потом он взял часы в руку и стал с интересом вертеть.

– Не кустарщина, однако!.. И годы отмечает?! Вот это да! Браслет золотой?.. А что такое «реж» и «зап»?..

Я сам с обозначениями кнопок на корпусе ещё не разбирался. Поэтому просто пожал плечами.

– А инструкция у тебя есть?

Какая уж тут инструкция? У вещи даже коробки упаковочной не было. Так она, эта штука, и перешла из рук в руки. Димка огорчился, что инструкция с прибором мне не досталась. Но потом сказал:

– Ладно! Разберёмся как-нибудь!

И мы сели как-нибудь разбираться.

– Говоришь, психотронное оружие?.. Это придумали игроманы. И такого оружия в природе нет!

Я спорить не стал. Димке виднее. Но когда в рассказе я дошёл до моих действий с кнопками, Профессор попросил:

– Поподробнее, пожалуйста.

Я вспоминал, как мог, подробнее, потом коротко пересказал ещё некоторые детали моих приключений сегодняшнего утра. Впрочем, глубоко в подробности не вдаваясь. Детали ещё больше заинтересовали моего друга.

– Ты видел своего двойника? – и Димка скептически, как показалось мне, хмыкнул.

Я кивнул. Верно. Померещилось или как, но я себя будто со стороны видел. И мог бы описать это в деталях. Даже вспомнил увиденную в ярком свете царапину от бритвы под ухом, которую и в зеркале-то не видно, а я знал о ней только наощупь. Но я не настолько спятил, и понимал, что это глюк, никак не связанный с реальностью. Вроде как, у меня сновидения наяву были.

– Чьё, интересно, производство? Даже названия никакого нет. – Димка вертел часы, пытаясь найти на корпусе или браслете, хоть какие-то логотипы. Потом оставил это. – Хорошо! Теперь возьми у меня на столе бумажку и ручку и пиши…

Утомительная для кого-то изыскательская работа Димку явно манила. Я принёс из его комнаты на кухню листок бумаги и ручку и снова сел за стол.

– Кнопки… Первая… Плюс, икс сто… Это название. Так и пиши!..

И мы тщательно переписали все надписи у кнопок. Включая рычажок на браслете, скрывающийся у самого основания часов, который запускает «подгонку к руке», обозначенный либо укороченным зигзагом молнии, либо обращённой буквой «Z». Группы кнопок справа у кисти были объединены словом «ВЫБОР», а три кнопки справа – «ЗАЩИТА». В выгравированных словах выбор и защита краски не было, поэтому разглядеть надпись на кириллице было трудно. Я обнаружил их только кончиками пальцев. Последней же кнопкой я записал: «11. без обозначения, красная…».

И я тут же вписал, что эти кнопки, по моему мнению, делают. Включают-переключают, прибавляют-вычитают… Только у последней одиннадцатой ничего, по понятным причинам, писать не стал. Когда мы закончили, Димка надолго замолчал, тупо глядя куда-то мимо часов и таблицы. Первое время я пытался какими-то звуками снова пробудить интерес к нашей работе. Но никакого отклика не получил. И оставил его в покое. Пусть думает. Хотя, о чём тут раздумывать? Мне это было непонятно. Ведь нам нужно всего лишь выяснить как функционирует эта штука и для чего она может пригодиться… А мы переписали зачем-то кнопки, и Димка сразу впал в прострацию. У него такое, время от времени, случается.

За неимением лучшего я расслабленно откинулся на спинку его уголкового дивана в кухне и стал ждать.

Через некоторое время Дима очнулся и посмотрел на меня. Лицо у него было каким-то одухотворённым, будто придумал что-то гениальное.

– Ты помнишь, сколько времени длилось твоё… Ну, когда всё началось и потом закончилось… Весь процесс…

– Дим! – прервал его я. – Давай чем-нибудь серьёзным займёмся. А моё состояние пусть потом оценивают психиатры. Люди в белых халатиках…

– Ты в этом ошибаешься, я думаю! – вздохнув, возразил Димка. – Это очень-очень важно!.. Так сколько времени тогда прошло?

Я безнадёжно махнул рукой, вздохнул и попытался вспомнить. За это время меня ударило неслабо, скинув с табуретки. Потом я следил за двойником и вслед за ним проламывался через вязкий замёрзший и словно инеем искрящийся воздух… Потом, когда упёрся в дверь, всё внезапно прошло… Я отдышался… Посмотрел вокруг, поискал двойника… И, конечно, не нашёл… И уже после начиркал на бумажке… И снова всё завертелось… Для меня это всё было безумно болезненной вечностью. Но я назвал более реальные цифры:

– Несколько минут, наверное…

Димка хмыкнул:

– «Минут», не «секунд»?.. Точно?

Я пожал плечами:

– Ну, да… Х-хотя… не знаю… Может, и одну минуту… или даже около того.

Димка удовлетворённо пошевелился, меняя позу.

– А могло быть, например, четырнадцать секунд?

– Сколько? – возмущённо вскрикнул я.

– Четырнадцать! – он при этом почти торжествовал. Как будто четырнадцать секунд имели какое-то особое значение. Как очередное доказательство Великой теоремы Ферма.

Огорчать его мне не хотелось. Но я бы ещё мог согласиться на сорок секунд. Я, дайвер с трёхлетним стажем, и за небольшую часть того времени, что длилась эта ерунда, начал реально задыхаться… Да меня просто засмеют ребята, скажи я, что после четырнадцати секунд мне не хватило воздуха!

– При всём желании, Дима, нет! Между этими событиями была куча времени! Гораздо больше четверти минуты…

Он огорчённо сник. Мы помолчали пару минут. И я, только чтобы утешить друга, сказал:

– А вот времени в промежутке, когда мир вокруг был адекватен, – я подумал, что это время того нормального островка между погасшим ярким голубым светом и последующим красным сумраком, пока я снова мог дышать, было близко к Димкиному. – Действительно было секунд десять-пятнадцать…

Димка посмотрел на меня внимательно. Молча открыл рот и в глазах отразился восторг.

– Ха!.. Точно! – крикнул он. И поднял у лица палец. Как восклицательный знак. – Ведь все до сих пор считали, что этот процесс должен происходить мгновенно… Чик! – и там…

– Какой такой процесс? – сощурился я.

– Ты ещё не понял?.. – Димка почти веселился над моей безбрежной тупостью.

Я попытался сосредоточиться на его словах… Что, интересно, я думал, что происходит мгновенно?.. Ничего в голову не приходило. И я честно помотал головой. Не знаю!

– ПРОЦЕСС… ПЕРЕМЕЩЕНИЯ… ВО ВРЕМЕНИ!

Димка сказал это так, будто объявлял о выходе на подиум Элтона Джона, леди Гага или о визите приглашённого Нобелевского лауреата по физике… Во времени… придумал тоже… Начитался своей фантастики… Я огорчённо вздохнул. И отвёл глаза от лучащейся счастливой физиономии Димки.

– Да ты что?! – затряс он меня за плечо. Я отмахнулся. – Ну, посуди сам!.. Надо просто сопоставить все факты!.. Подумай, Валерка!.. Как ты можешь увидеть собственного двойника, а?..

Я криво усмехнулся. Всё, что касается зрения, всегда зависит от состояния головы. Неужели непонятно?!

– Я мог и привидение увидеть с таким же успехом. – ответил я. – Ты в привидения веришь?

Но Димка, который в привидения, конечно же, не верил, продолжал с прежним энтузиазмом:

– Твой двойник сперва двигался медленно…

– Он сперва вообще не двигался… – поправил я.

Но Дима на мои слова вообще не обратил внимания.

– Изменения в направлении вектора времени – это ёмкий переход. Необходимо не только остановить течение времени, но и пустить его вспять. А ты видел себя сперва медленно двигающегося… И к тому же ты переходил с точки настоящего назад… Поэтому и видел себя со стороны. Он и делал всё, для тебя наоборот, и шёл поэтому вперёд спиной…

– Да ты просто фанатик!.. И где же у меня та «машина времени», чтобы менять твоё направление вектора?.. – я говорил, как можно язвительнее, и считал, что мой железный аргумент вернёт Диму обратно на землю. Но тут же сам споткнулся. Я сам этот прибор ещё недавно обозвал так. Но совсем по другому поводу. Потому что любые… ЛЮ-БЫ-Е… часы можно называть «машиной времени». И не важно, что они текут, как и всё в этом мире, в одном направлении, только из прошлого в будущее. И никаких парадоксов в законах физики не вызывают. Впрочем, это лишь слова. Схоластика! Надо придумать какой-то иной весомый довод…