Цири спустилась на нижний этаж к полудню. Отоспавшаяся и отошедшая от всех передряг, она надела алый корсет, подчеркивающий прекрасную фигуру и делающий акцент на груди и талии; элегантные кремовые штаны до колена, охваченные поясом на бедрах; невысокие кожаные сапожки довершали картину. Девушка вошла в столовую с видом княжны, подняв голову и стрельнув изумрудными глазами на собравшихся за столом людей. Терпкий аромат камелии, пришедший вместе с ней, придавал Цири особый шарм.

Корина тут же забыла тему, на которую собиралась поговорить с Геральтом, касательно нынешних порядков в Новиграде. Она несколько секунд смотрела на пепельноволосую ведьмачку, словно видела ее впервые, не зная, то ли восхищаться, то ли отправить немедленно переодеваться девушку, чтобы потом не было проблем с ухажерами, желающими встретиться с Цири, и тут не удержалась, перевела короткий взгляд на Белого Волка. Геральт так и застыл, держа ложку с супом на полпути ко рту. В глазах его что-то странно мелькало. Он смотрел ведьмачке в глаза, внушая себе, что, если это сон, то просыпаться нельзя ни под каким предлогом, пока, наконец, не перешел к оцениванию вызывающего внешнего вида. Цири волновал только этот взгляд, которым Геральт неотрывно изучал ее тело, словно доказывая себе, что перед ним молодая женщина, способная и принять, и отдать гораздо больше, нежели мужчина изначально рассчитывал. Ведьмак старался не останавливаться на груди и бедрах, но с этим явно были проблемы.

Молчание, повисшее в доме, длилось всего минуту, но за это время в голове у Геральта что-то очень звонко щелкнуло, сорвав последнюю пелену отвержения и страха. Когда Белый Волк снова встретился взглядом с Ласточкой, она больше не нашла в нем отторжения, не увидела прочной преграды, разделявшей их до сих пор. Он смотрел на нее так, как может это делать только мужчина, познавший вкус любви к той, что стоит перед ним.

- Вау! – не сдержалась Маленькая Сара, вскакивая со стула и подбегая к Цири, которая уже приняла свой обычный вид, упрятав княжну глубоко внутрь до следующего подходящего раза. – Какая ты красивая!

- Спасибо, - с легкой улыбкой отозвалась Ласточка, позволяя прибожку взять себя за руку и провести к столу. Маленькая Сара демонстративно посадила ведьмачку рядом с Геральтом, который по-прежнему смотрел на Цири, как на богиню, сошедшую на землю по воле случая, и вернулась на свое место.

- А мы как раз говорили о тебе, - спокойно произнесла Тилли, отправляя ложку салата в рот.

- Неужели? – с явным недоверием поинтересовалась пепельноволосая девушка, метко направляя укоризненный, полный презрения взгляд на онейромантку. – И что же вы говорили? Куда собрались прятаться на этот раз? Подвал или чердак?

- Цири, - резко перебил ее Геральт, во взгляде которого не осталось и следа восхищения. – Мы же договорились, - вкрадчиво добавил он.

- Кто? – наигранно удивилась Ласточка, переводя взгляд с мужчины на женщину. – Вы с ней? Может быть, - она пожала плечами. – Я ни о чем таком не слышала.

- Прошлая ночь поставила точку в наших с ведьмаком отношениях, - предупредила слова Волка Корина. – Мы были друзьями и ими останемся. Не более, уверяю тебя.

- Я была бы полной дурой, - медленно ответила Цири, - если бы поверила твоим словам. Я тебе не позволю вертеть Геральтом как вздумается. Думаешь, не вижу, как ты смотришь на него?

- Как я на него смотрю? – чуть не задохнулась от гнева сновидящая. - Что ты несешь? – не сдержалась Корина, повысив голос и вступив в перепалку с девушкой. Ведьмак попытался сдержать Ласточку, но та вырвалась, даже не обратив на него внимания.

- Да он в Новиград только из-за тебя ездит. Думали, не замечу? – она встала из-за стола и обвела взглядом Волка и онейромантку. Тилли закипала от злости, Геральт оставался невозмутим. – Весь город говорит о Белом Волке, который снова здесь объявился только для того, чтобы потрахать Корину Тилли. Ведь тебе он только для этого нужен?

- А тебе? – грубо парировала женщина, даже не собираясь подниматься со стула. Положение доминирующей Цири она собиралась подорвать по-другому. – Разоделась, словно на выданье перед женихами, и ходишь, как у себя дома. Если так неймется, так раздвинь уже ноги перед ним, - она кивнула, кинула быстрый взгляд на Геральта, - и успокойся.

- А ну, замолчали обе! – рявкнул Белый Волк, выслушивающий разразившийся скандал, побелев от ярости. – Если еще хоть раз услышу что-то подобное, ноги раздвигать будете перед мужиками деревенскими, а не передо мной. Все ясно?

- Ты вон ее лучше на место поставь, не меня, - ответила Корина, сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула.

- Все ясно? – сурово повторил Геральт, понизив голос и кинув озлобленный взгляд на онейромантку.

Цири, трактовавшая слова ведьмака по собственному усмотрению, вскипела еще сильнее, подстегнутая наглым взглядом Тилли и грубостью мужчины. Дом затрещал так, словно на него обрушился камнепад невиданных размеров. Сжав кулаки, Ласточка не спускала глаз с онейромантки, сердце которой бешено забилось от страха. Девушка упивалась этим разрушающим чувством, пропускала его через себя и тонула в безбрежном океане Силы, отливающей цветами изумрудов, пока голос Геральта с болью не выкинул ее оттуда.

Цири даже не поняла, когда потеряла контроль над происходящим, дав волю гневу, открыв последние клапаны, сдерживающие Силу. Она не заметила, как тело ее стало слабеть, а разум погружаться в холодную тьму. Теплые руки Белого Волка и его голос, полный беспокойства, вернули Ласточку к реальности, в которой всему Новиграду грозило землетрясение.

- Зачем? Что я натворила? – ошарашено спросила ведьмачка, когда приступ Силы оставил ее.

- Все хорошо, - успокаивал ее ведьмак, каким-то образом оказавшийся с рассеченной скулой и вывихнутым плечом. – Я здесь. Все в порядке.

Но стоило девушке взглянуть на лицо Геральта, как осознание произошедшего тут же врезалось в разум. Она осторожно прикоснулась кончиками пальцев к ране, которую на мужчине, несомненно, оставила ее Сила, и громко сглотнула. Волк смотрел ей в глаза, давая понять, что беспокоиться не о чем, что это все мелочи и пустяки. Цири так не считала.

- Прости меня, - с выступившими на глазах слезами, произнесла она, подаваясь в объятия Белого Волка, понимавшего, что толчком ко всему этому послужил он сам, его слова и действия вынудили Ласточку сделать то, что она натворила. Он встретился взглядом с Тилли, успевшей придти в себя. Ведьмачка оторвалась от груди Геральта и взглянула на женщину. – Я не должна была так…

- Ты не виновата, что я не смог сдержаться, - ответил ведьмак. – Это мне следовало следить за…

- Перестань! – зло кинула Цири. – Не оправдывай моих поступков. Я знаю, что произошло, - она снова посмотрела на онейромантку. – Не могу видеть тебя с другой женщиной.

Белый Волк потянулся к девушке, но она увернулась, не дав завершить то, что он начал. Нельзя, чтобы эти эмоции просто так исчезли, не преподав должного урока. Цири это знала, как и то, что прикосновение ведьмака лишало ее возможности отречься и остаться наедине с мыслями. Ее тело и разум больше не желали противиться кричащему зову страсти, а она не была уверена, что готова к такому повороту.

Поднявшись с пола, девушка коротко улыбнулась Геральту и, сказав, что должна побыть одна, вышла из дома, направившись в неизвестном направлении. Ведьмак не хотел ее отпускать, а она с неохотой убрала руку с его плеча. Но ходить по кругу было больше нельзя. Решение, грозившее перевернуть жизни, должно было, наконец, состояться. И они оба это понимали, не смотря на то, что Геральт свой выбор уже сделал.

Рыночная площадь полнилась людьми, никак не желавшими покидать это место без приобретенных сувениров, которые сделают их более привлекательными вечером, на праздновании дня Цветения. Некоторые взгляды мужчин устремились на девушку с пеплом волос, едва она появилась. Ведьмачка медленно бродила у прилавков с разными украшениями, проходя мимо торговцев едой и спиртными напитками, подмечая на свой вкус особенно яркий браслет из Туссента с переливающимися топазами, который предлагал богато одетый торговец, и ожерелье из костей суккуба с изящной резкой и заостренными зубцами, выступающими вниз.